Джоанна Флюк - Убийство в сливочной глазури
— Мама, — пробормотала Ханна, и Мойше угрожающе мяукнул. Делорес Свенсен ему не очень-то нравилась. Не входила она и в число тех, кого он просто терпел.
Ханна бросила куртку и сняла трубку:
— Привет, мам.
— Это не мама, а я, — донесся из трубки голос Андреа. — Но я звоню тебе насчет мамы. Она какая-то не такая.
— Ты совершенно права. Но, в конце концов, она наша мать, и мы должны любить ее такой, какая она есть.
— Ханна, брось свои шутки! Мне кажется, что-то случилось. Мама сама не своя, и… и… я всю ночь не сомкнула глаз, думала об этом. Поэтому и звоню в такую рань.
— Успокойся, Андреа. В твоем положении нельзя волноваться. Что значит «мама сама не своя»?
— Например, как она обошлась с Трейси. Мама ее обожает, так?
— Это точно.
— И она любит бывать с ней.
— Ну да.
— Так вот, вчера вечером я ей позвонила и предложила в следующую субботу сходить с нами в библиотеку. Там есть специальная программа для детей и их бабушек и дедушек.
— Для мамы лучше не придумаешь. Она будет в восторге.
— Я тоже так подумала, — вздохнула Андреа, — но она даже не обрадовалась. А когда я предложила ей после выступления забрать к себе Трейси с ночевкой, она заявила, что у нее, возможно, будут другие планы.
Ханна сморщила лоб. Это было совершенно не похоже на их мать. Делорес любила, когда Трейси оставалась у нее на ночь, и внучка всегда для нее так много значила.
— И что это за планы? Ты спросила?
— Конечно, спросила, но она ответила, что это не мое дело. И потом добавила, что у нее тоже есть личная жизнь.
Ханна вытаращила глаза.
— Личная жизнь — у мамы?
— Она так сказала. Думаешь, это мужчина?
— У мамы? Да ты что!
— Но ты ведь все узнаешь, правда? У тебя так хорошо это получается, Ханна.
— Постараюсь, — с неохотой сказала Ханна, вспомнив, сколько ей нужно сделать после того, как она раскроет преступление и снимет с Билла обвинение в убийстве, но до того, как займется делами в «Корзине печенья» и найдет способ переломить ослиное упрямство своего кота. — Как только я что-то узнаю, сразу дам тебе знать.
— Хорошо. Чем я могу тебе помочь?
Ханна подавила в себе желание выпалить:
«Перестать навязывать мне разные дела» — и заглянула в блокнот.
— Ты можешь помочь с расследованием. Придумай какой-нибудь повод позвонить доктору Найту, и пусть он тебе расскажет, был ли жив шериф, когда его запихивали в мусорный бак.
— Фу!
— Понимаю, но я не хочу просить Майка об одолжении, а Биллу нельзя этим заниматься.
Андреа вздохнула:
— Ладно, так уж и быть. Сегодня меня не так тошнит, как вчера, — самое время выяснять про вскрытие.
— Думаешь, док тебе расскажет?
— Конечно. Я же агент по недвижимости. Нас учили добывать информацию.
Ханна поблагодарила заранее и повесила трубку. Она еще раз насыпала Мойше корма и налила воды, запихнула в сумку блокнот, и тут телефон зазвонил снова. Ханна схватила трубку, одновременно садясь и вытаскивая блокнот из сумки.
— Быстро же ты управилась! Что сказал док?
— С чем это я быстро управилась?
Ханна узнала голос матери и ойкнула.
— Извини, мама. Я думала, это Андреа. Она обещала мне перезвонить.
— Что-нибудь с ребенком?
— Насколько я знаю, все в порядке. Почему ты спрашиваешь?
— Ты упомянула про доктора.
— Точно, — улыбнулась Ханна. Пожалуй, можно обратить беспокойство Делорес на пользу Андреа. — Просто пару минут назад я разговаривала с Андреа.
— Но ведь еще половины седьмого нет!
— Ну да. Она никак не могла заснуть. Я велела ей позвонить доктору, может, он ей что-нибудь посоветует.
— Молодец. Бедняжка, она наверняка переживает за Билла.
— Вообще-то нет. — Ханна набрала в грудь побольше воздуха и приготовилась взять быка за рога. — Это все из-за тебя.
— Из-за меня? О чем можно беспокоиться из-за меня?
— Она сказала, что ты не захотела оставить у себя Трейси в следующую субботу. А на ее расспросы ты ответила, что у тебя Личная Жизнь.
— А. — Последовала долгая пауза. — Ну… если это так важно, я могу изменить свои планы, чтобы Трейси побыла у меня. Если Андреа на этом настаивает.
— Мам, а что у тебя за планы?
— Это тебя не касается, дорогая. Может, я и твоя мать, но, когда речь идет о моей частной жизни, я имею право на то, чтобы меня оставили в покое.
Ханна поняла, что дело плохо. Придется смириться: упрямства матери не занимать, совсем как Мойше.
