Никита Филатов - Танец с саблями
- А я разве говорю, что лучше?
- Не в том дело! Лучше, хуже... Просто ты - такой же.
Очевидно, это стоило расценивать, как переход к деловой части беседы. Взаимное обнюхивание закончилось.
- Слушай, Вася! Я очень рад был тебя видеть. Но если ты предложишь сейчас вместе ограбить Национальный банк или подстрелить хозяина публичного дома...
- Неужели я произвожу такое удручающее впечатление? - хмыкнул Френкель. - Досадно выглядеть в глазах собеседника идиотом!
- Шучу. Извини...
Человек напротив подождал, пока уберут посуду. Придержал только чашечку с недопитым кофе:
- Был такой знаменитый француз - Клод Леви-Страусс. Антрополог, исследователь самых диких и нехоженных уголков планеты... Человек, который почти не бывал дома.
- Ну, слышал. В честь него даже джинсы, кажется, назвали?
- Не важно! Но первая фраза его книги звучит так: "Я ненавижу путешествия..." - Френкель устало потер переносицу:
- Ты ему веришь?
Виноградов ответил не сразу. Подумал, и неожиданно для самого себя сказал правду:
- Да! Абсолютно.
- Вот именно. Он тоже был такой же, как мы - как ты, как я!
- Вася, извини, но... - Владимир Александрович отогнул край манжеты на левой руке. - Время! Сегодня ещё вечерний прием в российском культурном центре, мне придется присутствовать.
Френкель тоже посмотрел на часы:
- Да, конечно, понимаю - служба!
- Так что, давай о деле? Если хочешь.
- Не хочу... но - надо! - Густо выдохнул собеседник. Все-таки, коньяк не минеральная водичка и бутылка на двоих потихонечку брала свое:
- Скажи, как по-твоему: два миллиона долларов - это много?
- Много, - честно признал Виноградов. Есть величины относительные, а есть абсолютные... В его представлении такая сумма при любом раскладе относилась ко второй категории.
- Верно! Хотя, в сущности, это всего-навсего средних размеров "дипломат" - кожаный такой, черный. И замочки у него блестящие... Френкель мечтательно прикрыл глаза.
- Смотря какими купюрами, - уточнил, чтобы что-то сказать Владимир Александрович.
- Пра-авильно. Какими купюрами? Разумеется, только сотенными - и самого, что ни на есть, нового образца. Аккуратные такие банковские упаковочки...
- Прямо, как в кино! - Виноградов всегда довольно спокойно относился к чужому богатству, зная по опыту, что большие деньги - это всегда большие проблемы.
- Тяжело, правда, - пожаловался собеседник. - Бумага - она всегда очень тяжелая... Почти двадцать кило.
- Не надорвался? А то - давай, я помогу. Потаскаю!
- Потаскаешь еще.
Это прозвучало неожиданно твердо и без намека на пьяный бред.
- Вася, я с детства не любил физический труд.
- Даже хорошо - очень хорошо! - оплачиваемый?
- В мое время физическим трудом неплохо зарабатывали только валютные проститутки. Улавливаешь намек?
Собеседник отставил кофейную чашку:
- Ладно! Выслушать можешь?
- Могу. Но ты уверен, что надо? Я человек слабый, немолодой. И свои-то секреты хранить не умею - а что уж тут про чужие! Особенно, если меня начнут по-серьезному спрашивать. Уверен?
- На то и рассчитано...
Ответ прозвучал несколько двусмысленно и слишком уж многообещающе.
- Излагай, - пожал плечами Виноградов.
Больше ему ничего не оставалось. Можно было, конечно, встать и уйти но этим уже ничего не решишь. Как-то, перечитывая повести знакомого ещё по ОМОНу питерского детективщика, Владимир Александрович заметил: многоточие в конце фразы таит в себе куда больше неприятных неожиданностей, чем все другие знаки препинания.
- Ты же понимаешь - тот чемоданчик, о котором я тебе сейчас рассказал, существует на самом деле.
- И вы хотите его заполучить?
- Нет! Он уже у меня.
- Поздравляю. Выиграл в "Поле чудес"? Или на обедах сэкономил?
- Не угадал, Саныч... Мы его украли. Точнее - отняли, с боем и кровью! - Посмотрев на Виноградова, собеседник отрицательно помотал головой:
- Нет, не вспоминай. В ориентировках этого ничего не было. Никаких нападений на банки, никаких инкассаторов.
- Тряханули кого-то из "теневиков"? - при ограблениях дельцов криминальной экономики пострадавшие практически не обращаются с заявлениями в органы внутренних дел. Предпочитают разбираться сами.
Красивым научным языком это обзывается латентной преступностью. Вообще, выдумана масса слов для описания государственного бессилия.
