Наталья Солнцева - Иллюзии красного
Вторая неделя прошла уже с тех пор, как он бросил университет и колесил по городу в поисках заработка. Достойную работу найти оказалось непросто, а то, что предлагали, ему не подходило. Огорченный неудачами, Валентин никуда больше не пошел. Сегодня с самого утра у него крошки во рту не было. На подоконнике, в его любимой книге «Граф Монте-Кристо», между чуть пожелтевшими страницами, лежала небольшая сумма денег. Последние гроши. Их могло хватить на оплату комнаты за две недели, или на еду, – если купить крупы и макарон, можно протянуть дней десять.
– Что же делать? – в который уже раз спрашивал он сам себя, – Скоро дойдет до того, что станет негде жить. Деньги закончатся, и его выгонят на улицу. Он представил себя грязным и оборванным попрошайкой в подземном переходе, которому брезгливо бросают мелочь прохожие. Топкое болото бедности сомкнется над его головой. Он почувствовал тяжесть в груди, не хватало воздуха.
Валентин резко сел, затем вскочил с дивана. Ему захотелось немедленно идти куда-то, бежать, спрятаться. Как будто можно убежать от себя самого.
– Дурак! Давно надо было что-то делать, зарабатывать деньги. Как он мог вести себя столь легкомысленно? Дотянул, а теперь – хоть вешайся! – с отчаянием выкрикнул Валентин, натягивая на себя толстый свитер, брюки и куртку.
Громко хлопнув дверью, он выскочил на улицу. Ранняя весна сыпала снежную крошку с низкого, напитанного ледяной влагой, серого неба. Соль и песок, которыми посыпали тротуары, образовали жидкую грязь; с дороги, из-под колес транспорта, летели мутные брызги. Валентин шел, сам не зная куда, не разбирая дороги, шлепая по присыпанным тающей крошкой лужам. Холодный ветер пронизывал до костей. Воздух, по-весеннему пахнущий талым снегом, щекотал ноздри. Дома казались призрачными в наступающих сиреневых сумерках.
Валентин шагал в потоке озябших, укутанных в шарфы, поднявших воротники и засунувших руки в карманы, людей. От невеселых мыслей болезненно и судорожно сжималось горло. Деньги решают все! Как часто он слышал эту фразу и не соглашался с ней, не понимал… Сейчас жизнь сама привела его к такому выводу. Но где достать денег? Ему стало смешно: в воображении возникла картинка – высокое дерево, с веток которого свисают новенькие, хрустящие купюры, и он, подпрыгивающий в усилии достать, дотянуться до вожделенных бумажек…
Деньги можно достать только там, где другие не догадались или побоялись. Главное – начать, а там дело само пойдет, покатится, как по рельсам. Для того, что он замыслил, много не нужно. Инвентарь не сложный – лопата, большая вместительная сумка, ломик, кирка, старая одежда, фонарь. Может быть, еще что-то понадобится, но пока не примешься за дело – не узнаешь. Если задаться целью, деньги сами поплывут в руки.
Валентин даже знал, с чего начнет. Безвыходность ситуации подхлестывала лучше любого кнута. Сама собой пришла в голову мысль о бывшем однокурснике из Коломны. Как же его звали? Вадик, кажется? Ну, да не это важно.
В один из скучных и дождливых вечеров, когда они, от нечего делать, выпивали в прокуренной комнатке студенческого общежития, этот Вадик, с нарочито таинственным видом, смешно прищуривая глаза, рассказал «жуткую историю» про дом с привидениями. Дом стоял за высоким каменным забором, серый и мрачный, не похожий ни на один из домов в их городке. Потрескавшиеся стены обвивал обильно разросшийся дикий виноград, высокий чердак возвышался среди старых тополей, которые весной сплошь устилали белым легким пухом крышу, каменный балкон на втором этаже и крытую веранду. Тогда казалось, что дом только что появился прямо из сказки про госпожу Метелицу, которая выбивает свои перины: он стоял, весь покрытый пушистым «снегом», как в очарованном сне, подслеповато взирая на шумный мир вокруг узким стрельчатым чердачным окошком, будто устало прикрытым глазом.
Поблизости от дома находился фамильный склеп, который и послужил источником зловещих слухов о вампирах и иных обитателях потустороннего мира. Вечером, особенно в зимнее время года, когда рано темнеет, одинокие прохожие старались перейти на другую сторону улицы и ускорить шаг. Склеп, скрытый от глаз кустами жасмина, находился рядом с домом. Когда листва опадала, его покатая, стилизованная под римский саркофаг крыша тускло и зеленовато мерцала, отражая лунный свет.
