Круиз на краю бездны - Людмила Мартова
– Думаешь, что можешь выкинуть меня на свалку, как использованный презерватив? Не выйдет! Учти, я все про тебя знаю. И чем ты зарабатываешь на жизнь – тоже. Я всем расскажу, кто ты есть.
Он сделал небольшой шаг вперед, едва заметный, но стремительный, как прыжок кобры, очутился вплотную к Вере и схватил ту за горло. У Таисии даже дыхание перехватило. Они по-прежнему ее не видели, так уж удачно она стояла, и она растерянно замерла, не понимая, что предпринять. Или не вмешиваться?
– Не. Смей. Лезть. В мои. Дела, – очень отчетливо произнес Костик. – А то пожалеешь. Считай, что я тебя предупредил. И будь добра, сделай так, чтобы до конца путешествия я тебя не видел. Ты мне мешаешь.
Он разжал руку и исчез, словно растворился в пространстве. Таисия даже головой завертела, пытаясь понять, куда именно девался этот противный Костик. Вера же осталась стоять, потирая длинную тонкую шею и тяжело дыша. Таисия незаметно отошла, чтобы не выдать своего присутствия и тем самым ненароком не смутить Веру.
На своей, что называется, шкуре она знала, какими расчетливо подлыми могут быть мужчины. В конце концов, Артем тоже бросил ее, поведясь на более выгодное с точки зрения карьеры предложение. Может быть, и Костик оставил Веру по той же самой причине. А может, просто разлюбил. Или даже не любил никогда. Такое случается сплошь и рядом.
Чужие драмы интересовали Таисию Ермолаеву не сильно. Со своими бы разобраться. Она тихонько присоединилась к остальной группе туристов, где ей приветственно замахала Анна Михайловна Быстрова.
– Где же ты, Тасенька, я тебя потеряла. Такая чудесная экскурсия. Я совсем забыла, какой красивый город Рязань. С юности тут не бывала.
– И как вы из этих мест попали в Сибирь? – спросила Таисия. – Расскажете потом?
Лицо старушки тут же стало замкнутым, каким-то каменным.
– Это неинтересно, – сухо бросила она. – Хотя, может быть, когда-нибудь и расскажу. В назидание молодому поколению, так сказать. Чтобы ты, Тасенька, никогда-никогда-никогда не доверяла свою жизнь мужчине.
Таисия вздрогнула, так созвучна была эта фраза тому, что она только что наблюдала. И ее мыслям тоже. Ну да. В основе переезда Анны Михайловны в Сибирь лежит незадавшаяся любовная история. Ей, Таисии, придется всего лишь уйти с работы, бежать с поля боя, оставив его за Артемом и его женой. А Быстрова вынуждена была уехать, покинуть город, в котором она выросла. Скрыться на другом конце страны. Что ж, так бывает.
На теплоход они все вернулись в некоторой задумчивости, словно двухчасовая экскурсия по Константинову, а потом трехчасовая по Рязани разбередила душевные раны.
Не криви улыбку, руки теребя,
Я люблю другую, только не тебя, —
в голове снова всплыл любимый мамин Есенин. Здесь он был особенно к месту.
– Нам всем нужно выпить чаю, – провозгласила, едва поднявшись по сходням, Анна Михайловна. – Лиза, Тасенька, давайте пройдем в ресторан и выпьем чаю с пирожными. Они тут совершенно чудесные. Вы можете все заказать, а я сейчас немного освежусь и приду.
Что ж, чай так чай. Таисия хотела напомнить, что не любит пирожные, но вдруг почувствовала, что ужасно проголодалась. Обед они из-за экскурсии пропустили, а ужин еще нескоро. Пирожные будут совсем нелишними. Она побрела вслед за Лизой в сторону ресторана, чуть не столкнувшись на палубе со стоящим там Павлом Бурчевским. Он тоже ездил на экскурсию, Таисия видела. Вид у него был какой-то отсутствующий. Он даже не извинился, что ее толкнул. Таисия пожала плечами. Павел интересовал ее только тем, что сидел за одним столиком с Лурье и Орловым. Так себе причина для интереса, если честно.
После чаепития Таисия прошла в свою каюту, прилегла на кровать и незаметно для себя уснула. Разбудил ее телефонный звонок. Папа. Таисия вдруг испытала острое чувство тревоги, что тот звонит посредине рабочего дня, но тут же бросила взгляд на часы и успокоилась. Половина седьмого, папа закончил свои дела и звонит ей, чтобы узнать, как у нее дела. Все хорошо, все в порядке.
– Привет, пап, – с нежностью сказала Таисия. Все-таки отца она очень любила. – Как вы там, без меня?
– Мы в обычном режиме. – По голосу отца она слышала, что тот улыбается. – Работа у нас, трудовые будни. А ты как?
– А я отлично. Сегодня была на экскурсии в музее Есенина. Купила маме там магнит. И вообще весь день бормочу под нос стихи. Обстановка, знаешь ли, располагающая.
– Стихи – это чудесно. Ты там как, не скучаешь? Компания-то есть подходящая?
– Компания есть, – Таисия задорно рассмеялась. – Чудесная старушка, которую, впрочем, язык не поворачивается так назвать, несмотря на ее семьдесят девять лет. Она такая, знаешь, дама. Зовут Анна Михайловна, всю жизнь проработала костюмером в театре драмы, но сама обожает играть, почище любой актрисы. И при ней еще компаньонка. Лиза. Хорошая, только очень грустная.
– Грустные нам не подходят, – сообщил отец. – Нам нужны веселые, любящие жизнь и относящиеся к ней как к приключению.
Что ж, пожалуй, папа жил, руководствуясь именно этим правилом. При его работе никакой другой подход был невозможен. Иначе сначала выгоришь, потом перегоришь. Интересно, а Иван Орлов тоже так относится к жизни? Или у него все серьезно? Таисия поймала себя на том, что ее мысли опять вернулись к папиному бывшему ученику-коллеге, и рассердилась на себя.
– Ладно, папа. У нас тут ужин. Надо мне переодеться, чтобы соответствовать. Маму целуй и передавай привет.
– Передам. Давай, девочка моя. Осторожнее там. С теми, кому надо соответствовать.
Все-то он подмечал и понимал, ее папа.
За ужином не произошло ничего интересного, если, конечно, не считать того, что на него не пришла Вера. Таисия сразу это подметила. Впрочем, как и Костик.
– Нинка, где твоя подружайка? – громко, чуть ли не на весь ресторан вопросил он.
– У нее голова разболелась, – ответила Нина и водрузила перед Костиком литровую банку с компотом. Кажется, вишневым. – На, я помню, что ты в школе ужасно любил компоты. А нам тащить меньше.
– Где ты это взяла? – расхохотался Костик.
– Верина бабушка выдала для моей мамы. В качестве гостинца. У нас целая корзина, которую я еле-еле доперла до теплохода. Выпьешь, еще дадим.
– Основательно, – оценил Костик. – Я, конечно, борзыми щенками не беру, предпочитаю деньги. Но ладно, давай сюда.
Ну надо же, еще и одолжение сделал. Все-таки этот тип ужасно неприятный. Несмотря на весь свой фирменный прикид, какой-то