- Почти угадал. Более того... По законам военного времени нам бы в героях России ходить!
- Не понял.
- Ну, видишь ли... Древние говорили: "враг моего врага - мой друг". Верно?
В изложении собеседника ситуация выглядела следующим образом. Некоторое время назад люди, с которыми сотрудничает Френкель, через свои каналы получили весьма интересную информацию. Согласно ей, человек, которого российские средства массовой информации именуют не иначе, как "мятежным генералом","предателем" и "главарем незаконных вооруженных формирований", получил из-за рубежа некоторую, весьма приличную, сумму в иностранной валюте.
Почему? Потому что в глазах значительной части исламских фундаменталистов он является как раз наоборот - борцом за веру, законно избранным президентом, знаменем и символом борьбы за независимость народов Кавказа.
Кроме того, в горах много нефти...
Доллары предназначались на покупку оружия, взятки московским чиновникам и хоть какую-то, символическую, гуманитарную помощь для многих сотен и тысяч голодающих беженцев.
Но получилось иначе. На пустынной горной тропе кожаный чемоданчик-"дипломат" перекочевал от доверенного племянника генерала к людям, которых в данный момент представлял Виноградовский собеседник. Сработали профессионально - охрана даже не успела понять, что происходит. Никакой стрельбы, никаких тебе взрывов... Сопровождающие вместе с ценным грузом просто-напросто испарились, исчезли - да так, что у службы внутренней безопасности сеператистов не осталось ничего, кроме твердой уверенности в их измене.
- Но, наверное - не без этого же? - уточнил Владимир Александрович. Такие вещи без наводки не делают.
- Разумеется. Тот, кто нам помог, свое дело сделал. И должен был вернуться обратно к генералу, но... Покойников - его, и второго парня-водителя, обнаружили российские солдаты. Обнаружили на российском же блок-посту, незадолго перед этим подвергшемся нападению.
- Не понял...
- Я тоже. На обоих трупах следы пыток. Но это не местные, мы бы знали... И не федеральная армия - мы бы тоже получили информацию. Я закурю - не возражаешь?
- Пожалуйста! Свидетелей никаких?
- Нет. Ваши взяли одного из тех, кто устроил резню на посту: русский, лет тридцати. Матерый, говорят! Проофессионал. И без одного уха.
- Наемник? - удивился Виноградов.
- Неизвестно. Попробовали его на месте допросить, подручными средствами - молчал. Потребовал встречи с начальником в чине не ниже генерала! Ну, повезли в разведотдел бригады... А по пути он смылся. Сиганул на скорости из кузова - с моста, в речку!
- Как это? Хоть связан был?
- Прямо в наручниках.
- Силе-ен! - Владимир Александрович прекрасно представлял себе: небо, горы, каменная кладка перил и где-то далеко внизу - желтоватая пена, шумом своим перекрывающая натужный по причине разряженной атмосферы вой автомобильных двигателей. - Выжил?
- Тело не нашли.
- Всякое бывает... Но, собственно, вам-то что? Вы свое получили.
Собеседник нахмурился. Щелкнул зажигалкой, прикуривая вторую сигарету:
- Брак в работе. Мы обычно не оставляем следов. А тут - неизвестно что и кому успел рассказать наш... помощник перед смертью.
- Вряд ли он много знал о вас... верно?
- Верно. Сепаратистам бы его информация ничего не дала. Но есть и другие... Которые умеют сопоставлять, анализировать. И делать выводы!
- Ты имеешь в виду ребят в погонах?
- Не только.
- Мафия? Думаешь - они?
- У российского криминала имеются самые разные возможности... - ушел от ответа Френкель. И продолжил:
- Некоторое время спустя люди из организованной престпности сделали нам очень интересное предложение. Интересное - и своевременное... Даже слишком своевременное!
- Что ты имеешь в виду? - по идее, такие, как Френкель представляют для организованных криминальных структур не меньшую опасность, чем для государства. Собаки, переставшие служить воспринятым от человека заповедям, не любят подчиняться и законам волчьей стаи... Поэтому в обоюдную добрую волю верилось с трудом.
Человек напротив был с ним согласен:
- Ты же читаешь газеты. И не только... После того, как в Москве и в Питере эти деятели поубивали и сдали ментам нескольких наших, пришлось реагировать. Помнишь?
- Помню.
Тогда по стране прокатилась ответная волна профессиональных ликвидаций "авторитетов" и "воров в законе" - уязвимыми были все, невзирая на место в преступной иерархии, и ни одно из убийств так и не попало в число раскрытых.
- Так вот... Мы, некоторым образом, поссорились. И тут вдруг с их стороны - шаг навстречу! Выгодное предложение. Как раз примерно на два с половиной миллиона "зелени". Занятно?
