Влада Ольховская - Оборотень на все руки
Она поняла, что ошиблась, когда увидела столб черного дыма, поднимающийся над поселком. Огромный и зловещий – такой не бывает ни от костра, ни от машины. Только от пылающего дома. С дороги было не видно, какой именно коттедж горит, но на уровне инстинктов девушка уже все поняла…
Да и Марк тоже. Он не произнес ни единого слова, однако сильнее вдавил педаль газа в пол. Он редко так делал, а когда делал, Хельга просила его сбавить скорость. Но тут уж молчала и она.
Внезапно брошенная машина, задержавшая их в пути, перестала казаться такой уж случайностью…
Все было понятно без объяснений. К тому моменту, когда они подъехали, от дома немного осталось: выгоревший остов, весь черный и явно пустой внутри. Сложно сказать, что могло полыхнуть с такой силой. С этим потом разберутся. Пока же им предстояло принять то, что уже произошло.
Возле дома стояли служебные машины: пожарная, полицейские, «Скорая». Огонь был потушен, главный момент суеты миновал, причем довольно давно, хотя дым еще и поднимался на отдельных участках.
Соседи тоже были здесь. Далеко. Они, конечно, не пострадали – их дома располагались на солидном расстоянии, между зданиями – заснеженный участок. Но ведь всегда любопытно посмотреть на чужое горе! Вежливости им хватило лишь на то, чтобы не подходить слишком близко и ничего не говорить.
Состояние было странное – Вика и сама не понимала толком, что чувствует. Ураган эмоций, накладывающихся одна на другую, приводил к онемению. Она боялась того, что произошло, боялась за Марка. Его боль казалась сейчас более важной, чем собственная. И Ева… с ней ведь ничего не может случиться! Она… она же как инопланетянка, маленькое чудовище, живущее по законам собственного мира! Такие не погибают в пожаре…
Полицейский безжалостно разрушил эту иллюзию.
– Ну что вам сказать… Два трупа в доме. Обгорели сильно, чуть ли не скелеты… Вам лучше не смотреть.
Он правильно сказал. Лучше не смотреть, не видеть, не запоминать их такими… Марк, видно, тоже осознавал это – но в то же время хотел убедиться, что это не сон. Он рвался туда, а его не пускали. Вика наблюдала за этим как в тумане, она и сама не понимала, что должна делать, где должна быть…
Врачи сделали ему укол, отвели в сторону. Здесь уже девушка почувствовала, что ей нужно остаться с ним. Она обнимала его, стараясь оградить от реальности, а он просто не реагировал на нее… Вообще ни на что не реагировал. Если бы им не принесли какое-то одеяло, они оба могли замерзнуть, ведь холод перестал существовать.
Это их вина. Можно обвинить охрану поселка, полицию, кого угодно – а от правды не убежишь. Они во всем виноваты. Повелись, как дети малые… Уже когда на пути в аэропорт они увидели пробку, надо было вернуться! Хотя бы одному из них! Ясно же, что их намеренно задерживали! Что, Хельга бы не добралась на такси? Им нужно было быть здесь!
Но нет, ей, видите ли, захотелось побыть с ним наедине! Дура какая… Вика могла думать только о том, что она не сделала. Все остальные словно тенями становились, не способными повлиять на ситуацию. Она обязана была остаться в доме, что угодно сделать, лишь бы не дать каким-то уродам сжечь двух детей!
А вместо этого она позволила себе наивность. Решила, что раз Ева сильная, то с ними ничего не случится, никто не сможет их тронуть! Как можно так обмануться? Ведь это всего лишь семнадцатилетняя девочка! Если их заперли в этом проклятом доме, связали, подожгли… что она могла сделать, какие шансы на спасение у нее оставались?!
Это ведь такая страшная смерть… задыхаться в дыму и чувствовать, как жар прожигает кожу! Раз остались только скелеты, пламя было чудовищным…
Как с этим жить? Как-то надо, смириться и принять, но Вика не видела возможности. Хотелось, чтобы это обернулось ошибкой – или страшным сном. Кто-то другой погиб, а с Евой все в порядке! Но реальность была неумолима. Все, что окружало их, было настоящим. Выходить из мира фантазий и принимать все как данность не хотелось.
Прятаться от правды бесконечно невозможно. Но попытаться стоит.
Все изменилось, когда приехал Эрик Тайлер. Вика не видела, когда он появился, откуда – он просто возник перед ними, напряженный, бледный и вместе с тем решительный. Не растерянный, как они, а предельно собранный. Никогда раньше он и Ева не были так похожи… и от этого становилось немного не по себе.
Кто ему позвонил, кто сказал?.. Это не так уж важно. По его глазам Вика видела, что о смерти дочери он уже знает.
И не верит.
