Наталья Борохова - Личная жизнь адвоката
– Хорошо. Дай знать, когда что-нибудь решишь, – сказал он и еще раз поцеловал ее в макушку. Дубровская спросила себя, когда супруг целовал ее по-настоящему, но, как ни странно, сегодня эти размышления не принесли ей боли. Должно быть, проблемы Евы заслонили на время ее собственные переживания. Она долго сидела в детской, прислушиваясь к дыханию спящих малюток. Потом она спустилась в гостиную, где коротали время за просмотром телевизора свекровь и Андрей. Она налила себе чашку чаю и забралась с ногами на диван. Вспомнив о своем обещании найти адвоката еще до конца дня, Лиза недовольно поморщилась. Спрашивается, кто ее за язык тянул? Где она найдет адвоката, сидя с близнецами в загородном доме? Положение усугубляло то, что его услуги собирался оплачивать Андрей. Значит, финансирование защиты будет происходить из их семейного кармана. Это было глупо и обидно, ведь Елизавета сама являлась адвокатом, причем, как она считала, весьма неплохим. Но события сегодняшнего дня показали, что в одиночку ей не справиться. Кстати… В одиночку? Сознание зацепилось за последнее слово. Если ей найти помощника? Кого-нибудь, кто смог бы работать рядом с ней, страховать ее, если у нее не будет возможности участвовать в том или ином следственном действии. Она же сохранит контроль над ситуацией, станет общаться со следователем тогда, когда ей это необходимо, сможет ознакомиться с материалами дела. Идея показалась ей привлекательной со всех сторон. Кроме того, это, как ни верти, разнообразит серые будни. Мысль о том, что завтра она опять погрузится в пучину домашних забот, не вызывала у нее восторга.
Загвоздка была в том, где найти такого помощника. Понятно, что зрелый, опытный адвокат вряд ли согласится на такое сотрудничество. Он задвинет ее на задний план, и это будет обидно. Молодые коллеги были легки на подъем и готовы на уступки, но большинству из них она бы не доверила вести защиту в свое отсутствие. Решение пришло неожиданно. Просто всплыли в памяти золотые вензеля на белой тисненой бумаге. Вася. Вернее, Василий Кротов. Вот кто ей нужен!
Лиза соскочила с дивана, как это делала некогда. Легкая, как стрекоза. Найти визитку в сумке было делом нескольких секунд. Она уединилась в кабинете с телефонном и набрала нужный номер.
Голос в трубке показался ей немного сонным. Она посмотрела на часы и ужаснулась. Была уже полночь. Нормальные люди в это время должны быть в постели. Но Вася, интеллигент до мозга костей, заверил ее, что все нормально, он еще не спит, а обдумывает тезисы к своему научному докладу.
– Не хочешь ли поучаствовать со мной в одном деле? – спросила она, затаив дыхание. Его согласие означало для нее многое.
– Что за дело?
– Дело об убийстве, – пояснила она. – Наша клиентка – молодая, красивая девушка, которая не виновна. Она любила человека, собиралась за него замуж, хотя родня жениха не считала ее достойной парой. Молодого человека нашли мертвым, и в его гибели обвинили девушку, которая видела его одной из последних. Следствие считает, что невеста наняла человека для расправы над бывшим женихом и даже расплатилась с ним обручальным кольцом. Но я уверена, что это не так…
– Ох, Лизавета Германовна! Звучит, как сказка, – произнес Василий.
«Надеюсь, что эта сказка не кажется ему выдумкой от начала до конца», – подумала Дубровская, но вслух спросила:
– Ну, как? Ты со мной? Ты не сильно загружен процессами?
На другом стороне провода воцарилось молчание. Лизе показалось, что она слышит шелест страниц. Должно быть, Кротов сверялся с ежедневником.
– Конечно, у меня полно дел, – сказал он наконец. – Но я могу найти свободные окошки в своем графике. Будет здорово, если я окажусь тебе полезным. Но ты предлагаешь участвовать вместе. В чем будет заключаться моя роль?
Дубровская кратко пояснила ситуацию. Она сидит дома с малышами и не может отдавать делу все свободное время. Будет отлично, если Василий возьмет на себя участие в некоторых следственных действиях.
– С чего мне начать? – деловито спросил Кротов.
– Наверно, со знакомства, – улыбнулась Лиза. Ей понравилось, что Вася не стал ломаться, да и в финансовом вопросе они быстро пришли к согласию. – Не сомневаюсь, что Ева тебе понравится.
