Алексей Комов - Самум – ветер пустыни

Фусони не спешил обнадеживать редактора.

– Как вы понимаете, всё это подарил мне хороший друг. И не хотелось бы, чтобы у него были неприятности.

– Мы придумаем, как не подвести вашего друга, – заверил Барек.

– Не сомневаясь в вашей порядочности, я осмелюсь высказать свое мнение, как выгоднее подать эту информацию. Самая лучшая форма – изложение без ссылки на документы. Если полиция попытается привлечь, газету к ответственности, вы всегда можете потребовать представить общественности материалы, которые опровергли бы эти факты. Хотя вряд ли они станут обращаться в суд.

– Мы так и поступим. Спасибо за помощь.

– Не за что. Да, кстати, вы, помнится, показывали мне статью одного студенческого лидера. У вас случайно не осталось экземпляра?

– Есть копия. Мы снимаем со всех материалов копии, поступающих к нам.

– Вам не кажется, что настала пора её опубликовать?

– Да, но, – Барек такого предложения не ожидал. – Там, я напомню, обвиняются, некоторым образом… – он не хотел говорить впрямую, а «мягкие» слова на память не приходили.

– … Обвиняются западные спецслужбы. Вмешательство во внутренние дела государства, распространение наркотиков среди молодежи, Так? – помог редактору Фусони.

– Так, – согласился тот с облегчением.

– Ну и что? Кроме этого в статье и серьезная обеспокоенность судьбами молодых, критика правительства, которое либо не хочет, либо не может решить острые проблемы. Вот что главное! Материал написан страстно. Хорошее перо у парня…

– … Моххади пишет интересные рассказы, он писатель, – вставил Барек.

– Чувствуется, ну, а спецслужбы… Я думаю, что после тех материалов, которые я вам представил, обвинения западных спецслужб будут выглядеть наивными. Так видимо, и нужно пояснить в редакционных комментариях, сделав ссылку на максимализм молодости.

– И этот совет принимается, – сказал Барек. – Если наш разговор, закончен, я вас покину. Надо успеть все сделать к вечернему выпуску. Мы сегодня выйдем хорошим тиражом.

– Рада вас господин Барек, – Фусони не стал подниматься, чтобы проводить редактора до двери.

Больше Барека рад был сам Фусони. Статья Моххади – вот первый сюрприз для Диллана. И надо сделать так, чтобы тот считал его приятным. Пусть не сразу поймет, что после выхода статьи судьбой Жако заниматься сможет только он, Фусони.

– Алло, Фусони, как все это понимать? – голос Диллана был вроде спокойным, но чувствовалось, что он взбешен. Начинать утро с выслушивания нотаций – не слишком приятно. Ну, пусть позлится еще немного.

– А что вы, собственно имеете в виду? – Фусонн постарался спросить это как можно более удивленнее. «Интересно, пошлет он меня ко всем чертям или все так же будет играть благовоспитанно го пай-мальчика?» – его уже забавляла эта игра.

– …Сегодняшнюю утреннюю сенсацию. И шумиху по поводу смерти Лакдара, – Диллан не боялся говорить по телефону открыто. На аппаратах были специальные приставки, которые не позволяли подслушивать разговор на линии. Звуки микшировались и расшифровывались только на другом конце провода.

– Шумиха неизбежна – убит крупный полицейский чин.

– Неужели нельзя было сделать потоньше, чтобы смерть вы глядела более естественной?

– Так и сделали. Полиция пока не утверждает, что версия убийства стала фактом. Зато газетчики вольны предполагать все, что им вздумается.

– А накотики? Что это за сюрпризы?

– Какие сюрпризы, Дональд? Только воплощение ваших планов по дестабилизации внутреннего положения. Полицейский чин – наркоман! Согласитесь, хороший скандал и новые аргументы для сторойников наведения жесткого порядка. Кстати, как мне точно известно, эксперты считают причиной смерти злоупотребление наркотиками. Как видите, я только выполняю наши планы.

Голос Диллана стал тише.

– Но не кажется ли вам, дорогой Горацио, что эта шумиха помешает нам нейтрализовать еще одного излишне информированного полицейского?

– Трудно с вами не согласиться. Сразу два трупа в полицейской форме – это слишком. Даже самые лояльные власти такого не потерпят.

– Что же вы тогда предлагаете?

– Прежде всего, пока известный господин не проявляет особого любопытства к нашему другу, стоит ли, торопиться с его нейтрализацией? Мы пока прорабатываем её варианты. Думаю, опасность с этой стороны пока не слишком, большая. Полагаю, нашему другу надо активнее разворачивать свою работу.

