Екатерина Гринева - Верный рыцарь, или Ужин в городе миллионеров
– Вон там, – махнула рукой Элизабет в сторону холма, – находится крепостная средневековая башня. Если заберешься туда – откроется потря-сный пано-рам города и всего вокруг. – Если Элизабет не была уверена в правильном произношении слов, она произносила их по слогам. – Сходи туда. Обязательно.
– Схожу, – кивнула я. – Если будет время. Обязательно схожу.
Она умолкла и смотрела на меня искоса, пристально, словно пытаясь угадать, что за дело привело меня сюда. Но я молчала. И тогда она продолжила:
– А вон там Леринские острова. Там супердорогая земля и строят виллы очень, очень богатые люди. Это как ваша Руб-лев-ка. – И Элизабет рассмеялась. – Я правильно говорю – Рублев-ка.
– Правильно, Элизабет.
– Самый знаменитый из этих островов – Сент-Маргерит. Там был Железный Маска. Дюма.
Я вспомнила, что когда-то читала этот роман о таинственном узнике, который все время находился в железной маске.
– И еще сходи в церковь Михаила Архангела, там похоронены многие великие князья Романовы. Тебе, как русской, это будет интересно.
От рассказа Элизабет мне стало грустно. Я-то не за этими красотами сюда приехала и вряд ли смогу все осмотреть.
Я влюбилась в этот милый, очаровательный, по-праздничному нарядный город. И у меня сжалось сердце, потому что я прекрасно понимала: завтра мне уже будет ни до чего. А сегодня как отсрочка перед казнью, милый душевный перекур перед адовой работой.
К вечеру Элизабет уехала.
– Мне пора. Думаю, ты здесь скоро освоишься. Если что – звони мне. Вот мой телефон. Я буду или в Париже, или в других местах. Но связаться со мной можно. Оставь сообщение на автоответчике, и я перезвоню. О’кей?
– О’кей, – ответила я.
Я легла спать, переполненная впечатлениями сегодняшнего дня. Где-то в мозгу сигналил маячок: «Макс!» Ужасно хотелось позвонить ему и рассказать, как прошел мой первый день в Каннах. Я вдруг поняла, что соскучилась по нему и хотела бы с ним просто поболтать. Он умел в два счета развеселить, поднять настроение. Черт! Как нескладно все получилось! Может быть, мне не надо было отталкивать Макса, а просто по-человечески расстаться. Тогда бы я могла ему звонить в любое время. Хотя что мешает мне сейчас набрать его номер и сделать вид, что нашего последнего разговора не было, что мы по-прежнему друзья (любовники?). Но ведь в будущем мы можем быть только друзьями. Или нет?
При одном воспоминании о Максе мои щеки обожгло, и я приложила к ним ладони. Макс! Ну как же все глупо и нелепо получилось! Я не хотела!
И все-таки я не сделала этого.
Я не позвонила ему.
Я пребывала в полном раздрае. В конце концов дала себе слово выкинуть из головы всех Максов, вместе взятых. Мне сейчас не до этого. Мне нужно найти Керкозова. И с этой железобетонной мыслью я заснула, предварительно поставив сотовый на шесть утра.
Каннское утро ворвалось в мою комнату еще раньше, чем я встала с кровати. Я открыла глаза и увидела за окном пронзительно-голубое небо, без облаков, словно кто-то расстелил ровную шелковую ткань – без единого пятнышка и складки. Через открытое окно я слышала легкий шум, аромат кофе и запах свежеиспеченных булочек. Элизабет вчера говорила, что напротив дома – кафе с собственной пекарней и я могу там пить кофе и заказывать круассаны. Что я и собиралась делать.
Я встала с кровати и, накинув легкий халат, вышла на балкон. Красота! Там впереди – море, яхты, и где-то на одной из яхт – Керкозов, c которым мне обязательно надо встретиться и поговорить.
Я оделась, спустилась вниз и пошла в кафе. Хозяйка, женщина лет пятидесяти, с крупным жемчугом на шее, аккуратной стрижкой – волосок к волоску, как будто бы только что из парикмахерской, – заученно улыбнулась мне и что-то сказала по-французски. Я ответила на ломаном английском, что мне нужен круассан и кофе эспрессо. Она сдвинула красиво очерченные брови и кивнула головой. Кажется, она поняла мой лепет.
Пока я пила кофе и ела круассан, я обдумала программу на сегодня. Хотя программа у меня была одна – найти Керкозова. Я встала из-за стола и двинулась к выходу. Вчера Элизабет показывала мне набережную Круазетт и яхты. Мне – туда!
Еще одна искательница красивой жизни и приключений, подумают со стороны. Ошивается около яхт в надежде подцепить миллионера! Что ж! Мне придется пойти и на это! Снявши голову – по волосам не плачут. А у меня нет другого выхода.
Поправив на плече пляжную сумку, куда предусмотрительно положила полотенце и купальник, я пошла к набережной Круазетт. Роскошь Канн так и бросалась в глаза: супердорогие тачки, бутики, то и дело попадавшиеся мне на глаза дамы с слишком крупными бриллиантами в ушах. Почему-то у меня не возникало сомнений, что они настоящие.
