Сергей Рокотов - Воронцовский упырь
Юленька, к сожалению, очень любила бывать в этой семье. Этот Вадим занимается какими-то аферами с квартирами, машинами, дачами, я толком не знаю, что он там делает, знаю только, что мне не нравится ни он, ни его жена, вздорная, наглая, распутная бабенка.
Они раньше жили по соседству с Юленькой, с тех пор и тянется эта дружба. Эта Нина лет на пять-семь младше Юли. Она постоянно настраивает ее на какие-то махинации, года два назад она была очень увлечена идеей продажи нашей квартиры на Мичуринском проспекте, уверяла Юленьку, что нужно пользоваться моментом, продать эту квартиру, а деньги вложить в какое-то дело, провернуть их, а потом, как уверяла она, можно было бы купить хоть три такие квартиры.
Но я категорически воспротивился. Я привык к этой квартире, я в ней жил еще с Ирой. - При упоминании об Ире лицо его опять болезненно передернулось. - Очень хороший район, неподалеку МГУ, где я одно время читал лекции. Итак.., я подумал, что Юля у них, что они пьют и веселятся. Ладно, со мной ей скучно, я ей доверял, она должна была иметь какие-то свои развлечения. И лег спать довольно спокойным. Позвонил я туда на следующий день, и подошел опять Вадим.
С похмелья, и опять говорил нечто невразумительное.
А Нины не было дома, она пошла на работу. Тут уже сомнения стали обуревать меня, ревность, если хотите. Этот Вадим вполне мог проводить жену на работу и... Я доверял Юленьке, но он такой донжуан, смазливый такой... Но нагрянуть туда я не решился, неловко как-то было, терпеть не могу выглядеть смешным.
Я подождал до вечера, а потом опять позвонил. И когда уже подошла Нина, она категорически заявила, что Юли у них не было. Вот тут-то я перепугался по-настоящему, я поверил ей. Я сел на электричку и поехал туда. Эта парочка была дома, уже изрядно пьяные. Но Юли там не было. Нина эта вытаращила на меня глаза, стала кричать, что я их черт знает в чем подозреваю, я стоял перед ней как идиот, старый ревнивец.
Но... Юля-то исчезла. Я поехал к Павлу Андреевичу, он тоже всполошился. Мы стали обзванивать больницы, морги, всех знакомых, но бесполезно. И тут новая мысль успокоила меня. Я решил, что Юленька поехала к своей двоюродной сестре по материнской линии в Ленинград, то есть Санкт-Петербург, я никак не могу привыкнуть... Ее двоюродная сестра Валя вышла замуж за ленинградца, у него там какой-то бизнес...
Короче, ждал, надеялся, потом позвонил туда - нет ее там и не было... Еще подождал... Один знакомый мне рассказал про вас, про ваше сыскное агентство, и вот... я здесь перед вами. Помогите мне, Константин Дмитриевич, ради бога...
- Кто вам рассказал про меня? - спросил Савельев, ероша волосы. Голова не переставала болеть.
- Мой коллега по старой работе профессор Крамаренко женат на актрисе. Они ходят в ресторан "Московские окна", хорошо знакомы с его директором Лозовичем. Вот он и порекомендовал вас, когда профессор Крамаренко в разговоре упомянул Лозовичу про мое несчастье.
- Эта рекомендация мне по душе. Начнем, пожалуй, - потер руки Савельев. - На дачу к вам пока ехать я смысла не вижу, а вот круг знакомых вашей жены я должен изучить досконально. Начнем с Красильниковых. Как вы утверждаете, этот Вадим Красильников занимается какими-то аферами с недвижимостью. Где они живут?
- К сожалению, опять-таки недалеко от нас - на проспекте Вернадского.
- Это ничего, - ободрил Савельев унылого старика. - Поехали туда, побеседуем с хозяином и его женой.
- Когда?
- Как когда? Немедленно, разумеется. Вы что, против?
- Да нет, я, разумеется, за. Но нам надо договориться с вами о плате за ваши услуги.
- Договоримся! - улыбнулся Савельев. - Я дорого не беру.
Они спустились к машине. Холод все усиливался, мерцал снег, сверкали огни. Небо было усеяно звездами. Что-то зловещее виделось Савельеву в этом вечере, в этом двадцатипятиградусном морозе.
Глава 2
- Вот их дом, - показал Серов на двенадцатиэтажный дом справа от дороги, когда они проехали кинотеатр "Звездный". - Вот сюда, теперь направо, а теперь налево. Вот их подъезд. Что это там такое творится? Да это же и есть Вадим Красильников.
Около подъезда стояла машина "Ауди". Из нее вышел плотный мужчина в куртке "пилот" и кожаной кепочке. К нему бросился другой мужчина, одетый по-домашнему, даже в тапках, несмотря на мороз. На нем был свитер и тренировочные брюки. Он схватил за грудки мужчину в куртке и стал трясти его.
- Это ты, падло! - кричал он, надрывая горло. - Это все ты, ваша компания?! Где моя Нинка, говори?
Я знаю, куда она поехала! Говори, сволочь!