– Я пойду осматривать тела, – он произнес это обыденно, тем же тоном, которым обычно приветствовал их. – Вы со мной?
– Не пустят, – разочарованно покачал головой Марк. – Я пытался…
– Тебя не пустили, потому что ты не в том состоянии, чтобы правильно ставить вопрос. А я – в том. Или иди за мной, или оставайся тут, а медлить нельзя, потому что тела скоро увезут.
Не нужно было на это смотреть… никому из них. Потому что осознать, что человек, которого ты еще утром видел живым, вдруг превратился в изуродованный труп, – это слишком страшно! А тем более для Марка, ведь он искренне любил племянницу, она долгое время была его единственной родственницей… Но ведь и Эрик дочь любил, а все равно шел туда!
Поэтому Вика не пыталась остановить их, просто шла рядом, а мужчины словно и не замечали ее. Она не обижалась. Их горе было иным, особенным, исключающим всех остальных людей, которые этого просто не понимали.
Вика не слышала, что именно сказал Эрик полицейским – она все это время наблюдала за Марком, поддерживая его, потому что чувствовала, что он дрожит. Девушка не знала, от стресса это или от укола, который ему сделали.
Их пропустили в дом… точнее, в то, что осталось от дома. Огонь здесь бушевал ненормально сильный, и краем уха Вика услышала, как переговариваются между собой стоящие неподалеку мужчины:
– Поджог, однозначно поджог. Здесь все чем-то полили, чтоб так полыхало… Никогда такого не видели! Крематорий устроили!
Она не знала, полицейские это или пожарные, – они были в обычной одежде, не в форме. Ей было все равно. Она втайне надеялась, что кто-то помешает им, не позволит идти дальше, но нет, перед ними расступались.
«Как Эрик смог этого добиться?» – вертелось у нее в голове. Нелепый вопрос: какая разница, как? Он умеет получать то, что хочет.
Только это ему не поможет, если Ева действительно сгорела.
Трупы находились в одной комнате, близко друг к другу. Были они связаны или нет – сейчас уже не скажешь, все сгорело, остались лишь обтянутые остатками кожи и мышц кости. Создавалось впечатление, что Максим и Ева метались в дыму в поисках выхода, а здесь силы их оставили… и пламя все завершило.
Скорее всего они были без сознания, когда это случилось. Может, им было не больно…
От этой мысли, от того, что Вика видела перед собой, слезы потекли из глаз. Случившееся, озвученное полицейским, приобретало реальные черты. Это они… Лица неузнаваемы, но видно же! Один скелет тоненький такой, хрупкий, другой явно больше… А еще на нем видны покрытые копотью кольца пирсинга: вне всяких сомнений, это был Максим.
Марк тоже понял, что ошибки быть не может. Их не обманули, и это не сон. Все уже случилось. Неважно, где именно они допустили роковую ошибку, ведь исправить ее нереально!
Вика чувствовала, как рыдания рвутся из груди наружу, но она подавляла их. На это будет время потом, сейчас нужно остаться сильной хотя бы для него! А Марк не плакал, он просто медленно опустился на колени рядом с телами; его глаза были пустыми… или, скорее, опустошенными.
– Марк… – Вика осторожно коснулась пальцами его плеча. – Давай… Давай уйдем отсюда!
– Правильно, не на что тут смотреть. Это работа полиции – убирать тела и заниматься установкой личности.
Голос Эрика, ровный и спокойный, показался Вике чуть ли не смехом. Он в своем уме – или уже нет? Говорят же, что от горя теряют рассудок! Как он может оставаться таким безразличным, стоя над трупом собственной дочери?!
От возмущения Вика не могла ничего сказать. Но, видимо, ее эмоции отразились во взгляде, и Эрик понял их правильно. Он едва заметно улыбнулся – ободряюще, не более.
– Не нужно испепелять меня глазами и думать, что мне все равно. Жалко, конечно, этих ребят, кем бы они ни были.
– Но ведь… Максим и Ева…
– …Уже далеко отсюда. Даже со всем этим огненным карнавалом их похитители не стали бы медлить. Это очень грамотные профессионалы, друзья мои. Операция выполнена идеально, учтены мельчайшие детали. Они не пытались скрыть от нас, что это поджог, а не случайный пожар – не это было их целью. Они хотели, чтобы мы верили в смерть Евы и Максима. Судя по всему, такая вера с нашей стороны была крайне важна для них.
– Как… Ты уверен? – Голос Марка звучал сдавленно и хрипло, чувствовалось, что он все еще не может понять, где заканчивается реальность и начинается кошмар.
– Я уверен. Ты не представляешь… Я шел сюда и понимал, что могу увидеть тело моей дочери. А ведь у меня больше никого нет, понимаешь? Но это не она.
