Кирилл Казанцев - Черный трафик
Катя вдруг начала вырываться, ее взгляд прояснился:
– Там в сумочке… лекарство… в кабине…
Эх!.. Алексей оставил ее сидеть на траве и метнулся в кабину. Не могла, дура, предупредить! С такими припадками – и в дорогу! И друг ее не предупредил! Мать-перемать!
Он вскочил на подножку и протянул было руку к сумочке, как вдруг почувствовал укол в заднюю часть бедра. Не успев испугаться и даже понять, что это может означать, Алексей мгновенно ослабел и попытался уцепиться руками за дверку или за сиденье, но нога соскользнула с подножки, и он больно ударился коленом. Сквозь шум в ушах он услышал, что рядом вроде остановилась машина. Потом чьи-то руки схватили его за бока и затолкали в «Газель». Ну вот, теперь он сам припадочный!
Какой-то человек сел на его место за руль и завел мотор. Мужские руки держали Алексея за плечи, чтобы он не упал, не ткнулся головой в приборную панель, а машина свернула с шоссе на грунтовую дорогу и поехала вдоль лесополосы. Потом кусок поля, опушка леса. Тревога, затем ясное понимание происходящего стали заполнять сознание. А с ним постепенно возвращались и силы…Если бы Антона Копаева спросили, горд ли он полученным орденом, повышением в звании, он бы посмотрел на этого человека с удивлением. Вот и теперь, когда непосредственный руководитель Антона, начальник Управления собственной безопасности ГУВД по Екатеринбургу и Свердловской области полковник Быков сообщил, что Антон представлен к ордену, молодой лейтенант удивленно посмотрел на него.
– Ты окончательно забыл, что служишь не себе лично и не из чувства мести, – строго напомнил Быков. – Ты служишь людям, своему городу. Это твоя работа, Антон. А за хорошо выполненную работу у нас принято поощрять…
Алексей Алексеевич Быков еще много чего говорил. И о звании старшего лейтенанта полиции, и об ордене Мужества. Мудрый Быков все понял правильно, он ни на миг не ослаблял внимания к своего молодому сотруднику, не забывая, как встретился с ним в отдаленном районе, где свершилась месть, где Антон выполнил свою клятву и настиг убийцу своей матери.
Это было больше года назад. Много воды утекло с тех пор, как Антон согласился перейти в Управление собственной безопасности и продолжить борьбу с преступниками в погонах. Только уже не из чувства мести, а из чувства гражданского долга. И не сомневался мудрый Быков, что не скоро утихнет у Антона внутри боль, что каждое новое дело будет для него делом личным.
Услышав о повышении и награде, Антон в первый момент подумал, что для него награды за службу как кощунство. Потом попытался убедить себя, что это хорошо, что мама, если бы была сейчас жива, гордилась бы им. А зачем этот орден нужен еще? Ведь надеть его с новой формой Антон сможет еще не скоро. По крайней мере, полковник Быков, как сам признался, намерен использовать Антона в секретных операциях под прикрытием достаточно долго, до тех пор, пока его уже нельзя будет использовать в этом качестве. Антон понял это так, что до тех пор, пока его лицо не примелькается в городе.
Сегодня Быков встречу назначил не на конспиративной квартире, как это делалось раньше, а в лесу. Два километра после поворота на Лебяжье. Так было написано в письме, которое Антон получил по электронной почте. Однако, когда они наконец встретились в условленном месте, Антон понял, что его вызвали не на место происшествия и не по какой-то другой причине, связанной с этим местом в лесу.
– Тебе без разницы, а я уже и не помню, когда вот так спокойно бродил среди деревьев, – сказал Быков и неторопливо пошел, прикасаясь руками к березкам, наклоняясь к еловым лапам и нюхая хвою.
– Беда-а! – покачал Антон головой. – А я думал, что вам эмоции не присущи. Вы меня все чаще поражаете, Алексей Алексеевич!
– Да? – задумчиво ответил Быков. – Может быть. Но вообще-то я спешу в райцентр, а встретиться с тобой перед отъездом мне не удалось, так что сочетаю приятное с полезным.
Антон мысленно чуть ли не сплюнул. Вот так всегда. Только вдруг начнешь верить, что умный, холодный, железный полковник Быков тоже человек из плоти и крови, как нет! Опять попадаешь впросак.
– Алексей Алексеевич, – хитро прищурился он, глядя на рыжее, безбровое, как будто с подпалинами, лицо Быкова, – а какое ваше любимое дерево?
– Дерево? – переспросил полковник, потом помолчал и задумчиво повторил: – Дерево.
– Да, дерево.
