Не ходите, дети, в Австралию гулять - Вячеслав Юшкин
Краем глаза я увидел движение у себя за спиной и крутанулся влево и удар, нацеленный мне в голову, прошел рядом. Пленница, которая только, что демонстрировала оргазм и полное бессилие стояла с топором в руках и готовилась нанести мне новый удар. Наше совместное союзническое состояние ушло в прошлое. Смотреть на женщину было неприятно — полностью обнаженная и покрытая потеками крови убитых над нею аборигенов она крепко сжимала рукоять топора и искала способ убить меня. Женщина была смертельно опасным врагом — кормили её чаще и сил у неё было гораздо больше, чем у меня. И отпускать меня она не собиралась. Но вот от бумеранга она уклоняться не научилась — бросок она отодвинула голову и бумеранг прошелестел над нею и снова пропустив над собой бумеранг она встала и подняла топор для нового удара, бумеранг возвратился и ударил женщину по затылку и она развернувшись всем корпусом приготовилась встретить нового врага и в этот момент пока она ждала новой схватки я доковылял к ней и ударил ножом в затылок и пробив кость черепа загнал клинок ножа в голову. Эта коварная женщина упала лицом вперед и попыталась встать, но уже не смогла и умерла через пару минут. Снова судьба спасла меня. Теперь надо было собрать вещи и посмотреть, что там с Томом. Главаря душителей я добил и решил — не стоит таскать собой таких опасных людей, хватит для губернатора и его дневника, там всё детально расписано. Полив голову Тома водой я наконец добился осмысленного взгляда и смог довести до сознания Тома, что мы свободны и нам надо очень быстро собирать свои вещи и валить наконец в столицу Нового Южного Уэльса пока на нас не вышли остальные аборигены, которые вышли на новую войну с белыми колонистами. Но опять случилась непредвиденная задержка. Том нашел тело своей возлюбленной пленницы и началось — Стася умерла я никуда не пойду отсюда, я хочу умереть здесь, такой женщины больше нет на белом свете. И прочие сопли. Мешать Тому оплакивать свою Джульетту я не стал и просто стал собирать вещи и седлать лошадей. Рассказывать влюбленному мужчине — что за женщину он полюбил, самое глупое и бесперспективное занятие. Мозг у такого мужчины отключается и остается только вот такие розовые сопли. Критическое восприятие действительности пропадает. Наконец я нашёл и свои револьверы. Заряды пороха и свинец для пуль имелся тоже. Аборигены понимали, как пользоваться огнестрельным оружием и использовали и мушкеты, и пистолеты. Им мешало только отсутствие пороха и свинца, устройство огнестрельного оружия и способ его применения они понимали и разобрались как заряжать и как стрелять. Мешало только полное отсутствие пороха. Пулелейка нашлась в вещах старшего воина этой группы аборигенов — изготовить пару дюжин пуль для револьвера не заняло много времени и теперь у меня на поясе висело два револьвера и наконец я был вооружен и мог оказать сопротивление любому врагу. В рукопашную схватку я не потяну и против одного противника. Сил не было и двигался я с большим трудом — длительное голодание давало свои результаты. В мешках я нашел четыре гранаты и теперь совсем воспрял духом — аборигены очень боялись пушек и когда начиналась артиллерийская пальба они отступали. У меня теперь была карманная артиллерия и можно было разогнать небольшую банду аборигенов. В этих хлопотах и трудах по приведению оружия в порядок и сборах поклажи для наших вьюков я совсем выпустил из-под присмотра своего товарища и это стало моей очередной ошибкой. Бесшумно передвигаться не мог ни я ни Том и когда за своей спиной я услышал тяжелые шаги то оглянулся и оторопел, Том с топором наперевес шел ко мне и его намерения мне совсем не понравились. Он явно хотел меня ударить топором и при этом мне совсем не хотелось умирать. Сразу Том не захотел меня убивать, ему захотелось поговорить — любовь отшибает не только критической восприятие окружающей действительности, она полностью отбивает мозги. Том хотел меня убить за то, что я убил святую женщину. Убедить Тома опустить оружие было невозможно, разум покинул его. Том уже не понимал — кто он, где он и что происходит вокруг. Пришлось стрелять — вопрос стоял просто. Либо меня убьет мой друг потерявший разум, либо Тома убью я. Мне совсем не хотелось погибать, и я убил Тома. Вариантов не было — совсем не было. Аборигенов я закапывать не стал. Могила у меня получилась на двоих — Том и его коварная любовь обрели вечный покой в бескрайнем буше Австралии. Или, возможно, как и я отправились в вечное скитание по мирам и времени. Этого я не знаю, но могила у них была. У меня получилось собрать трех лошадей — одна под седлом и две вьючные. Оружие я держал под рукой в полной готовности. Аборигены очень скоро найдут трупы своих воинов и отправятся за мной. У меня не было ни малейших сомнений — аборигены найдут тела воинов из своего племени и по следам разберутся, что именно произошло и сколько человек отправилось дальше. Аборигены прекрасно читали следы и совсем скоро меня они смогут догнать и вот тут надо сразу применить гранаты и отбить желание меня преследовать. Идти мне до гор примерно десять дней. Воды у меня не хватит и на три дня. Если я ошибся с направлением на источник пресной воды, то я умру в буше и без схваток с бушменами. Умру от жажды. Но надеюсь, направление я выбрал правильно и запомнил ориентиры. Бушмены могут найти воду в
