Алексей Макеев - Пуля для главы
…Запоздало обедая в «Пище богов», приятели не столько работали ложками и вилками, сколько обсуждали результаты сегодняшних изысканий. Просчитав все «за» и «против», они с сожалением были вынуждены прийти к общему, но не самому утешительному выводу. Да, Хомулин тупой раздолбай, наподобие гоголевского Плюшкина. Да, Шалопаев – откровенная мразь. И все же это вовсе не означает, что они имеют отношение к покушению на Лосева. Ну разве что косвенное. В этой криминальной «оркестровке» по устранению Лосева, судя по всему, тон задавала совсем другая «скрипка», куда более крупная по рангу и мощная по финансовым возможностям.
– Сдается мне, тут замешаны люди уровня как минимум областного олигархата, – наконец-то покончив с уже остывшим вторым, подытожил Гуров.
– А то и выше! – отхлебывая остывший чай, откликнулся Станислав.
– Не исключено. В наши дни возможно все, что угодно. Кстати! Тебе Раиса Хрыпушина сказала, что ее сын созванивался с каким-то Олегом. Уж не с Березным ли? Надо будет поднапрячь подразделение «К».
После кафе приятели отправились в райотдел. Через капитана Реонкина они передали сотрудникам подразделения «К» задание пробить все телефонные контакты Бориса Хрыпушина, а отдел угрозыска РОВД загрузили работой по выяснению адреса и контактных телефонов фирмы «Мегатрон».
Когда они вернулись к себе на квартиру, минут через пять к ним зашел и Вольнов. Александр выглядел если и не сияющим, то уж, во всяком случае, довольным жизнью.
– Ну что, коллеги, как успехи? – с хитрецой в голосе поинтересовался он.
– А что это ты такой радостный? – вопросом на вопрос ответил Крячко, в честь прихода гостя ставя на кухне чайник.
– Сегодня завершилась операция по выявлению и нейтрализации вооруженного ваххабитского подполья, – как о чем-то малозначащем, сообщил Вольнов. – Нам удалось вычислить их «эмира» – главного координатора всей здешней группировки – и взять его вместе с ближайшими помощниками. Операция прошла без сучка и задоринки. Их взяли так тихо, что даже соседи по лестничной площадке ничего не заметили.
– Молодцы! – одобрительно кивнул Гуров. – Теперь надо ждать сообщения информагентств. Что-то наподобие: сегодня в результате активной наступательной операции, силами доблестного подразделения ФСБ, возглавляемого полковником Вольновым… – с утрированной помпезностью заговорил он.
– Нет, мужики, никаких «тассовок» на эту тему не будет, – засмеялся Александр. – Все гораздо скучнее и обыденнее. Да, мне позвонили, поздравили, поблагодарили и… Угадайте – что еще сказали? – прищурившись, он сделал многозначительную паузу.
– … И дали команду во взаимодействии с опергруппой Главка МВД принять участие в расследовании покушения на главу Якоринского района Лосева, – продолжил Лев его же тоном.
На лице Вольнова отразилось нескрываемое удивление.
– Вам что, уже сообщили? – разочарованно спросил он.
– Да нет, никто ничего не сообщал, – пожал плечами Гуров. – Интуиция…
– Тогда – снимаю шляпу. – Александр изобразил жест, словно и в самом деле снимал головной убор. – Ну ладно, давайте, как это уже бывало, садимся рядком и поговорим ладком о делах наших сыскных…
Выслушав повествование и суждения оперов, он некоторое время размышлял, после чего одобрительно произнес:
– Отличный старт, мужики! Да, досадно, что, скорее всего, эти «латифундисты», хоть и плачет по ним тюрьма, к покушению отношения не имеют. Это – пираньи. А нападение организовала какая-то крупная акула. Кстати, по поводу исчезновения людей в «Успехе»… Ну, нам, наверное, все же стоит разобраться с этим безобразием. Как вы думаете?
– Да была мысль съездить туда и попробовать раскрутить на явку с повинной кого-то из холуев Шалопаева, – сообщил Стас, прибыв из кухни с чайником и расставляя на столе чашки. – Заодно это было бы полезно и в смысле проверки на вшивость шалопаевской кодлы: а не причастна ли она к стрельбе в Лосева хотя бы потому, что личный шофер Сыча, например, – классный мотоциклетчик?
