Татьяна Лисицына - Помощь призрака
– Тогда я не буду тебе помогать!
– Как хочешь. Просто я подумала, что тебе не безразлично, кто убил Андрея. Но ты, похоже, из тех, кто может только слёзы проливать, да напиваться, – я подозвала проходящего мимо официанта и попросила счет, давая девушке понять, что ее помощь меня мало интересует.
– Подожди! – Варька сделала движение, словно хотела взять меня за руку, но не решилась. – Если ты серьёзно, то я готова.
– Правда? – мой голос нарочито звучал насмешливо. – А как же женское любопытство?
– Ну ты же мне расскажешь, что смогла узнать, – сейчас она выглядела маленьким, слегка обиженным ребёнком. – А семейные тайны пусть останутся при вас. – Она вздохнула. – Куда нам с богачами тягаться.
– Перестань, а? – прервала её я. – На всякий случай скажу тебе, что когда я отказалась вернуться в Париж, отец оставил меня без денег. А своих у меня нет. Так что я теперь тоже зарабатываю. Уроками французского.
Варька захлопала глазами. Надо отдать ей должное, что даже без косметики, после истерики и возлияний она выглядела свеженькой. Впервые я не завидовала её молодости. Может, она, конечно, и талантливый математик, но в обычной жизни самая обыкновенная глупышка. Как мне быстро удалось её убедить, что не замешана в убийстве? Только потому, что призналась в своей любви?
– И… как ты живёшь без своих миллионов?
– Вполне нормально, – отрезала я. – Давай лучше поговорим о деле. Это единственное, что сейчас важно. – Я достала из сумки фотографию Тимура и протянула девушке. – Ты знаешь кто это?
Варька взяла фотографию в руки и некоторое время внимательно рассматривала.
– Думаю, что нет. Очень незапоминающееся лицо, таких много. Если только мельком видела, но вряд ли, – он вернула мне фото. – И кто это?
– Ведёрников Тимур. 1984 года рождения. Проживает в Москве. Учится в Плехановской академии. Ночной сторож музея, сменщик дяди Саши.
– Вот откуда, мне знакомо его имя, – оживилась Варька. – Дядя Саша о нём говорил, да и Андрей тоже. Но я его не видела.
– Ты не была в музее?
– Конечно, была. Андрей водил меня туда несколько раз. Только там всегда дежурил дядя Саша. Они же все помешались на этом доме. А по мне, лучше бы продали. Такие деньжищи бы получили.
– Ты уверена, что Тимур тебя не знает?
– Откуда? Но зачем тебе это?
– Тебе придётся с ним познакомиться. Мне нужна любая информация о нём и его девице. Её зовут, – я поморщилась, вспоминая готическую, как я в шутку называла её про себя, девушку Тимура. – В общем, он называл её Ксюха.
– Оксана?
– Не знаю, может Ксения, – предположила я. – Один раз я попыталась с ним встретиться и поняла, что он что-то скрывает.
– Он убил Андрея? – подалась вперёд Варька.
– Не уверена, но скажем так: он первый подозреваемый в моём списке.
– А второй?
Я улыбнулась.
– Варь, давай займёмся сначала первым. – Ты с этим Тимуром одного возраста. Наверное, можешь с ним где-то пересечься, разговориться. Сходить в клуб или в гости. Ты девушка красивая, он на тебя сразу клюнет.
– Ты хочешь, чтобы я с ним… – глаза девушки расширились от изумления. – Да мне моего козла хватает. Я знаешь, как от него устала.
– Неужели для того, чтобы что-то узнать, обязательно надо вступать в близкие отношения? Ты можешь просто пофлиртовать или подружиться с ним? У тебя есть какие-то знакомые в Плехановской академии?
Пару минут Варька молчала, раздумывая, потом хлопнула себя по лбу.
– Настька Кудрявцева там учится. Как же я сразу забыла.
Я снова подумала, что математики и на самом деле люди рассеянные. Любому нормальному человеку, когда я назвала Плехановскую академию, вспомнились бы знакомые, которые там учатся. Варвара же сообразила только, когда я спросила.
– И кто это? – спросила я.
– Одна из моих подруг. На дискотеке познакомились. Знаешь, где? В «Самолёте» на Пресненском валу. Это здесь недалеко. Я тогда пришла одна и она тоже. Вот мы и…
– Позвони ей и спроси, знает ли она Тимура?
– Прямо сейчас?
– А чего тянуть-то? Чем скорее мы проверим эту версию, тем лучше.
Варька достала из ярко розовой сумки розовую мобильную раскладушку. Я слушала её болтовню, открывая для себя язык молодёжного жаргона. Через пару минут, она щелчком захлопнула телефон и посмотрела на меня с победоносным видом.
– Он учится с ней в одной группе. Настёна, конечно, удивилась. Спросила, зачем мне такой хмырь? Говорит, извращенка, – Варька хихикнула. – Ну, мы что-нибудь придумаем. Вечеринку какую-нибудь. Настя его пригласит, и я его сделаю. Дело-то несложное. Что узнать-то надо?
