Superстар - Сергей Skolorussov
– Чем мою харизму рассматривать, лучше деньги отдай.
– Какие деньги? А, пари… Так это ты проиграл. Всё, дело закрыто. Она во всём призналась.
– Тумашова?
– Дед, не прикидывайся дурачком. Григорчук во всём созналась. Так что всё, в твоих услугах мы больше не нуждаемся. Отдыхай…
…Но Смильтон отдыхать не стал. На выходные у него были назначены встречи с друзьями Тумашовых. Первой по списку, значилась Даша Скобцова.
В дороге его застал звонок Виталика. Вечно неунывающий студент доложил:
– Вычислили! Примерно 175 сантиметров. Плюс-минус два. Но это в шляпе.
Даша назвала точный рост Алины – 166 см. Больше ничего особого она старому сыщику не поведала. Впрочем, она была словоохотливой дамой:
– Мы всегда немного завидовали ребятам – так хорошо они жили. И надо же – несчастный случай. Молодой совсем, здоровый, крепкий мужик. Да, странная судьба. Обидно, никогда не знаешь, где найдёшь, где потеряешь. Впрочем, в моей жизни такое уже было. Ещё в школе точно так же погибла моя подруга. Извините за интимные подробности – она плохо переносила месячные. Из-за них потеряла сознание и, падая, ударилась виском об угол кухонного стола. И всё. Ей ещё и пятнадцати не было.
– Есть какие-нибудь отличительные черты, присущие только Алине?
– Конечно, есть. Она курочка-наседка. Ради своего сыночка Алинка готова на любые жертвы. Она заранее решила, что её принц Елисей будет учиться в Америке. Её не останавливало ни то, что рубль в 14 году рухнул, ни постоянные санкции, ни дипломатические скандалы, влекущие за собой закрытие американского консульства в Питере. Вообще ничего. Не остановил бы и коронавирус, если бы он появился летом девятнадцатого, когда её Елисеюшка перебрался за океан. Сейчас ей трудно, очень трудно. Она очень трясётся за своего сыночка. Она строго-настрого запретила ему прилетать в Россию. Вдруг заразится? Елисей даже на похоронах отца не присутствовал. Ох, не завидую я Алинке. За этот год она изнервничалась так, что у неё теперь даже руки иногда трясутся. Мы и видеться с ней стали реже.
– После смерти Андрея?
– Нет, ещё задолго до этого. С тех самых пор, когда ей в визе отказали.
– В визе? Когда это было?
– В конце мая.
– Из-за чего?
– Дурацкий вопрос вы мне задали. Никто не знает. Причину они не обязаны называть…
…Далее майор в отставке направился к чете Шаерманов, с которыми уговорился встретиться в кафе. В дороге Смильтону позвонил генерал и предложил отдыхать. Мол, всё выяснилось. Тебе благодарность, а родители Андрея уже в курсе. Затем номер Александра Яковлевича набрал отец Андрея и тоже поблагодарил старика. Смильтон не стал развивать эту тему, по сути, ничего звонившим не ответив.
В кафе было пусто, но друзья Тумашовых старика уже ждали. В начале разговора случилась заминка. По реакции супругов Смильтон понял, что совместные следственные действия с Перескок в имиджевом плане выигрывают перед его самостоятельными допросами. Слишком разительным был контраст между привычным представлением о следователе и его внешним видом. Поэтому Александру Яковлевичу пришлось выкручиваться, долго объясняя, кто он и почему занимается данным расследованием. Не помогло. Сомнение в глазах Шаерманов не развеялось. Пришлось сменить тактику:
– Это я много болтаю, потому что общения не хватает. Затворником живу. Суетлив к старости стал. Но это не наказуемо. Ничего не поделаешь. Вы так смотрите, как будто сомневаетесь в моей адекватности. Не бойтесь – я нормальный. Голова работает хуже, чем раньше, но трёхзначное на трёхзначное в уме пока умножаю. Вот спросите. Спросите, спросите! Задайте задачку. Даже интересно, давно не упражнялся.
