Марина Серова - Тридцать минут под прицелом
— Около десяти вечера мне позвонил Владимир Валентинович, Наташин отец, и сказал, что… что ее нашли мертвой в гараже…
— Так, вот с этого места, пожалуйста, поподробнее. В каком гараже? Кто нашел? Какое орудие убийства?
— Еще днем я отвез Наталью на машине в салон красоты «Джулия», который находится недалеко от «Тарпластмета». Она собиралась там сделать прическу, маникюр… Да что вам это объяснять. Вы лучше меня знаете все эти штучки! — Клиент впервые взглянул на меня не как на частного детектива, а как на женщину, но быстро отвел взгляд. — А оттуда, из салона красоты, Наташа, вероятно, сразу пошла на банкет. Турилкин даже не удосужился снять приличный ресторан. Устроил вечеринку на первом этаже офиса. У них там большой холл и выставочный зал. Я знаю, что Наталья пришла туда, но почему-то через два часа она оказалась совсем в другом месте — в гараже своего отца.
— Где находится гараж? Далеко от офиса? Туда надо ехать или можно дойти пешком? — Я буквально засыпала вопросами Басманова.
— Рядом, в двух кварталах. «Тарпластмет» находится на улице Пушкина, а гараж — на Советской. Татьяна Александровна, вы понимаете, что проблема не в том, как она смогла туда добраться, а зачем она это сделала? Что она забыла в гараже? — шепотом спросил Андрей Георгиевич, глядя на фотографию.
— Да, я понимаю. Проблема в том, почему вашу жену убили. — Мой ответ не случайно был несколько невпопад. Басманов пытался навязать свой ход мыслей, а я в этом совершенно не нуждалась. — Андрей Георгиевич, я знаю, как вам тяжело обо всем этом говорить. Тем не менее все-таки необходимо задать вам несколько назревших вопросов.
— Задавайте, — разрешил чиновник.
Перед ним стояла фотография жены, и мне очень хотелось взглянуть на нее, поэтому я встала, обошла стол и следующий вопрос задала уже из-за спины Басманова:
— Ваша супруга водила машину?
— Да. Оказывается, у нее остались ключи от родительского гаража и от отцовской «Нивы», но после свадьбы она ездила исключительно на нашем «Рено». Я редко сам сажусь за руль, потому что у меня есть служебная машина с водителем… Татьяна Александровна, не понимаю, почему вы стоите у меня за спиной? Мне неудобно так с вами разговаривать! — возмутился Басманов.
Он был совершенно прав. Так разговаривать было действительно неудобно. Зато я получила представление, как выглядела при жизни Наталья. С фотографии смотрело жизнерадостное лицо молодой женщины лет двадцати пяти — двадцати семи с большими выразительными глазами василькового цвета, идеальной линией бровей, с ямочками на щеках и завораживающей улыбкой.
— Она была очень красива. — Я просто не могла не отметить это, и мой комплимент смягчил Басманова.
— Да, у Натальи была редкая естественная красота…
Я вернулась на место и задала следующий вопрос:
— Разве не могло получиться так, что вечеринка вашей жене наскучила и она решила вернуться домой на отцовской машине? Вы где живете?
— Мы договорились, что Наташа позвонит мне и я заеду за ней на машине. К тому же в крови у нее обнаружен алкоголь, что вполне естественно. Нет, вряд ли она собиралась сесть за руль. — Басманов покачал головой, его лицо стало чернее тучи. — В гараже ее пырнули ножом. Вероятно, Наташа сопротивлялась, ее платье было порвано, а каблуки туфель сломаны, но убийца, насколько мне известно, не оставил никаких следов.
— Кто ее обнаружил?
— Пенсионер Миющенко, сосед по гаражу. Он ставил свой «Москвич» в гараж, увидел, что рядом дверь приоткрыта, заглянул туда и… — Андрей Георгиевич прикрыл лицо рукой и еле выдавил из себя: — Он увидел Наталью всю в крови. Миющенко тут же вызвал «Скорую», милицию, позвонил Семеряковым, родителям Наташи…
— Гаражи, вероятно, неохраняемые?
— Нет, они самовольной постройки, — уточнил чиновник. — Еще в советское время во дворе поставили несколько металлических гаражей, в девяностые обложили их кирпичом, но так и не оформили документы. Я говорил, как можно зарегистрировать право собственности, но, кажется, они так и не воспользовались моим советом.
— Милиция должна была делать поквартирный обход, — размышляла я вслух. — Неужели никто ничего не видел?
— Гаражи построены в таком закутке, что там никого не встретишь, а окон с торца дома нет. В общем, свидетелей не нашлось, — развел руками мой клиент.
— Вероятно, вы разговаривали с сотрудниками Натальи. Как они объясняют, почему она так рано ушла с банкета?
