Ольга Баскова - Как хочет госпожа
Василий покачал головой:
– Ничего.
– То-то и оно, что ничего, – кивнул майор. – И командир обо всем прекрасно знает. Кроме страха, тут есть и общее мнение, что стукач – это последний человек, – пояснил майор. – Поэтому солдаты еще долго будут терпеть избиения Ковальчука, но не скажут против него ни слова.
– И вы намерены оставить все как есть? – поинтересовался Василий.
– А что ты предлагаешь? – усмехнулся Евгений.
– Странно, почему ты, мой товарищ, не поможешь солдатам преодолеть страх перед полицией, – задумчиво проговорил Василий. – Вот я тебе, Женя, сейчас скажу то, что у меня на душе накипело. Почему боятся полицию? С одной стороны, много негатива выливают так называемые СМИ. С другой – постоянно по телевизору идут фильмы про полицию и, как правило, вызывают негативную реакцию. Есть категория людей, которая обращалась за помощью, но не получила должного результата по тем или иным причинам. Конечно, к сожалению, и мы не всегда на должном уровне. Но вот типичный случай тебе приведу: приходит женщина и жалуется, что ее травят соседи через розетку в комнате каким-то газом, смешно? Конечно, а результат проверки такого заявления предвидишь? Естественно, она обижается и поносит нас на чем свет стоит. Когда пьяного человека забирают и составляют протокол, тоже обижается. А если нужду справил в общественном месте – это тоже протокол об административном правонарушении и так далее. И тут находятся недовольные. Дескать, им приспичило, а туалета поблизости не оказалось. Но это закон! Или бежит мужик с топором по улице пьяный с угрозами, его забирают, приходит жена и просит отпустить. Вчера еще сама смерти ему желала, а сегодня с ним заодно. Ну, кто же его отпустит? Опять полиция плохая. Когда у кого-то обнесли квартиру, а жуликов не поймали – тоже обижаются. Все всегда хотят быстрый результат, а чудес на свете не бывает. Приводить примеров можно очень много, почему люди обижаются. Вот и сложилось мнение, что полиция беспомощна. А на самом деле все с точностью до наоборот.
Проведите со своими подчиненными аналогию с врачами. Они всегда могут спасти человека? Всегда ли правильно лечат? Всегда правильно проводят диагностику и так далее?
Да, ошибаются, да, есть ленивые, но основная часть все-таки делает свою работу честно и добросовестно, не считаясь с личным временем. Так и мы. И попробуй поспорь.
– В теории все хорошо, Вася, а практика показывает другое, – вздохнул майор. – Я, конечно, приведу моим подчиненным твои слова, уж больно хорошо ты сейчас говорил, однако вряд ли последует результат. И будут солдатики терпеть тумаки от капитана Ковальчука, несмотря на красивое сравнение полицейских с врачами.
– Я считаю, если человек терпит, значит, он этого хочет, – заметил капитан. – А теперь что можно сказать о подобного рода стукачестве. Ты ведь заметил, что твои солдаты и стукачами быть не желают, и полиции боятся, так?
Глаза Плугова разгорелись:
– Интересно, что ты выдашь на этот счет.
– А вот что. – Капитан устроился поудобнее. – Смотря о чем стучат. Ведь иногда именно благодаря им удается предупредить преступление или наказать виновных. Ты своим солдатам такой пример приведи: «Вот представьте, убивают у вас под окнами человека, и что, по-вашему, вызвать полицию – это стукачество? А ведь одним звонком можно спасти ему жизнь. Вдруг на месте терпилы завтра окажетесь вы, «нестукачи»?! Или вы знаете, кто угнал чью-то машину (или вашу), что, тоже не станете «стучать»?! А ведь в Европе, именно благодаря «стукачам», раскрывают более половины всех преступлений. Причем платят им за это деньги. Вор – в тюрьме, справедливость торжествует! А представьте, что совершено преступление и каким-то образом вы стали подозреваемым. На вас вешают то, чего вы не делали, а вы знаете истинных виновников, и что, будете, как лохи, все брать на себя?! Это унижение собственного достоинства! Это не есть благородство, никто вам спасибо не скажет, а напротив, все станут на вас выезжать! Так что, дорогие мои, стукачество стукачеству рознь».
– Ладно, повторюсь: красиво ты говоришь, однако я не хуже это умею делать: меня в военном училище этому учили, – скривился Евгений. – Чего только я им не втолковывал! Добился лишь того, что в лучшем случае они иногда заходят в мой кабинет и кое-чем делятся. Однако, снова повторюсь, в случае чего от слов они отрекутся. Знаешь, полиция где-то там далеко, а капитан Ковальчук – вот он, реальный. А посему не станут они искать приключений, тем более служить не так уж и много.
– И вы намерены терпеть его выходки? – спросил участковый. Плугов подмигнул:
– А мы с командиром решили взять его под пристальное наблюдение. Мы постоянно следим за ним, между прочим, с камерой в руке, и если он попадется, ему не уйти от ответственности.
– По жестокости подходит к нашему подозреваемому, – заметил Василий.
– И еще одно обстоятельство показалось мне достойным внимания, – продолжил Плугов. – В последнее время он сдружился с Зотовым.