Я вышла на набережную Круазетт. Кружевные, разлапистые пальмы слегка колыхались от горячего потока воздуха. День предстоял жаркий.
Я прошла мимо уже знакомого Дворца фестивалей. Как я поняла, туристы здесь толпятся и днем и ночью. Не иссякает поток жаждущих прикоснуться к миру звезд и совершить променад по центральной красной лестнице.
Туристы принимали разные позы, щелкали фотоаппараты.
Ко мне по-английски обратилась длинноногая девушка в белом топике и мини-шортиках. Как я поняла, она просила меня сфотографировать ее. Я удовлетворила ее просьбу, она улыбнулась и выдавила лучезарное «пли-из».
Я подошла ближе к набережной. По одной стороне Круазетт тянулись пляжи, усыпанные телами, как где-нибудь у нас в Сочи или в Крыму. Золотистый песочек и загорелые тела. По другой – стояли пафосные дорогие отели. Никак не меньше пяти звезд.
По набережной прогуливались праздношатающиеся девицы с голодным блеском в глазах. Как же! Как же! Они приехали сюда охотиться на миллионера, а он, паршивец, никак в их сети не попадается. Вот подлец!
От обилия белоснежных, как на подбор, красавиц-яхт рябило в глазах. Здесь главенствовали два цвета: ослепительно-синий – моря и не менее ослепительно-белый – пришвартованных яхт. К берегу были перекинуты трапы. Это как мост в другой мир. Такой близкий и одновременно далекий. Два мира, которые редко смешиваются.
На яхтах кипела своя жизнь. Где-то никого не было видно, а где-то мужчины сидели на корме и читали газеты, один сидел и завтракал. И не обращал ни на что никакого внимания. Плевать он на всех хотел. Он настолько презирает шатающихся на берегу и относится к ним, как знатные патриции в Риме относились к рабам, – абсолютно не стесняясь при них раздеваться и делать интимный туалет. Так и здесь…
Но глупенькие охотницы явно не чувствовали таких нюансов. Они проплывали по набережной и ежесекундно заливались смехом. В нем звучало тяжелобетонное отчаяние: ну обратите на меня внимание! Пожалуйста-а-а!
Я села на парапет набережной и посмотрела в море. У меня не было никаких зацепок, кроме названия яхты, в котором фигурирует слово «мечта», то есть «dream». И где ее искать? Может, купить бинокль…
– Отойди! – услышала я сердитый шепот. – Ты загораживаешь мне вид.
– Чего? – Я повернула голову. На меня сердито сверкала глазами девушка в майке с надписью «Я люблю мужчин и красивую жизнь!». Ее спутанные светлые волосы закрывали почти половину лица, а над верхней губой была родинка, как у Синди Кроуфорд.
– Отвали, лахудра! Это мое место.
– Ты его купила? – лениво спросила я. И тут до меня дошло, что я препираюсь со своей соотечественницей. Елы-палы! Где наша не бывала и не скандалила? – Девушка, а в чем дело? – уже с напором спросила я. – На этом месте не написано, что оно ваше.
– Ты сейчас у меня поговоришь! У меня здесь контакт налажен. Я не первый день сюда хожу. А ты явилась с бухты-барахты и хочешь сразу на все готовое? Отваливай и не путайся под ногами.
– Я тебе не конкурентка!
– Это все так говорят!
Неожиданно девушка приняла картинно-красивую позу и откинула волосы назад. Потом повернула голову и помахала рукой.
– Это мой лимончик!
– Миллионер, что ли!
– Естественно. Я здесь окучиваюсь уже вторую неделю. И только два дня назад мне с этой яхты помахали рукой.
– Да уж, прогресс!
Иронию в моем голосе девушка не почувствовала.
– Ты еще здесь?
Внезапно я приняла решение.
– Слушай! Ты, наверное, многих здесь знаешь… Я ищу одного человека. Не могла бы ты мне помочь?
– Миллионера ищешь?
Господи, cдались им эти чубрики! Крыша съехала при виде чужих денег!
– Не знаю: миллионер он или кто. Но он мне очень нужен. Он причастен к убийству моего мужа.
Во взгляде моей новой знакомой проскользнуло нечто, похожее на любопытство.
– Да? И что?
– Помоги человеку, то есть мне. А я обещаю с тобой не конкурировать и палки в колеса не ставить.
– Ты одна тут, что ли! – фыркнула девушка. – Здесь вся набережная нашими Таньками да Ленками усеяна. Приехали чувихи свое счастье искать. Время с середины июля до сентября здесь даже называют русским сезоном. Ладно, вдвоем хоть веселей. А то я сюда одна свалила. Ольгу в последний момент мать не пустила. Скандал такой был, вот поэтому приходится одной по пляжам и барам ошиваться. Пробовала подружиться с одной – куда там, чуть драка не получилась.