– У тебя есть уверенность, что кто-то дрогнет и сдаст своего главаря? – Вольнов окинул взглядом своих собеседников. – А вдруг нет? Облажаться можно по полной. Не лучше ли было бы через судебные инстанции принять решение о следственных действиях на территории «Успеха», раскопать курган силоса и…
– Саш! О чем ты? – отпивая чай, покачал головой Лев. – Мы об этом только заикнемся, как Шалопаев уже будет знать, что нас заинтересовал его силосный курган. И пока инстанции будут волокитить решение – раскапывать или не раскапывать, – там все будет раскопано до нашего появления и концы надежно спрятаны. Нет! Об этом знать должны только мы трое, больше никто. И еще момент. Ты подумай о масштабах работы. Даже если бы мы сами каким-то образом смогли заставить тамошних механизаторов разгребать силос, ты знаешь, сколько это времени может занять? Там ведь не одна сотня тонн. Неделя уйдет – не меньше. Нет, нет! Надо знать наверняка, где именно захоронены люди, и копать именно в том месте.
– Да, Лева прав – тут надо действовать быстро и жестко, – подчеркнул Станислав. – И первым стоит брать за жабры того урода, который возглавляет их охрану. А взять его проще всего в связи с уже известным нам фактом изнасилования падчерицы. Это формальный повод. Только допрос надо обставить правильно, по уму… Скажем, допрашиваете этого типа вы вдвоем. Я думаю, он обделается, когда узнает, что им одновременно заинтересовались и МВД, и ФСБ. Вот… В ходе разговора Леве звоню я, как некий житель Крупянина или Сорокина, и говорю, что хочу дать информацию о пропавших без вести людях. А потом объявляю этого фрукта виновником их убийства. Понятное дело, телефон надо поставить на повышенную громкость, чтобы слышал и он.
– А вдруг это не сработает? Он может упереться! – Александр изобразил убедительный жест рукой. – И что тогда? Применить к нему пытки?
– Зачем? – невозмутимо улыбнулся Гуров. – Проще применить к нему проверку на полиграфе. Уперся? Поехали в область. Если даже в областном УВД полиграфом еще не обзавелись, сегодня в любом крупном кадровом агентстве такая хрень имеется. Посадить его на аппарат и предупредить заранее, что если его причастность будет установлена полиграфом, то никакой ему «чистухи», никакой явки с повинной. В активе – только отягчающие. Вообще-то нормальный вариант. Я – за!
– Ну-у, я тоже – за… – смеясь, проговорил Вольнов. – После той нашей пиратской авантюры в Финском заливе с захватом контейнеровоза уже ничему не удивляюсь.
– Ну что, тогда завтра прямо с утра и выезжаем? – подытожил Крячко.
– Да, чтобы прибыть туда с первыми лучами солнца, – с хрустом потягиваясь, откликнулся Лев. – Все, ложусь спать. И сегодня утром выехали затемно, и завтра опять ранний подъем… Отбой!
Как и было запланировано, еще до восхода солнца по трассе в сторону Крупянина помчался отсвечивающий полировкой в свете утренней зари шикарный «Мерседес». Пусть он был и не из последних моделей, зато с отличным движком, без натуги выдающим свои лошадиные силы. Глядя на только еще начавшую просыпаться природу, его пассажиры вели свои дорожные разговоры. И главная их тема – кто же может быть заказчиком и исполнителем покушения на Лосева?
– Не знаю, мужики, рассказывал вам или нет, но в местных районных общественных «дебрях» обитают две занятные, на мой взгляд, компашки, – заговорил Вольнов, глядя в окно на тянувшиеся вдоль обочины высокие дубы. – Одно время они обращали на себя пристальное внимание нашей «конторы» в смысле вероятной принадлежности к тем или иным экстремистским организациям. Но сейчас мы их просто держим в поле зрения. Ну, в порядке общего контроля, чтобы не выкинули какой-нибудь глупости.
– И что же это за «занятные граждане», хотелось бы знать? – лихо поддавая газу, поинтересовался Крячко, с трудом сдерживая зевоту.
По словам Александра, еще лет восемь назад на базе местной ячейки к тому времени уже почившей общероссийской левой партии «Набат революции» образовалась полуподпольная группировка, по своему идейному характеру радикального толка, названная ее членами «Народной истиной». В принципе, условно говоря, «истиновцы» ведут себя без каких-либо выкрутасов. Иногда собираются у кого-то на квартире, что-то обсуждают, принимают какие-то решения, иногда ездят к кому-то из своих «единоверцев» обмениваться опытом.
Создателем «Народной истины» считается бывший школьный учитель истории. Человек он образованный и весьма неглупый, по своему характеру ярый приверженец левой идеологии, причем в ее «фундаменталистском» формате. Зовут его Чижевич Вилен Аркадьевич.
Его общественные дела очень нервировали директора школы, где он работал. Тот случайно узнал об «истиновцах» и тут же поставил вопрос ребром: или работа в школе, или организация. Чижевич выбрал второе. Он уволился, организовал сапожную мастерскую, чтобы сводить концы с концами, и с той поры, если и не стал закрыт для внешнего мира, на публике появлялся нечасто.