– С Мишкой? – переспросил Василий.
– С ним, Вася.
Капитан поморщился. Мишка Зотов долгое время был его основной головной болью. Пьяница и дебошир, он однажды напал с ножом на продавщицу торговой палатки, требуя выручку, и загремел на несколько лет в места не столь отдаленные. Когда Михаил освободился, Василий пришел к нему и поинтересовался:
– Ну, как, Миша, начинаешь честную жизнь?
Зотов осклабился:
– А мне без этого теперь нельзя.
Однако это были всего лишь слова. Как и большинство жителей деревни, Михаил не работал, гнал самогон и продавал его на дороге. Участковый уже давно вел борьбу с самогоноварением, но прекратить это было не в его силах.
– Подходящая парочка для совершения убийства? – спросил Евгений. – Только, хоть убей, одного не пойму: зачем им человеческая кровь?
– Преступник – он мыслит не так, как мы, – пояснил Сидельников. – Он мыслит иначе, чем мы. И никто, кроме него, порой не может ответить на вопросы. Вот такие дела, Женя. Кстати, ты сказал, у тебя две подходящие кандидатуры. А кто второй?
– Командир взвода прапорщик Сашка Зацепин, – ответил Плугов. – Вот этот ни в чем предосудительном замечен не был. Если бы меня попросили написать его характеристику, честное слово, писал бы только хорошее.
– Многие убийцы характеризовались на работе положительно, – парировал капитан. – Значит, про этого ничего определенного?
– Ничего, кроме роста и широких плеч, Вася, – подтвердил Плугов.
Сидельников пожал ему руку:
– Спасибо тебе большое. Думаю, с твоей помощью мы скоро его поймаем.
Евгений поднялся:
– Пожалуйста. Лишь бы вы его действительно поймали. Ты держи меня в курсе.
– Обязательно.
Они распрощались. Некоторое время Василий смотрел в окно на красивый сельский пейзаж. Его одолевали сомнения, звонить ли Киселеву, и в конце концов он решил этого не делать. Нужно самому понаблюдать за домом этого Зотова. Вдруг сладкая парочка сама себя раскроет. И начать участковый решил именно сейчас. После обеда Михаил обычно возвращался с пустыми бутылками из-под самогона.
– Если это вы, я не дам вам больше совершить преступление. – Участковый нахлобучил фуражку и отправился к дому Зотова.
Глава 11
Михаил жил на самом краю села. Путь к нему лежал через бывшее колхозное поле и мимо пруда. Участковый любил прогуляться по селу. Красота природы завораживала, заставляла сердце сильнее биться и по-другому смотреть на жизненные невзгоды. Раньше Сидельникову казалось, что он извечный житель города. В детстве Василий любил свой двор, путь к школе, площадку в школьном дворе, где играл с ребятами в футбол. Но когда приближались летние каникулы, его тянуло в домик в деревне, где жили дедушка и бабушка. Никто никогда не мог уговорить Василия ехать к морю. Он считал: зачем бежать от такой красоты? Дом, где жили бабушка и дедушка, был деревянный. Его кровлю выкрасили в зеленый цвет, и кажется, что все время на ней лежали зеленые ветви. Проснувшись утром, мальчик выходил на высокое деревянное крыльцо. Воздух был насыщен ароматом земли, росных трав, цветов, лиственных и хвойных деревьев. Вечером они с дедушкой работали по хозяйству, а потом сидели на крыльце и пили ароматный чай. Деревья-великаны тихо шумели. По левую сторону от крыльца стоял огромный вяз. Возле него – белоствольная березка. По словам деда, ее посадила мама Василия, когда окончила школу. Солнце медленно заходило за горизонт и ласкало стволы елок. Мальчик видел, что их кора окрашивалась в почти янтарный цвет. Нет, лучше отдыха в деревне, по его мнению, ничего не могло быть. Окончив институт, Сидельников был назначен участковым в село Железнодорожное, однако не огорчился, как большинство его сокурсников. Он обустроился, женился и теперь растил двух сыновей. Старший тоже мечтал стать полицейским. Так, в мыслях, Василий и не заметил, как подошел к дому Зотова. Жилище Михаила имело довольно запущенный вид. Краска на окнах облупилась, крыша кое-где прохудилась, участок по колено зарос сорной травой. Впрочем, это и понятно. Раньше за домом ухаживала мать Михаила, Мария, да вот два года как ее схоронили. И теперь дом медленно разрушался, потому что хозяину не было до него никакого дела. Участковый притаился в кустах сирени, которые разрослись недалеко от зотовского «гнезда», и притих. Вскоре после его прихода на тропинке показался Михаил с пустыми вещевыми сумками. «Припозднился, голубчик», – подумал Сидельников. Зотов шел, пошатываясь, открыл калитку, которая уже давно не запиралась, потому что сломалась щеколда, и скрылся на крыльце дома, таком же ветхом, как и весь дом. Василий поудобнее примостился на оставленном кем-то бревне и продолжал наблюдение. Теперь он начал чувствовать дискомфорт. Послеобеденное солнце припекало довольно сильно, и с его смуглого лица градом катился пот. Однако ждать долго не пришлось. Послышался шум машины, и на дороге показался служебный «уазик». Сидельников насторожился.
