Мой дедушка – частный детектив - Масатеру Кониси
– Вот как… Тогда-то хозяйка и заперла кабинку изнутри и сбежала, перебравшись через перегородку. Затем она спрятала вещи «Клайда» и свой передник в корзину для мусора и попыталась выйти в коридор…
– Вероятно, эти спонтанные действия были направлены не столько на спасение идзакаи, сколько на то, чтобы не доставить неприятностей «Н».
Тем временем «Н» в растрепанных чувствах вернулся за свой столик, забыв, зачем отходил, и закурил, чтобы хоть немного успокоиться. А когда Сики-кун спросил у него: «Туалет не занят?», «Н», бросив взгляд поверх его плеча, заметил вышедшую хозяйку. По мнению «Н», мужской туалет был определенно свободен, так что ему пришлось ответить: «Да, прошу… не занят». Но на самом же деле вследствие непредвиденных проблем в мужском туалете внезапно появился окровавленный труп. Естественно, «Н» неверно истолковал случившееся: «Хозяйка все-таки убила того человека». Потому-то он и выгораживает ее, продолжая хранить молчание. И до сих пор не знает, что преступник – он сам.
На лице деда возникло сложное выражение, не поддающееся описанию. Может, он высматривал в сиреневатом дыму сигареты добродушное лицо «Н», своего давнего знакомого по идзакае?
– Вижу, как «Н» по-прежнему молчит, сжимая кулаки под столом в комнате для допросов. Он дал себе слово постараться ничего не говорить, пока не приедет хозяйка идзакаи. И что бы она ни сказала, он готов подтвердить все ее показания. Но если хозяйка честно расскажет, как все произошло, ее признание не будет чистосердечным без упоминания о том, что удар ножом нанес «Н», не справившись с собой. В этом случае… угу-м, теперь вижу.
Дед нахмурил брови и снова начал вглядываться в сигаретный дым – с каждым мгновением все пристальнее.
Неужели…
Нет, это определенно было видение ближайшего будущего. Значит, порой на дымный экран проецируются даже картины того, что еще только предстоит.
– Хозяйка идзакаи вся в слезах… нет никаких сомнений в том, что именно она говорит: «Да, удар ножом нанес точно он, но ни в коем случае не умышленно. Он спасал меня!» Услышав это, «Н» произнесет свои привычные слова: «Обо мне не беспокойтесь». И тогда он впервые с уверенностью поймет свои истинные чувства к хозяйке. Он думал, что относится к ней, как к матери, а на самом деле она нравится ему как женщина. И он ее любит.
Это казалось понятным даже Каэдэ, неискушенной в любви. Видимо, период молчания стал для «Н» драгоценной возможностью осмыслить свое отношение к хозяйке идзакаи.
Каэдэ вновь задумалась.
Как расценит преступные действия «Н» полиция? Могут ли они считаться предпринятыми в целях самозащиты? Как будет истолковано поведение хозяйки идзакаи? Так или иначе, Каэдэ хотелось верить, что новый путь обоих будет озарен светом их доброты.
Немного погодя огонек «голуаз», тлеющего в пепельнице, погас.
Дед уставился в чашку с кофе и на этот раз пробормотал совсем другим, сонным голосом:
– Каэдэ, ты не передашь мне палочки? Здешнему никоми из потрохов в самом деле нет равных.
Каэдэ вновь отозвалась мысленно: «Дедушка, извини, что я никуда тебя не вожу».
И она решила: если та идзакая снова откроется, при случае она обязательно сходит туда вместе с дедом.
Глава 3. Исчезновение в бассейне
1
Наверное, все дело было в продолжающейся реновации.
Теперь, когда перед станцией Симо-Китадзава не осталось никакой захламленности, характерную прелесть района, про которую дед говорил, что «именно неупорядоченностью он и хорош», сразу уловить не удалось. Но при виде толпы молодежи с совершенно серьезными, без тени насмешки лицами внимательно наблюдающей за двумя уличными артистами в специфических позах «конго рикиси» – божеств-хранителей Будды, застывших в полной неподвижности, Каэдэ наконец поняла, что она в «Симокита».
Маленький театр находился рядом с бывшим давнишним кинотеатром, ныне фитнес-клубом. На уличном стенде толстенным маркером было написано нечто странное: «Театральная труппа “Аокона”[7] каждые три месяца дает веселое представление “Автор – это вы, том 3”».
Хм.
«Автор – это вы» – что бы это значило? Но поскольку том указан уже третий, по крайней мере это представление постоянного репертуара хотя бы отчасти вызывает интерес у публики.
Каэдэ спустилась по лестнице, принюхиваясь к запаху масла из соседней закусочной, где подавали караагэ, и ей навстречу вышла красноволосая администратор с улыбкой, от которой на щеках появлялись ямочки, и возгласом: «Добро пожаловать!» Ее ярко-алая помада, гармонирующая с оттенком волос, выглядела впечатляюще.
«Может, она и не из числа актеров, но то, что принадлежит к миру театра, сразу видно», – подумала Каэдэ.
– Вот, пожалуйста, – администратор вручила Каэдэ лист бумаги и карандаш.
«Бланк анкеты? Ладно… испишу весь лист сплошь».
Ответом на ее воодушевленную мысль стали неожиданные слова:
– Это бланк сценария. Их соберут за пятнадцать минут до начала спектакля, так что будьте добры, заполните свой к тому времени.
На бланке значилось: «Пожалуйста, по своему желанию опишите человека, которого предлагаете сыграть», а в самом низу листа – «вот сцены из жизни… (такого-то)».
Ясно. Значит, это театр импровизации.
Когда дверь открылась, стало видно, что небольшой театр человек на тридцать почти уже полон. В поисках свободного места Каэдэ вгляделась в полутемный зал. Тут ее окликнул пришедший раньше Ивата: «Сюда! Я вам место занял».
Пока она, поблагодарив его, усаживалась, Ивата уже продолжил быстро строчить на своем листе. Потом заявил:
– А ведь для меня это тоже первый опыт, – и с самодовольным видом завертел в пальцах карандаш. – Не ожидал, что такие вещи вам, похоже, не даются, Каэдэ-сэнсэй.
– Вы про бланк сценария?
– Он самый. Если так посмотреть, это как задать тему на выступлениях рассказчиков «огири». А я, знаете ли, обожаю комические представления!
– Впервые слышу.
– Говорил вроде бы… Но для серьезного человека вроде вас, Каэдэ-сэнсэй, задачка довольно каверзная.
«Может, и так».
С карандашом в руке Каэдэ всецело погрузилась в мысли.
Наконец «бланки сценария» собрали у всех зрителей, в том числе и у Каэдэ, и спустя минут пять раздался голос, интонациями напоминающий ведущего на ринге:
– Простите, что заставили вас ждать. А теперь встречайте одного из руководителей труппы «Аокона».
Под танцевальную мелодию на сцене появился Сики в облегающем стройную фигуру костюме.
– Ого… так его в должности повысили, – пробормотал Ивата.
Зрители, особенно молодые женщины, встретили Сики бурными аплодисментами. Понимает он или нет, каким пользуется успехом?
Сики дождался, когда утихнут рукоплескания, и после стандартных объявлений слегка повысил голос:
– Спасибо всем за то, что и на этот раз сценарии получились превосходными, –