В этой чудом сохранившейся фамильной усыпальнице старого дворянского рода, по словам старожилов, как в мавзолее, хранились тела умерших и старинные дорогие вещи, – реликвии рода. Молва твердила, что побывавший в склепе человек долгое время ходил, как одуревший, видел странные сны, предвещавшие опасности и болезни. Побывать в склепе было совсем не простым делом – обитатели дома никого не пускали на свою территорию. Эти странные люди, пренебрегавшие местными правилами и обычаями, были потомками аристократического рода Полторацких, в котором по женской линии передавались какие-то необыкновенные способности.
Валентина не интересовали ни дворяне, ни привидения, – он вообще все это считал чепухой. Но посещение Коломны могло бы стать неплохим началом промысла. Все задуманное казалось необыкновенно заманчивым и легко осуществимым до тех пор, пока он не вспомнил про деньги. Где взять деньги на дорогу, на еду, проживание и прочие расходы, неизбежные в любом деле? Загоревшийся было в глазах огонек снова потух.
Вынырнув из своих напряженных раздумий, Валентин снова оказался во враждебном ему мире повседневной реальности, грозившей ему голодом, холодом и неустроенностью. Он заметил, что прошагал целый квартал, ничего не видя вокруг, и сам удивился, как это может быть. Он остановился прямо у чебуречной. Снег на тротуаре перед входом почти растаял, из открытой двери доносился запах пельменей и горелого масла. Через высокие грязные окна виднелись круглые столики; немногочисленные посетители пили пиво, неторопливо закусывали. Валентин ощутил невыносимое чувство голода, – пустой желудок отозвался ноющей болью, тошнотой. Он не заметил, как оказался внутри теплого, наполненного сигаретным дымом и запахом пива, помещения чебуречной.
На металлическом листе с дырочками, погруженном в кипящее масло, аппетитно шипели чебуреки. Молодая полноватая русоволосая девушка в фирменном халатике ловко раскладывала их на тарелки и отпускала посетителям. Рядом на стойке стоял металлический котел, в котором варилась, распространяя аромат перца и лаврового листа, очередная порция пельменей. Холодное пиво с шипением наполняло большие стеклянные кружки, истекая пеной. Валентин на ходу сдувал высокую пышную пену, стараясь не уронить тарелку, полную сочных, румяных и поджаристых чебуреков. Он пробирался к свободному столику у окна, когда услышал знакомый голос.
– Привет, Вален!
Прямо перед ним стоял счастливый, улыбающийся Ник, тот самый друг Колька, о котором он сегодня как раз думал. Повзрослев, они стали видеться редко, и величали друг друга по-иному – Колька превратился в Ника, на заграничный манер, а Валек в Валена, что было более вульгарно.
– Ник, рад тебя видеть, дружище! Ты здесь какими судьбами? Садись!
Они сели за столик, на середине которого стояла невысокая вазочка с парой искусственных цветов, стеклянная солонка и горчица на блюдечке. Через окно сквозь снеговую завесу была видна мокрая и грязная мостовая, по которой спешили прохожие, зябко кутаясь в по-весеннему легкую одежду. С утра небо было ясное, и никто не ожидал такой непогоды. Московская ранняя весна обманчива, как настроение перезревшей девицы.
Ник поставил на темно-зеленую скатерть бутылку хорошей дорогой водки.
– Погоди, не ешь без меня! – он быстро вернулся с подносом, уставленным тарелками с двумя порциями пельменей, горкой чебуреков и свежими огурцами. – Ну, давай за встречу!
Они с удовольствием выпили, наливая холодную водку в маленькие бокальчики для пива, принесенные Ником. Валентин почувствовал, как тугой комок безысходности и отчаяния в груди начинает оттаивать. Наступило приятное расслабление…
Друзья представляли собой живописную пару. Вален – плотный, невысокий блондин с правильными чертами лица, к которому очень подходило выражение «хорошенький». Небольшие серо-голубые глаза на его округлом лице словно говорили: ну что я могу вам сделать? Это была его маска, достаточно обманчивая, за которой он прятал свои истинные мысли и намерения, далеко не безобидные. Ник – ростом повыше, худощавый, стройный брюнет, модно одетый, был по-своему хорош и даже в какой-то степени изящен. Он сидел в театральной позе, с бокальчиком в руке и смотрел на друга слегка замутненным взглядом. Ник быстро пьянел.
– Где ты сейчас? – спросил Вален.
Ник поморщился и, наливая водку, откровенно признался:
– Если бы не старый, был бы в заднице. А так он мне бабки подкидывает. Живу в отдельной квартире, подрабатываю у папика охранником, чтоб хоть на сигареты да на девочек у него не клянчить. Надоело все…
