Фридрих Незнанский - Кровная месть
Об убийстве стало известно буквально через несколько минут после того, как Нина вышла из дверей здания. Кто-то из следующей смены пловцов проходил мимо и заметил, что Кислевский лежит на полу в душевой кабине. Вода из душа продолжала литься, и потому не сразу сообразили, что он мертв. А когда сообразили, подняли крик. Телохранители услыхали эти крики, ворвались в душевую с пистолетами и минут двадцать держали под прицелом голых людей, дожидаясь появления милиции. Они понимали, что провалили работу, и потому спешили компенсировать провал энергичными действиями по расследованию.
По телефонному звонку сначала подъехала патрульная машина, потом вызвали районную опергруппу, а те, когда разобрались, кого здесь убили, срочно позвонили в МУР. В эту субботу бассейн был закрыт для посещения до самого вечера. Сама Шура Романова приезжала сюда ознакомиться с результатами предварительного осмотра. Грязнов появился позже, его вытащили из зоопарка, куда он водил племянников.
— Круто работают, — сказал он Романовой.
— Опять твои «стрелки»? — спросила та мрачно. — Долго ты будешь с ними цацкаться, Слава? Где Турецкий, это же его дело!
Вместо Турецкого на месте оказался дежурный следователь городской прокуратуры, который хоть и пытался упорядочить работу, но перспективы эта деятельность не сулила. Грязнов позвонил Семенихину, и Сережа примчался на такси. Он привез с собой и Лару, вытащив ее из дома, где Жак создавал семейный портрет Колесниковых на кухонной доске.
— Вот господа следователи, — сказал Грязнов. — Разбирайтесь. Только быстро, а то скоро такой шум поднимется, что друг друга не услышишь.
— Что думаете делать, молодые люди? — спросила их Романова.
— Прежде всего допросим свидетелей, — сказал Сережа.
— Надо классифицировать убийство,— сказала Лариса. — Мы подобрали некоторые характерные компоненты...
— Понятно, — кисло кивнула Романова и повернулась к Грязнову — В общем, так, Слава, пока Турецкий на югах чалится, берись-ка ты резко за оперативную разработку. Пусть его помощники классифицируют что хотят, а ты мне найди этого гада, хотя б по описанию. Меня ж сегодня же к вечеру к министру потянут, не иначе! Соберите мне хоть что-то, чтоб не стыдно было.
В душевой и раздевалке уже копошились эксперты, криминалисты, фотографы, оперативники, множество людей было задержано для дачи показаний, и их допрашивали наскоро в различных помещениях бассейна. Позже нагрянули представители прессы и телевидения. Романова поспешно уехала, и Грязнов стал наводить во всем этом хаосе порядок. Время убийства и орудие убийства были установлены быстро, благо большие цифровые часы были у всех на виду, да и охранники внимательно следили за временем. С девяти утра до без десяти десять пострадавший Кислевский плавал в бассейне, и его видели, по крайней мере, человек двадцать. Ни с кем ни в какие разговоры не вступал, вошел в душевую комнату, и через восемь минут его нашли там мертвым. Подозрительных людей никто не видел, хотя охранники и пытались свалить преступление на какого-то типа, который в фойе обратился к Кисловскому с просьбой дать ему закурить. Персонал бассейна тоже ничего не мог рассказать, потому что текучесть кадров здесь была значительная, и новых людей появлялось немало чуть ли не каждый день. О новой уборщице бригадирша вспомнила позже, когда в конце этого сумасшедшего дня проверяла сдачу инвентаря. Кого она ни спрашивала, никто не мог сказать, куда та делась. Правда, были свидетели, которые утверждали, что видели, как ее допрашивали милиционеры, но уверенности в этом не было. В общем, бригадирша решила рассказать следователям о загадочной уборщице, хотя во время рассказа выяснилось, что ничего загадочного в этом и не было. Пришла новая женщина, а тут такие страсти, вот и сбежала подальше, перепугавшись. Во всяком случае, показания бригадирши в протокол внесли и к делу подшили.
Дело приняла к производству городская прокуратура, но Грязнов обещал членам группы Турецкого, что, как только вернется Турецкий, все уйдет к нему. Сам майор из всей этой суматохи вынес одно: было исполнено заказное убийство, хорошо подготовленное и отлично исполненное. В его распоряжении было два десятка описаний людей, вышедших из здания бассейна в тот короткий период, когда по предположению должен был уйти убийца, но он знал им цену. Хорошо понимая, что ни одно из этих убийств не будет раскрыто, пока не произойдет чуда, Грязнов был занят только тем, чтобы продемонстрировать хоть какую-то работу. Не то чтобы он не стремился поймать этих неуловимых «стрелков», но, как опытный охотник, он умел ждать.
