Пьер Нор - Французский шпионский роман
Он повернулся к следователю, который наконец собрался с духом:
— Капитан Брюшо, я обвиняю вас в преднамеренном убийстве майора д'Эспинака, а также капитана Дюбуа. Я арестую вас. Вы ничего не хотите сказать?
— Я не убивал ни того, ни другого. Я отдаю себе отчет в серьезности совпадения обстоятельств. Я не сержусь на вас, господин судебный следователь, за ваше несправедливое обвинение. Я абсолютно ничего не могу объяснить.
Всех вдруг охватила усталость. Какое-то мгновение все оставались немы и неподвижны. Такими их и застал Веннар, вернувшийся с весьма озабоченным видом. Он подошел к следователю и комиссару и о чем-то заговорил с ними вполголоса. Финуа нахмурился, Эстев вскочил с места, все трое вышли.
— Первый факт, поразивший меня,— говорил Веннар,— то, что стреляли, бесспорно, когда лифт находился в движении.
— Вполне возможно и даже вероятно, что очередь была сделана еще до остановки машины. Но это неважно, — подал реплику Финуа.
— Обождите, следите за мной внимательно. Разумеется, вы просто физически не имели времени за несколько часов взвесить все факты. Но данные вскрытия, полученные сегодня утром, которые я только что просмотрел, говорят о том, что обе пули, поразившие майора, вошли в его тело под углом, снизу вверх. Три пули, полученные капитаном Дюбуа, прошли по траектории, приближающейся к горизонтальной. Наконец, пять вмятин, обнаруженных на задней стенке лифта, показывают, что рикошета в вертикальном направлении не было. Кстати, они располагаются друг над другом на расстоянии между метром пятьюдесятью и тремя метрами от иола.
— Я прекрасно это видел, сказал Финуа. — После падения обеих жертв человек продолжал стрелять поверх рухнувших тел, почему-то приподняв руку вверх, а достаточно малейшего движения…
— Конечно, его палец оставался на курке долю секунды, и этого было достаточно, чтобы несколько пуль прошли поверх трупов. Но если он тогда и делал какое-то движение, так это опускал руку — прежде всего потому, что это движение естественное, но главное — чтобы следить дулом за своими целями, спускавшимися со скоростью два метра в секунду. Но выясняется, что его рука оставалась в горизонтальном положении, в том положении, в котором он выпустил последние попавшие в цель пули. Сейчас я представлю вам доказательства.
Первое. Мы находим шесть точек попадания (включая рикошет от залпа), расположенных по одной вертикали на расстоянии от полутора до трех метров от пола, то есть на дистанции в полтора метра. Чтобы выпустить шесть пуль при частоте стрельбы автомата почти четыреста выстрелов в минуту, нужно три четверти секунды. За три четверти секунды движущийся лифт преодолевает как раз расстояние в полтора метра. Совпадение?
Нет. Ибо вот второе доказательство, уже фактическое. Встаньте на максимальном расстоянии от лифта, которое позволяет ширина коридора, то есть в семи-восьми метрах. Сделайте залп на высоту трех метров по этой гладкой стальной стенке. Держу пари, что все пули, снизу доверху, отскочат вверх. Впрочем, надо будет провести эксперимент. Но я знаю, каков будет результат. Поверьте мне, дорогой коллега, лифт двигался.
Финуа облегченно рассмеялся и чуть ли не покровительственно похлопал Веннара по плечу.
— У вас у всех там, в высоких сферах, слишком много воображения, и, честное слово, вы утомили меня с вашими цифрами: это, несомненно, всегда производит впечатление. Но наш простой здравый смысл захолустных окраин тоже имеет свою ценность. Сейчас я вам предъявлю доказательство, тоже фактическое, невозможности вашей гипотезы. Лифт останавливается на уровне этажа. О нет, ниже он не идет, вы же знаете, взгляните хорошенько. Он не мог уйти ниже, чтобы стрелявший смог уложить пули в трех метрах от пола, перпендикулярно задней стенке. Не мог он и наклониться вперед — такое можно увидеть только в мультипликационных фильмах. Разве что человек поднялся бы на лестницу. А неплохо — ха-ха!… на лестницу…
Веннар тоже посмеялся немного, затем сказал:
— Очень метко замечено. Но убийство просто-напросто было совершено на втором этаже. Впрочем, вполне естественно, что, оказавшись перед огромным количеством вещественных доказательств, занятый допросами, вы позволили некоторым фактам увлечь себя. И тем не менее все произошло именно так, как я сказал.