– Не знаю, баобаб, наверное. Ты, давай не отвлекайся, Антон. У меня вообще-то времени мало. Значит, так, – лицо Быкова сделалось серьезным и сосредоточенным, – на сегодняшний день у нас есть основания полагать, что в область регулярно поступает контрабандный продукт. А именно – черная икра.
– Эх ты! – удивился Антон. – А что, есть смысл привозить ее контрабандой? Ее так много потребляют и она так дорога?
– С особенностями промысла черной икры и ситуацией в стране ты познакомишься позже, пороешься в компьютере. Я скажу лишь только, что маленькая баночка в несколько десятков граммов стоит больше тысячи рублей в розничной продаже, а на черном рынке килограмм ее – уже десятки тысяч. Добыча, к твоему сведению, в России на несколько лет приостановлена для восстановления популяции осетровых. Есть несколько рыбзаводов, которые выращивают рыбу и добывают икру, но это мелочь.
– То есть все остальное – чистое браконьерство, – догадался Антон. – Если в других областях ситуация выглядит так же, как и в нашей, то в каких же объемах браконьеры вылавливают нерестящуюся рыбу?
– Думаю, Антон, что в страшных объемах, и думаю, что соответствующие органы там напрочь прогнили и… провоняли рыбой. Но вернемся на уральскую землю. Ты в торговле и экономике не очень силен, поэтому я тебя немного просвещу. Установить поставщика не удастся, как бы мы этого ни хотели. В накладных, договорах поставки будет указан какой-нибудь перекупщик, которого мы никогда не найдем. Это или фирмы-однодневки, или вообще просто изготовленные или подделанные печати. Но по накладным проходит очень маленькое количество икры, большая часть идет нелегально. Представь, у тебя по накладным числится на складе десять килограммов икры. Ты реализуешь их все, а по документам показываешь только килограмм. То есть подкладываешь все новые и новые партии под старые накладные. Икра, конечно, имеет обыкновение, как и любая рыбная продукция, портиться, поэтому до бесконечности в такие игры играть нельзя, но учти, что точек много, а икры на каждой мало. В супермаркетах – это одно, а вот в ресторанах – совсем другое.
– У меня к вам сразу масса вопросов, – сказал Антон, идя рядом с Быковым, где это позволял лес, – но я задам только главные. А кордоны на дорогах ничего не дают? Или вы в целях секретности операции их не выставляли?
– Умный мальчик, – хмыкнул Быков вместо ответа.
– Ясно, – кивнул Антон. – Этот комплимент следует понимать так, что борьба с контрабандой икры в области стала походить на бой с трехглавым змеем.
– Со змеем-невидимкой!
– Значит, обыск машин ничего не дает и ни разу не дал. В поездах тоже ничего найти не удалось. Судя по стоимости черной икры, на которую вы намекали, Алексей Алексеевич, смею заверить, что у нас грандиозная утечка информации. Но специфика, с которой я успел познакомиться и о которой нам говорили в институте, заключается в следующем. Если кто-то хочет отвести от себя подозрения, то он пожертвует малым ради большего. В шахматах это называется «гамбит». Здесь же никто не сдает, не вылавливает мелкие партии, чтобы протащить крупные. Почему? Я думаю, что причина одна – за этой контрабандой стоит кто-то из высокопоставленных полицейских. И он не просто крышует этот бизнес, он его организатор и хозяин.
– Объяснись, – потребовал Быков.
– А чего здесь объяснять, когда все очевидно. Товар имеет баснословную цену на черном рынке. И кто-то умудрился не просто создать, а тщательно подготовить и умело охранять канал поставок – это под силу только старшему офицеру полиции, имеющему высокую должность в областном ГУВД. Такой вот практически неуловимый канал.
– Правильно мыслишь, – похвалил Быков. – Надеюсь, что остальные вопросы у тебя отпали. Например, почему это вдруг мы заинтересовались икрой?
– Не все.
– Правильно, – снова повторил Быков с еле заметной усмешкой. – Вот ты этим делом и займешься. Я вернусь сегодня, но очень поздно. Твоя задача – познакомиться подробно с этой «кухней» в стране и подготовить план работы по обнаружению, внедрению и разоблачению преступной группировки, во главе которой стоит офицер полиции нашего ГУВД. Если вопросов нет, то я уехал.
Задавать вопросы на этой стадии – бессмысленное занятие, хотя у Антона их были десятки. Наверное, Быков прав. Пока не погрузишься в проблему с головой, задавать вопросы не стоит. И времени терять тоже не стоит. По мере ознакомления многие вопросы действительно отпадут сами собой.
Антон возвращался домой, когда на улице было уже темно. Давно отправились по домам смотреть вечерние сериалы бабушки, давно загнали домой детвору из дворовых площадок. Да и молодежь уже не бродит парочками по вечернему и ночному городу, теперь можно ходить в ночные клубы.
