Цыпленок Лисы Патрикеевны - Дарья Донцова
– Какие? – уже тише осведомилась скандалистка.
– Для начала самые простые – те, что подтверждают факт вашего владения собакой. Метрическое свидетельство пса.
– Чего? – привычно поинтересовалась мадам.
– Справка о рождении животного, – упростил свою речь Константин. – В ней следует указать имена отца, матери, дедов, прадедов до седьмого колена.
– У меня только две коленки, семь не знаю, у кого есть, – рассердилась Елена. – И такой бумаги обо мне нет.
– Речь идет о паспорте животного, – не дрогнул Воропаев, – акт его купли-продажи, чек кассовый, свидетельство о вакцинации…
Елена сдвинула брови и взвизгнула:
– Фигня все! Я родная мама щенка, отнесу заяву в полицию, тогда попляшете!
– Если обладаете справкой из роддома о том, что произвели на свет данную собаку, то это хорошо, – не стал спорить адвокат. – Но пока вы, Нулена Нуивановна, не докажете факт обладания псом, животное продолжит находиться в доме, где сейчас обнаружено, по причине невозможности доказать принадлежность щенка вам. Эдак я сейчас возьму ваши туфли и заявлю, что они мои.
– Мужики в таких не ходят! – отбила подачу Елена.
Наш сосед проигнорировал комментарий.
– Суд всегда требует всякие бумаги, расписки, чеки, квитанции. Устные свидетельства тоже очень нужны, но их необходимо подкрепить документами. Вот моя визитка. Приносите нужное, и продолжим беседу.
– А теперь прошу покинуть мою квартиру, – объявил Иван Никифорович.
– Дайте немного денег, потом вычтете из моей большой суммы, – заныла наглая тетенька.
Димон встал и, подражая Константину Петровичу, закурлыкал:
– Соберете пакет бумаг, тогда станем обсуждать дело дальше. Давайте провожу вас.
С этими словами Коробков схватил особу под локти и унес, несмотря на выражения, которые лились изо рта «родной мамаши щенка».
– Константин Петрович, вы гениальны, – восхитилась я.
– Долго ждать, когда меня вертикально поставят? – закряхтел Никита.
– Горизонтальное положение намного удобнее, – возразил Иван Никифорович. – Но если тебе хочется… Где доска?
Надя со скоростью молодой паучихи ринулась в кухню.
– Каким образом врунья узнала, кто подобрал собачку? – не успокоился Иван Никифорович. – Как она ухитрилась в наш дом войти?
Константин Петрович склонил голову к левому плечу.
– На первый вопрос не отвечу, а вот во втором случае моя вина. Шел домой, а у ворот арки данная дама топчется. Увидела меня, обрадовалась: «Вы во двор пойдете? Мне туда очень надо». Ответил, что именно так и намеревался поступить. Женщина попросила: «Можно с вами? Я курьер, несу приглашение, а как войти? Звонка нет». И номер квартиры назвала. Вот мне бы спросить, к кому она направляется, а я!.. Впустил незнакомку сначала во двор, потом в подъезд. Та пешком по лестнице пошагала, я задержался у почтовых ящиков. В лифт вошел… и лишь тогда осенило: дурака ты, батенька, свалял! Разрешил не пойми кому войти, проникнуть в дом. И поспешил к вам! Сия нимфа именно к вам направлялась, номер вашей квартиры знала. – Воропаев понизил голос. – Простите великодушно.
– Странная история, – оценил произошедшее Димон. – Псинка только появилась в доме, как Елена выяснила, где находится животное?
– Джулия не имеет к тетке никакого отношения! – рассердилась Рина. – Она просто наглая попрошайка! Милый, ты взял собаку и сразу ушел?
– Да, – живо ответил ей сын.
– Не заходил с ней в магазин, не бродил по отделам?
– Нет, отправился домой.
– Остается предположить, что тетушка – родня Вольфа Мессинга[3], – сказал Димон.
– Я сел, – объявил Никита. – Кто-нибудь, зайдите в ванную, принесите мои зубы. Оставил их на рукомойнике.
– Про отброшенные копыта слышал, а вот про зубы нет, – засмеялся Коробков. – И как можно оставить где-то челюсти? Они крепко держатся.
– У меня съемные мосты, – пустился в объяснения толстяк, – жевальная часть такая, а кусальная пока своя. Пошел мыть руки, а зубы мне мешали.
– Звучит как песня, – хихикнула Надежда. – И как могут помешать зубы, если решил помыть руки?
– Мыло очень пахучее, чихнул с удовольствием, а протезы на язык упали, я вынул их, – пояснил Никита Сергеевич. – Но сейчас речь про руководство Саида Ивановича Розенкранца. Ирина Леонидовна поесть кликнула, хотел взять книгу, а ее нигде нет. Когда руки мыл, она лежала в ванной, на полке!
– Не заходила в санузел при гостевой спальне, – сообщила Надежда Михайловна.
– И я тоже, – хором ответили мы с Димоном.
– Вернулся домой, когда все в столовой были, – оправдался Иван Никифорович. – Никита, обыщи ванную методично, начни от двери и иди по часовой стрелке.
– Руководство моей жизни украли, – повторил родственник, – я в нервном срыве, не способен на поиски. Верните книгу!
– Кому она нужна? – фыркнул Коробков. – Сам подумай.
– На всякий товар найдется свой купец, – припомнил народную мудрость Попов.
– А вот и нет, – ввязался в глупый спор Димон. – Представь, что ты решил выставить на торги свои зубные протезы! Они сделаны под твой размер, никому другому не подойдут.
– Их можно продать с примеркой, – выпалил гость.
– Это как? – поинтересовалась Ирина Леонидовна.
Никита потянулся к пирогу с капустой.
– Очень просто, тетя. Бросить объяву в интернете: «Продаю зубы, они у меня лишние. Примерка с оплатой». Указание про деньги – чтобы отсеять тех, кто из любопытства захочет их посмотреть. Стопудово кому-то подойдут!
– Ну, такое мне в голову не взбрело, – пробормотал Коробков. – Никита, ты мозг!
– Найдите книгу! – опять заныл Попов. – Жить без нее не могу! Весь в депрессии! Тетя, положи мне добавку – еще четыре котлеты!
Глава семнадцатая
– Добрый день, Светлана Иммануиловна, – засветился улыбкой Коробков, когда в наш офис вошла стройная дама.
– Здравствуйте. Честно говоря, не поняла, зачем вам понадобилась, но, судя по тому, где сейчас я оказалась, речь пойдет о каком-то вопросе, связанном с генетикой. Но они решаются лишь после официального обращения и стопроцентной предоплаты.
Я сделала вид, что не услышала заявление гостьи.
– Вы знакомы с Луизой Степановной Мироновой?
– Интригующее начало, – рассмеялась посетительница. – Одно время мы состояли в дружеских отношениях. Но очень не люблю, когда они выглядят, как игра в одни ворота. Луиза очень хотела выйти замуж, а вокруг меня было много холостых мужчин. У меня восемь братьев, и у них есть друзья.
– Ух ты! – восхитился Герман. – Несладко вам в детстве приходилось.
– В отрочестве и юности тоже. Парни кавалеров от меня отгоняли, следили за мной во все глаза, требовали отчет, где, с кем, почему проводила время. Просто так, без особо далекоидущих планов, мне разрешалось один раз сходить в кино,