– Только ты на этой пьянке будешь самой трезвой, – строго сказала я, – потому что пить ты, девочка, не умеешь. А тебе будет нужна ясная голова. Так что будешь притворяться и подливать Тимуру, чтобы он совсем размяк и разболтал тебе всю свою жизнь. Ты должна держаться слегка недоступно, в то же время показывая, что он тебе нравится, но тебя нужно завоевать. И тогда-то желая похвастаться, как любой мужик, он тебе будет сулить горы золотые. А ты внимательно слушай. Если он вдруг проговориться, что у него скоро появятся деньги или он купит шикарную машину, будь настороже.
– Почему?
Я вздохнула.
– Потому что тогда это будет означать, что мы близко к разгадке.
– Но…
– Всё, Варь. Давай потом с вопросами. Это твоё первое задание. Не провали его.
– А ты что будешь делать?
– Проверять подозреваемого под номером два.
– И ты, конечно, не скажешь кто это?
– Конечно, нет, – я улыбнулась. На какой-то момент мне даже захотелось поправить ей упавшую на лоб кудрявую прядь волос. Ведь если бы моя жизнь сложилась иначе, у меня тоже могла быть дочь такого же возраста.
Глава 17
Пока Варька выполняла своё задание, мне предстояло заняться Эмилем. И кто бы знал, как не хотелось этого делать. Уже привыкла считать его своим другом, человеком на которого я могла положиться и кому могла доверять.
Впрочем, доверять никому нельзя. И любить нельзя. И верить. Истины, которые вдалбливал в голову мне отец. Андрей считал иначе. Поэтому он жил, а я существовала и до сих пор не имела ни друзей, ни подруг, ни любимого.
Я открыла свой блокнот и тупо уставилась на пять букв. Эмиль. Впрочем, что я знаю о нём? Почти ничего. Когда мы встречались, мы говорили об Андрее, и он подозрительно мало рассказывал о себе. Больше расспрашивал. Я налила кофе и встала у окна. Если Андрей рассказал Эмилю о драгоценностях, и Эмиль решил их присвоить, то у него появлялась причина желать смерти своего лучшего друга. В противном случае попадал в число подозреваемых. Убрав Андрея, он мог рассчитывать на то, что я уеду из России, потому что вопрос наследства с гибелью одного из наследуемых решался в этом случае сам собой.
Но я осталась и спутала все карты. Он убьёт меня, как только поймёт, что я его подозреваю. Хотя он мог сделать это ещё в подвале. Тогда почему не сделал? Пожалел меня? Чушь. Уж если он решился убить своего друга, то какое значение для него могла иметь я? Меня бросало то в жар, то в холод, я не чувствовала вкуса горячего кофе. Противный липкий страх. «Тебе надо уехать из России», – сказал Эмиль, когда мы шли по бульвару. Конечно, если бы я уехала, ему не пришлось бы дважды рисковать. И всё же что-то здесь не сходилось. Мне срочно нужна дополнительная информация.
Я сняла трубку и набрала номер бабы Насти. Через несколько минут уже бежала пешком по знакомому маршруту, уговаривая себя, что я не должна трусить.
После чая я развалилась в кресле. Обед как всегда был прекрасен. В уголке мурлыкал телевизор. Очередная реклама чистящих средств. Баба Настя взялась за вязание. Какое-то время я тихо сидела, размышляя. Мне хотелось, чтобы мой вопрос прозвучал естественно. Просто как обычное женское любопытство. Больше всего на свете, мне не хотелось бы, чтобы баба Настя что-то заподозрила. Мы обсудили сериал, который смотрела баба Настя и только после этого я решилась:
– Расскажите мне об Эмиле. Мы иногда встречаемся, но он неохотно рассказывает о себе.
Старушка довязала ряд и положила вязание на колени. Потом сняла очки с толстыми стёклами и посмотрела на меня.
– Они дружили с детства. Очень хороший мальчик, хотя какой он сейчас мальчик, настоящий взрослый мужчина, – она улыбнулась. – Из приличной семьи. Только не повезло ему в жизни. – Баба Настя вздохнула.
– А что такое?
– Андрюша тебе не рассказывал?
– Нет.
– Ну и я не буду. Грустная история. Что тебя расстраивать? Ты вон и так с тех пор как сюда приехала, похудела. Кожа да кости. Приходила бы ты к нам почаще, я бы тебя кормила.
– Расскажите, пожалуйста. Просто мы с ним иногда встречаемся, и мне бы не хотелось попасть впросак. Мне тоже показалось, что он какой-то грустный, – придумала я на ходу, чувствуя, как часто бьётся сердце.
– Андрей не считал, что он виноват. Он вообще никого не обвинял. Умел входить в положение. Сколько он тогда с Эмилем водки выпил. Я уже боялась, что сопьётся. А он мне: «Баба Настя, я же не могу оставить друга в беде. Я боюсь, Эмиль руки на себя наложит». Я только и могла, что накормить их. Разве они меня слушали, что здоровье своё губят.