Сережа Семенихин и Лариса после допросов отправились в прокуратуру к своему компьютеру, чтобы все-таки классифицировать убийцу. Они недаром просидели сверх рабочего времени целый вечер накануне, вырабатывая программу поиска. Теперь они знали, что в деле действовало трое профессиональных убийц, у каждого из которых были свои особенности. Компьютер улавливал эти особенности, хотя внешне все убийства были очень похожи. Введя в компьютер самые свежие данные убийства Кислевского, они получили ответ: характер убийства идентифицируется исполнителем под номером три. Это был тот самый убийца, данные которого вполне накладывались на преступления, совершенные с помощью пистолета системы «Макаров». И хотя эта классификация очень мало что давала следствию, и Сережа, и Лариса после этого вывода почувствовали себя счастливыми. На радостях поделили пополам последнюю пластинку жвачки и, довольные собою, отправились по домам.
В тот же вечер известие об убийстве депутата Верховного Совета прошло во всех программах телевидения, где сообщались новости дня. На экранах показывали общий вид бассейна, гладь воды, дорожку, по которой плавал Кислевский в то утро, а также следователя Московской городской прокуратуры, который говорил, что это гнусное и циничное преступление, на раскрытие которого будут брошены лучшие силы. В довершение давали краткие реплики известных политиков, которые были убеждены, что речь идет о криминальной атаке на демократию. Шуру Романову действительно срочно вызвали в министерство, а потом вместе с министром она же поднялась еще выше. Председатель Верховного Совета с экрана телевизора заявил, что, если в надлежащие сроки убийцы депутата не будут найдены, парламент разгонит всю московскую милицию.
Нина вернулась домой, когда Аня смотрела по телевизору как раз этот момент. Председатель Верховного Совета был зол, и его можно было понять, но почему злился и поливал грязью московскую милицию желчный представитель оппозиции, понять было трудно. Убитый Кислевский вовсе не принадлежал к его партийным соратникам.
— Слыхала, что делается? — спросила Аня.
— Убили кого? — спросила Нина устало.
— Депутата какого-то, — сказала Аня. — Так им и надо, горлопанам.
— Он тебе сделал что-то плохое? — спросила Нина.
— Нет, почему, — Аня пожала плечами. — Не по душе мне эта говорильня, вот что.
— Это их работа, — сказала Нина.
Они сели ужинать, но Аня все не могла успокоиться.
— Как ты думаешь, сколько они за это получают? — спросила она, наворачивая на вилку длинные спагетти.
— Кто? — переспросила Нина, хотя и поняла вопрос.
— Убийцы,— объяснила Аня.— Ведь наверняка немалые суммы, а?
— А тебе что? — спросила Нина.
Аня некоторое время жевала макароны, глядя на Нину;
— Понимаешь, — сказала она, дожевав, — мне кажется, я тоже смогла бы.
— Смогла бы убить?
— Да. А ты смогла бы? Нина не ответила.
— То-то... — вздохнула Аня, поняв ее молчание по-своему. — Тут нужно особое состояние души.
— Ешь, — сказала ей Нина и отпила глоток мандаринового сока.
13
Самое интересное, что я в это время был поблизости, точнее за городом, на даче. Мы с Дроздовым ударно отработали неделю в Краснодаре, прошлись по списочному составу управления внутренних дел, допросили два десятка человек, нарыли, в общем, материал. В пятницу я звонил на дачу соседям, они позвали маму, и та рассказала, что Ирине приснился какой-то страшный сон, и она себе места не находит. Мы обсудили ситуацию с Дроздовым и решили, что я могу на выходные мотануть домой, а он останется работать в плане поиска мстителя. У нас к тому времени уже наметились интересные фигуры, и искать их следы надо было срочно, не прерываясь на выходные дни. Дроздов взял это на себя.
Я вылетел ночным самолетом, рано утром был дома, сел в машину и помчался по Минскому шоссе за город. Как водится, Ирина разрыдалась, увидев меня, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы ее успокоить. Она пыталась изложить мне свой сон, так ее поразивший, но я ничего из этого не понял. Однако, памятуя между прочим житейские советы мудрого Дроздова, я объявил себя знатоком толкования снов и очень быстро определил, что паника была основана на недоразумении и описанный сон предвещает отнюдь не неприятности, а, напротив, много приятных и полезных забот. Я прямо намекал на грядущее прибавление семейства, но Ирина поняла это как начало ремонта квартиры, который я действительно когда-то обещал провести в рекордные сроки до появления малыша. В общем, день был посвящен семейной суете, и только вечером, включив телевизор, я узнал о действительном характере «приятных и полезных забот». Стараясь не волновать жену, я быстренько собрался, сел в машину и отправился в ночь назад в город.