Мужчина в куртке, не говоря ни слова, сильно толкнул его в грудь. Тот поскользнулся и грохнулся на землю, ударившись затылком. Мужчина подбежал к нему и хотел ударить ногой, но подоспевший Костя Савельев удачно применил прием, и мужчина тоже упал.
- Вы что, мужики? - подивился на них Костя. - Обалдели, что ли? Очнитесь!
"Пилот" очнулся быстро и бросился на Костю.
Но - мгновенный блок, потом короткий удар в челюсть, и "Пилот" успокоился.
- В чем дело? - спросил Костя у мужчины в тапках.
- Тебе-то что?! Эге, Геннадий Петрович, вы тоже здесь?
- Я, Вадик, я. Что такое?
- Что? Нинка пропала вчера. Нигде ее нет. А я знаю, куда она поехала. Вот к ним... Они ее где-то прячут. А этот приехал и выпендривается здесь. Говори! - Он опять бросился на "Пилота", начинающего приходить в себя.
- Отвали ты, придурок, - встряхивал головой "Пилот". - Я же тебе сказал, не было ее у нас, не было...
На хрена мне твоя Нинка, баб у нас, что ли, мало?
- Вадик, - шепнул ему на ухо Серов. - Это сотрудник частного сыскного агентства Савельев Константин Дмитриевич. Я приехал с ним, чтобы он помог мне разыскать Юлю. А тут у вас.., такие дела, оказывается.
- Да, такие дела вот! - агрессивно выступал Вадик, от которого за версту разило спиртным. - Вот такие они, дела! Твоя пропала, теперь моя пропала. Жен у нас с тобой крадут, Геннадий Петрович!
Поняв, что надо брать быка за рога, Савельев подскочил к "Пилоту", заломил ему руку за спину и прорычал:
- Говори, пока я не сломал тебе руку, - где эта женщина, о которой спрашивает муж?
- Да кто ты такой, чтобы я тебе отвечал? Я тебя знать не знаю, лось сохатый...
- А я тебе сейчас руку сломаю за лося, понял ты, ублюдок крутой, вскипел Костя. - Я из частного агентства, пропала женщина, говори, раз спрашиваю...
- Пусти, падло, пусти... Я сейчас до телефона доберусь, тебя в пыль сотрут... Уй-уй-уй, пусти... Не знаю я, где эта баба... Звонила она одному человеку, сказала, что приедет. Только не приехала, понимаешь ты, не приехала. На хер нам чужое на себя брать, своего выше крыши.
- Кому звонила?
- Другу моему. И я там тоже сидел с ним. Они должны вдвоем были приехать...
- Я знал, что она к вам таскается, - заскулил Вадим. - Вас как, дорогой друг? - заплетающимся голосом спросил он у Савельева.
- Константин Дмитриевич.
- Поцапались мы с ней, понимаете, Константин Дмитриевич, на бытовой, так сказать, почве. Я хлопнул дверью и пошел вниз в магазин коньячка купить для разрядки. Подхожу к двери - слышу, она по телефону разговаривает. Приеду сейчас, говорит, то есть приедем, говорит...
- С кем приедем? - спросил Савельев.
- Как с кем? - покосился Вадим на Серова. - С... ну.., с кем-то, значит, она.., с подругой какой-нибудь, такой же...
- Темнишь, парень. А хочешь, чтобы я помогал, - поморщился Костя.
Серов ненавидящими глазами смотрел на Вадима.
- Так она у вас была? - тихо спросил он. - А ты...
Сколько лет жизни ты отнял у меня, сколько я пережил за эти дни, ты не представляешь себе...
- Ну была и была, чего теперь?! - вдруг обозлился Вадим. - Сам виноват, раз от тебя жена сбежала. Теперь вот обе пропали, один Аллах знает куда...
- Подумаешь, - проворчал "Пилот". - На другие блядки поехали, нас продинамили. Нам как Нинка сказала, что ее подруге за тридцать, мы были против, но Нинка уверила, что она женщина классная, высокая, стройная... Мы и сказали - приезжайте, с Нинкой весело, заводная она...
Вадим и Серов мрачно глядели на "Пилота", который говорил невесть что про их законных жен. Савельев усмехнулся, а потом загрустил. Он рассчитывал на что-то интересное, на хороший гонорар, а тут всего-то простые искательницы приключений. Он кисло взглянул на Серова.
- Поеду-ка я, пожалуй, домой, Геннадий Петрович, - сказал Савельев. Разбирайтесь сами. Холод собачий, поднимитесь наверх и вмажьте коньячка, а то Вадик в своих тапках сейчас дуба даст. А мне пора...
- Но мы же с вами договорились, Константин Дмитриевич! Что, вы меня оставляете одного?
- Я такими делами не занимаюсь! - обозлился Савельев. - Вернутся ваши жены через пару дней, всыпьте им по первое число или разведитесь с ними!
До свидания!
Он сел в "Волгу", быстро тронул ее с места и помчался к себе в Ясенево. Он крыл последними словами дурацкого профессора в "пирожке". "Если бы такая жена от такого мужа не гуляла, - думал он, - то ей надо было бы памятник поставить. Запер, понимаешь, ее на даче со своей собственной персоной, неудивительно будет, если она в длительный загул пустится от такой жизни..."