— Никто не заметил ее ухода, — сдавленным голосом сказал Басманов. — Там было море низкосортной водки. К тому же публику развлекали какие-то артисты… Я должен был настоять на своем и не пускать туда Наталью.
«Да, себя в ее смерти он совсем не винит. Другой сказал бы: если бы я пошел с ней, то ничего не случилось бы, а этот, вероятно, ни разу так не подумал. Кажется, он мне что-то недоговаривает, — подумалось мне. — Интересно, почему мы встретились не дома, а в этом кабинете? Хоть бы чашечку кофе предложил! Или такой сервис не входит в обязанности пухленькой секретарши?» И тут Андрей Георгиевич, к моему великому удивлению, сообщил, что лимит времени на наше общение исчерпан, а стало быть, мне пора уходить.
— Андрей Георгиевич, я понимаю, вы очень занятой человек, но тем не менее прошу вас уделить мне еще немного времени. — Говоря это, я до глубины души поражалась самой себе.
Можно было подумать, что я пришла на прием к чиновнику со своей челобитной, отвлекая его от важных дел областного масштаба. Дела у заместителя начальника Управления капитального строительства, конечно, имелись: с минуты на минуту, по его словам, должно было начаться совещание. Но все-таки инициатором нашей встречи выступила не я, а хозяин этого кабинета, поэтому мне казалось, что он мог бы выбрать более удачное время для нашего общения или хотя бы немного поступиться своей пунктуальностью.
Моя напористость была все-таки вознаграждена: мне удалось заполучить некоторые адреса и телефоны, чтобы без проволочек заняться расследованием. Я попрощалась с Басмановым, но он уточнил, что уже вечером ждет звонка с отчетом.
В приемной собралось человек пятнадцать, при моем появлении практически у всех на лицах появилось недоумение. Секретарша посмотрела на часы и опять покачала головой. Совещание задержалось на пять минут, но разве это конец света?
«Хотя апокалипсис наступит в самое ближайшие время, если я срочно не выпью чашечку кофе или даже две, — подумала я, усаживаясь в свою „девятку“. — Ну и чинуша этот Басманов! Красив, конечно, но ужасный сноб и зануда… Где-то здесь, за углом, кажется, была кофейня. До дома без „Арабики“ я, пожалуй, не дотяну».
Глава 2
Тонизирующее действие кофе пошло мне на пользу, в голове сразу выстроился план действий. Если очень постараться, то сегодня еще можно успеть многое: заехать в фирму «Тарпластмет», осмотреть территорию около гаража, где произошло убийство, поговорить с родителями покойной, а затем связаться по телефону с единственной подругой Натальи — Вероникой Громушкиной.
Взяв курс на улицу Пушкина, где находилась фирма, в которой работала Наталья Басманова, я пыталась построить первые версии убийства. Их оказалось много, но ни одной я не могла пока отдать явное предпочтение. Все они были какими-то надуманными. Ну в самом деле, не всех же бухгалтеров убивают, потому что они в силу своей профессии знают очень много! За красивые глаза, если они смотрят не в ту сторону, и обворожительную улыбку, если она предназначена для кого-то другого, конечно, тоже можно получить «нож в спину», но это скорее исключение из правил. В наше время достаточно свободные нравы.
Требовалась такая «упрямая вещь», как факты, против которых не попрешь, но их у меня не было. Андрей Георгиевич оказался скуп на информацию о своей супруге. О нем самом за полчаса общения я смогла составить более полную картину, чем о Наталье.
«Что она была за птица? Какой у нее был характер, круг ее интересов? Не хотела быть домохозяйкой. Это правильно. Зачем закрывать себя в „золотой клетке“? Надо самовыражаться. Да и „клетка“, наверное, не такая уж золотая. Все-таки Басманов не бизнесмен, не хозяин заводов, дворцов, пароходов, а всего-то чиновник, причем не самый главный, а заместитель начальника, к тому же он вроде бы не берет „на лапу“. Или берет, когда много дают? И что это я все о нем да о нем! Меня должна интересовать она — жертва. Перед банкетом Наталья была в салоне красоты „Джулия“. Вот и он, справа: красивая вывеска, надо будет сходить сюда, маникюрчик сделать, о Басмановой поспрашивать, может, ее там запомнили… Так, а слева — „Тарпластмет“. Действительно рядом. Все, Таня, приехали». Я припарковала машину около двухэтажного кирпичного строения начала прошлого века.
Солидная металлическая дверь и новые пластиковые окна со стороны фасада сразу бросались в глаза, потому что контрастировали с полуобвалившейся вычурной лепниной на карнизе и трещиной между двумя ложными колоннами. Особнячок требовал основательного ремонта, желательно с сохранением прежнего архитектурного облика.