Не смотря на блокировку, Фусони на всякий случай перестраховывался, не называя имен, не обозначая конкретных Действий.

– Вынужден сейчас согласиться с вами. Но вы понимаете, что нам приходится идти на риск? Надеюсь, мне больше не придется узнавать и уточнять все после, а не до события. Необходимо согласовывать все, подчеркиваю, все согласовывать со мной. Вы же моя правая рука, – «Интересно, – подумал Фусони, он всем своим помощникам говорит так?» – мы должны действовать вместе. Считайте, что это и просьба, и одновременно приказ. Я соответственно, буду сообщать о своих действиях, которые касаются вашего направления. Например, после «случайной» публикации статьи Моххади, я решил встретиться с ним. Нет, вы все сделали правильно, но несколько рано. Тем не менее, я попробую прощупать, насколько этот человек управляем, чтобы знать, как нам эффективнее использовать их студенческий союз, который сейчас при обретает все большую популярность среди молодежи.

«Не разговаривать с ним надо, – зло прокомментировал в уме Фусони слова шефа, – а действовать. Действовать!»

– Спасибо, – сказал он вслух, – учту ваши замечания и впредь буду сразу же информировать о всех своих шагах. Сегодня, как мне известно, люди бен Ами заинтересовались митингом, который организует студенческий союз. Я считаю, пусть подъедут. Будет очередная сенсация в газетах. Это поможет осуществлению нашего плана.

– Согласен. Сразу по окончании мероприятия – позвоните, я буду ждать. И не забывайте, мы работаем вместе! Я на вас очень рассчитываю, дорогой Горацио. До свидания.

Как заговорил. Никаких шуток уже не позволяет. Какие шутки, когда хвост прищемило, и ничего не сделаешь. Действительно, правая рука, ведь основная агентура у него, Фусони. Приходится считаться мистеру Диллану. И главное – ему пришлось согласиться со всем. Что же, дальше – больше.

– Ахмед, ты хорошо меня слышишь?

– Хорошо, Отэн, привет.

– А у меня какой-то шум в трубке. Я сейчас перезвоню. Пока Моххади искал другой автомат, Жако перенес аппарат на кухню, где готовил себе завтрак. Своих он так и оставил в провинции у дяди жены. Там было спокойнее и тише.

Снова раздался звонок телефона.

– Алло… – сказал он в трубку.

– Вот теперь хорошо слышно, – голос Отэна тоже был словно рядом.

– Ты читал газеты?

– Есть у меня такая дурная привычка.

– Видел, как подали мою статью? – Моххади кипел от возмущения.

– В лучших традициях…

– Какие традиции? Они ловко исказили весь смысл статьи, не изменив в ней ни слова. Но комментарии! И еще эта сенсационная смерть полицейского чина. Да, между прочим, он что, действительно, был наркоманом?

– Точно так же, как я и ты. Отэн, давай лучше поговорим об этом у меня в саду, а не по телефону. Даже если ты пользуешься автоматом, а я в своем номере уверен. Приезжай, поговорим.

– Не могу. Сегодня у нас большой митинг. Надо подготовиться.

– Я тебя прошу – будь осторожен. Мы уже обсуждали с тобой сложившуюся ситуацию. Вот тебе новые факты. Наш противник в чем-то сильнее нас, ну хотя бы даже в возможностях. Сегодня они тебя используют в своих интересах, но завтра ты им можешь помешать…

– Завтра нет, – вставил Моххади.

– Что? – не понял Жако.

– Они предложили мне встречу. Я, собственно, поэтому и звоню.

– Кто они? – спросил Жако.

– Сегодня утром позвонили из исследовательской группы американского университета и передали, что их руководитель, мистер Диллан, приглашает меня завтра встретиться в их офисе. Тема беседы – социальные движения в современных условиях или что-то в этом роде. Формулировку они предложили очень путанную.

– Ты принял предложение?

– Да, – чуть поколебавшись, ответил Моххади.

– Другого ответа я и не ожидал. И хочешь скажу – почему?

– Скажи.

– Тебе просто очень интересно, что они хотят от тебя и, вообще, что они за люди. Угадал?

– Ты как всегда прав. Но согласись, что своих противников нужно изучать…

– Отэн, ты никогда не станешь настоящим политиком. Для великого государственного деятеля ты слишком любопытен и непосредственен. Зачем они тебя приглашают, как думаешь?

– Может, после этой статьи захотят, чтобы я перешел в их лагерь? А может просто разведка?

– Все может быть. Только извини за ворчливость, будь осторожен.

– Думаешь, там они меня напоят цианистым калием, потом запакуют в пластиковый мешок, погрузят в вертолет, который уже будет стоять во внутреннем дворике и сбросят тело в пучину вод?