Борис улыбнулся и, не задумываясь, выдал:
– 323 умножить на 452.
– Простенькие цифры взяли. Это легко. Ответ: сто сорок пять тысяч девятьсот девяносто шесть. Можете проверить на калькуляторе.
Женщина достала дорогой айфон и проверила. Удовлетворённо кивнула мужу. Смильтон сразу перешёл к делу:
– Когда вы видели Алину и Андрея в последний раз?
– На дне рождения.
– Боря, ты забыл про фотографии.
– А, да, точно. Виделись мы однажды и после Дня рождения. Только порознь. С Алиной отдельно, с Андреем отдельно.
Борис рассказал о поездке в начале июля в Москву. Супруги намеривались съездить к сыну за океан. И для этого оформляли визы. Зашли в кафе, а там сидит Алина и кого-то ждёт. Боря решил для прикола пофоткать её, поэтому сказал Рите, чтобы она не окликала Тумашову. Алина их не видела и была задумчива. Затем к её столику подошёл мужчина, что-то спросил и ушёл. Рита всё же окликнула супругу Андрея, но та почему-то расстроилась, была не в своей тарелке и вскоре удалилась. Затем этого мужчину Шаерманы увидели в посольстве. Он выезжал из ворот на дипломатической машине. Фотки Боря распечатал. Он любит фото на бумаге. Снимки вышли замечательными. Шаерманы завезли эти фото домой к Тумашовым. Алина была в отъезде, снимки оставили Андрею, поболтали с ним и уехали.
– А у вас фотографии остались?
– Да. Вам какие: цифровые или бумажные?
– И те и другие.
Другой интересной информации Шаерманы не преподнесли…
…В обед перезвонила Перескок и сообщила, что Вагин ей строго-настрого приказал не рассказывать никому о ходе следствия. Старик всё же спросил про рост Александры.
– Для чего вам нужен её рост?
– Ты же не хочешь делиться информацией. Почему я должен? Готов объяснить всё при встрече.
В конце концов Николь согласилась встретиться со стариком вечером у неё дома.
Николь, как оказалось, жила в получасе ходьбы от Смильтона. Поэтому старик прогулялся пешком.
– Рост Александры, согласно анкете – 175 см. Ох, Александр Яковлевич, подведёте вы меня под монастырь.
– А что делать, если я располагаю важными сведениями? Их утайка – это преступление.
– Какими сведениями?
– Я расскажу, не беспокойся. Но и ты введи меня в курс дела.
– Это должностное преступление.
– Тогда и я промолчу. И что в результате? В результате страдает истина.
– Хорошо, я расскажу. Но вы первый.
Смильтон поведал девушке о визите на корабль. Перескок кивнула:
– Информация и на самом деле важная. Но только не для вашей версии. Она окончательно изобличает Александру Григорчук.
– Это мы ещё посмотрим – сказал слепой глухому. Я рассказал, теперь твоя очередь.
Девушка замялась. Старик её приободрил:
– Давай, Коля, у нас цейтнот. Давно пора заканчивать эту канитель.
– Ну, что рассказывать? Она прилетела. Мы её тут же арестовали. И Григорчук полностью созналась в убийстве Тумашова. Убила случайно, непреднамеренно.
Смильтон тяжело вздохнул:
– Так, так, так – сказал бедняк. – Странностей не перечесть. Детей нет, а внуки есть. Эх, Коля, Коля. Не думал, что ты врать мне будешь, – она не выдержала его взгляда, потупив глаза. – Это тебя так Вагин научил рассказывать? А теперь, колись, как на самом деле было.
– Почему вы мне не верите?
– Могу предположить только, что Саша обговорила себя. Но Андрея она не убивала. Даже случайно не убивала.
Эти слова Смильтона оживили Николь:
– Вот почему вы такой упрямый? Вы только что сами рассказывали, что это именно она шантажировала Андрея, заказав видеозапись