— Ладно, мама. Не будем больше про это говорить.
— Прекрасно. Приятно, когда у дочери так много здравого смысла. Жаль только, что не в отношении мужчин. Не могу понять, как ты могла назначать свидания этому отвратительному Майку Кингстону!
Ханна не стала поднимать брошенную ей перчатку — для сражений был еще слишком ранний час.
— Мама, мне пора на работу. Ты что-то хотела?
— Да, спасибо, что напомнила, дорогая. Панихида по шерифу Гранту будет в воскресенье, в два, в Джордан.
— В школе?
— Да, в актовом зале. Это единственное достаточно большое помещение. Шерифа уважали, так что должно быть очень много народа. Ты придешь?
Ханна вздохнула. Она ненавидела похороны.
— Не знаю, мама.
— Ты просто обязана прийти. Убийцу всегда тянет на место преступления.
— Что?
— Ну, так всегда говорят. Кстати, днем в субботу все будет закрыто — в знак уважения к шерифу.
— Неужели? — удивилась Ханна. Она впервые про это услышала.
— Все узнают, как только прочтут объявление в газете. Это мы с Кэрри придумали, а Род обещал сегодня его напечатать.
— Понятно.
После такого объявления на любое заведение Лейк-Иден, которое осмелится работать в день похорон шерифа, станут смотреть косо.
— Андреа тоже должна быть на похоронах, — продолжала Делорес. — Билл может не идти, раз он главный подозреваемый, но кому-то от семьи необходимо присутствовать.
— Так с тобой пойдет Андреа? — спросила Ханна, глядя на кухонные часы в форме яблока. Стрелки неумолимо шли вперед; если она хочет успеть испечь все до прихода Лайзы, надо выйти не позже чем через пять минут.
— Милая, она не может со мной пойти. Клуб поклонниц эпохи Регентства готовит кое-что особенное. Мы придем все вместе и сядем позади Нетти, чтобы ее поддержать.
— Неплохо, — осторожно сказала Ханна. Она начала догадываться, что сейчас последует.
— Вот почему я хочу, чтобы ты взяла Андреа с собой. Позвони ей перед тем, как пойдешь на работу, и предупреди, что вы поедете вместе.
Ханна собиралась сказать, что еще не решила, пойдет ли она на похороны шерифа Гранта, но и рта не успела раскрыть, как Делорес попрощалась и повесила трубку.
— У нее опять получилось, — сказала Ханна коту, который внимательно смотрел на телефон. Уши у него стояли торчком. Кажется, Мойше всегда чуял звонки той, кого не любил больше всех. Делорес обожала прощаться первой, и обычно это ей удавалось. Это непреложное правило женщины, которая хочет, чтобы последнее слово всегда оставалось за ней.
Глава 13
Воскресным утром Ханна впала в глубочайшее уныние. Она перепробовала все изложенные в брошюре способы, но Мойше даже не притронулся к новому корму. Ханна решила в понедельник позвонить доктору Бобу и осведомиться у него насчет других способов. А сейчас она была в тупике. Но сегодня у нее не было никакого желания бороться с упрямством Мойше, и она снова пошла на попятную.
Ханна насыпала в миску Мойше его прежний корм для котят, и кот замурчал и благодарно замяукал. Но вместо того чтобы наброситься на еду и мгновенно ее проглотить, Мойше подошел к Ханне и стал тереться об ее ноги.
— Угощайся, — сказала ему Ханна, наливая себе кофе. — Иди лопай. А я посижу и попытаюсь проснуться.
Под бодрое чавканье кота Ханна снова задумалась об убийстве шерифа Гранта. В общем, дело не двигалось, но по крайней мере на один из вопросов ответ был. Правда, доктор Найт отказался дать Андреа копию отчета о вскрытии, зато рассказал, что от удара по затылку шериф Грант умер практически мгновенно.
Список подозреваемых в убийстве рос, но Ханна сомневалась, что кто-то из этих людей мог убить шерифа. В списке была Нетти, у которой не было алиби, и Луэнна, у которой алиби тоже не было. А еще Билл, но его Ханна решила не вносить в список. Им очень повезет, если удастся найти запись второго телефонного звонка Биллу. Ханна обзвонила все кровельные фирмы в округе, но ни одна из них не работала с телефонными агентами. Андреа вместе с Трейси исколесили все кварталы в поисках тех, кто сделал себе новую крышу или хотя бы починил старую, а Херб следил за проезжавшими грузовиками. Они старались как могли, но пока что кровельщики, работавшие в Лейк-Иден, оставались неуловимы.
Ханна снова глотнула бодрящего кофе, встала и потянулась. Пора начинать день. По воскресеньям «Корзина печенья» не работала, но Ханне все равно нужно было туда съездить и провести инвентаризацию кладовой. Занятие не пыльное, и Ханна решила заранее одеться во что-нибудь, в чем можно будет пойти на похороны. Достаточно будет на всякий случай повязать фартук.