— Ну а как же гильза, обрыв провода?
— Это для того, чтобы навести подозрения на капитана Брюшо.
Финуа, забеспокоившийся с какого-то момента, притих. Веннар возобновил свои рассуждения:
— Меня поразил второй факт. Свидетели единодушно говорят о совпадении залпа и исчезновении света. Однако человек не мог стрелять в темноте. С другой стороны, в трех заявлениях говорится о короткой очереди. Причем, господа, это утверждают военные, и их оценка долготы или краткости залпа никак не может являться субъективной. Действительно, военные уставы называют короткой очередью пять или шесть выпущенных пуль. А было выпущено десять, может, даже больше. И очередь должна была бы продолжаться, по всем данным, полторы секунды — рассказ о ней занял у меня гораздо больше времени.
На втором этаже, при полном освещении человек выпускает свои первые пять пуль, которые попадают в цель; это не было услышано на первом этаже, где все работали. Левой рукой он перерезает электрический провод, тогда как указательный палец его правой руки еще три четверти секунды продолжает нажимать на спусковой крючок — таким образом он выпускает остальные пять пуль, обнаруженные вами в лифте; возможно, их было и больше: в таком случае они прошли над крышей лифта. Из-за того, что погас свет, прекратилась всякая работа и на первом этаже возникла абсолютная тишина. И тогда был услышан конец залпа. Если все так и было, мы сможем найти подтверждение на стенах второго этажа. Едемте туда.
Дознаватели, подчинившись, последовали за Веннаром. Он первым вышел из лифта и в коридоре, совершенно таком же, как коридор на первом этаже, обратился к Финуа со словами:
— Видите ли, дорогой коллега, если я прав, то этот человек — существо чрезвычайно одаренное в том, что касается хладнокровия, быстроты принятия решений и их исполнения. Его ловкость рук исключительна. В стрельбе это чемпион. Но тем не менее это всего-навсего человек, его возможности небезграничны. Он не мог свободно перемещаться в пространстве, чтобы перерезать провод в те полторы секунды, что длилась очередь. Он должен был, таким образом, стоять вплотную к стене, с кусачками в левой руке. Да, почти там, где вы стоите; сделайте все же полшага вправо, чтобы вам оказаться как раз напротив лифта. Так, стоп. Вытяните левую руку. Учитывая соображения, которые я вам только что изложил, и памятуя об однотипности второго этажа с первым, я буду очень рад, если вы обнаружите что-нибудь необычное…
Вытянутая рука Финуа вдруг застыла неподвижно, как будто притянутая током. Он сдавленно прошептал:
— Изоляционная лента. Провод и здесь тоже был перерезан и починен. Должно быть, вы правы.
— Да, но нужно запастись конкретными доказательствами.
Одно, вполне достаточное, нашли тотчас. В бетоне шахты лифта, в полутора метрах над полом этажа и точно по той вертикали, что и вмятины, обнаруженные в кабине, обнаружили две пули, засевшие одна подле другой — последние из залпа.
Однако Веннар еще хотел провести три тщательно подготовленных эксперимента (скучных, подумал Финуа, который ничуть не больше других понимал, куда клонит его коллега). На первом этаже каждый был поставлен точно в то место, где, согласно показаниям, данным накануне, он находился без десяти минут десять. Мотор, сверлильный станок, куинор были пущены в ход; радисты и секретари опять надели наушники, рабочие возобновили свою работу.
На втором этаже, без всякого предупреждения, при полном освещении была сделана первая очередь из двенадцати выстрелов. Она была слышна как очень глухая, и то лишь частью свидетелей. Стало очевидно, что, если бы внимание их было чем-то отвлечено, как вчера, звук вполне мог быть не услышан вообще.
Другой залп из двенадцати выстрелов, сделанный на втором этаже в темноте, когда, следовательно, никто не работал, раздался вполне отчетливо, отраженный эхом под сводами. Его услыхали все, а офицеры настаивали, что он определенно был более долгим, чем залп накануне. Веннар внимательно выслушал все мнения, и вид у него был довольный.
И наконец, последний выстрел шестью патронами на первом этаже привел к единодушному выводу: это была почти такая же по продолжительности очередь, что и накануне, только слышная гораздо сильнее.
Финуа не терпелось:
— Конечно, конечно, я с вами согласен, что все это меняет дело. Но стоило ли терять столько времени?
— Я не теряю время. Я занимаюсь тем, что снимаю обвинение с одного из подозреваемых,— сказал Веннар.