– Мне уже нравится ее имя, – заверил ее Кротов. – Есть в нем что-то такое… романтическое. Девушка с таким именем просто не может оказаться виновной в убийстве.
– А мне нравится твой настрой, – заявила Лиза. У нее словно камень с души упал. Она запросто решила все проблемы: нашла, как и обещала Еве, адвоката; кроме того, обеспечила себе интересное занятие на долгие месяцы декретного отпуска. Оставался вопрос о том, как все это преподнести мужу и свекрови, но она обязательно что-нибудь придумает, а на сегодня Лиза сделала все, что могла, и даже больше.
Она вышла из кабинета, когда в доме уже царила полная тишина. Однако ей, как ни странно, спать не хотелось. С души словно спало сонное оцепенение. Ей бы сейчас с кем-нибудь перекинуться словом, посмеяться. Но муж уже спал, и будить его ради того, чтобы сообщить ему свое решение, не имело смысла. Ольга Сергеевна тоже уже почивала в своей комнате. Для нее очень важен здоровый сон, ведь от этого зависит цвет лица и разглаживаются морщины. Саша и Маша, исполнив за день все положенные им музыкальные партии, тихо сопели в своих кроватках, даже не подозревая, что их беспечная мать возвращается к работе. Нет, не верно! Елизавета просто возвращалась к жизни! Ура!
В общем, когда Дубровская смежила веки, ей мерещились розовые слоники с задранными вверх хоботами. А это, как водится, к счастью…
Василий после телефонного звонка Елизаветы тоже заснул не сразу. Он проверил свой ежедневник и сделал пометку о встрече с Евой на следующий день. Ему уже не терпелось приступить к работе. Когда он наконец заснул, ему приснилась Ева. Она пришла к нему в облике милой светловолосой девушки с тонкими чертами лица. Кротко улыбаясь, она смотрела на своего освободителя. Стоит ли говорить, что Василий ради нее готов был на многое. Он проявил себя не столько как адвокат, а скорее как воин, защищая девушку и словом, и делом, и мечом. Ева была благодарным созданием, и проснулся он от ее поцелуя на своих губах. Василию было немного досадно от того, что он не успел досмотреть сон до конца. Но за окном расцветало утро, и его ждала реальная встреча с предметом грез…
* * *Ева не понравилась ему сразу. В ней не было ничего от той девушки, с которой он провел ночь: ни кроткой улыбки, ни белокурых волос, ни голоса, напоминающего нежную мелодию. Он увидел рыжую дьяволицу с хищным разрезом глаз и веснушками на лице. У нее была соблазнительная фигура, но излишек чувственности Василия больше пугал, чем привлекал. Ему трудно было признаться самому себе, что женщины подобного рода внушают ему безотчетный страх. Держалась Ева слишком свободно для особы, попавшей в заключение по недоразумению.
– Кто это? – спросила она, едва перешагнув порог кабинета. Ее брови стрелами сошлись на переносице. Яркие зеленые, как показалось Василию, бесстыжие глаза сфокусировались на щуплой фигуре защитника. – Мне сказали, что меня вызывает адвокат.
– Так и есть, милая, – отозвался следователь. – Это ваш адвокат… Еще один. Как я понимаю, теперь у вас будет коллективная защита. Где, интересно, ваши родственники находят деньги? – в его голосе звучала ирония.
– Но Дубровская мне обещала опытного защитника, – заявила девица, беззастенчиво рассматривая Кротова с головы до ног и, должно быть, оценивая его профессиональные качества по внешнему виду. Было заметно, что представленный товар ее не устраивает.
Следователь был с ней в этом вопросе солидарен. Зная материальное положение матери Евы, он не сомневался, что адвокатов она приобрела по оптовой цене на распродаже. Дубровская и этот очкарик стоили друг друга.
– Я – квалифицированный адвокат! – подал голос Василий. – Между прочим, я – кандидат юридических наук.
Он умолчал, правда, что это было одно из его первых дел. Занимаясь усиленно научной работой, он успевал читать лекции студентам. В академии он был на хорошем счету. Проблемы были только с практикой. Но Василий полагал, что это ерунда. Если у него хватило ума защитить диссертацию, то защитить какую-то там рыжую девицу, без царя в голове, он подавно сумеет.
После того, как следователь оставил их наедине, они еще долго изучали друг друга. Каждый сделал для себя неутешительные выводы.
– Сколько тебе лет? – поинтересовалась Ева.
– Меня зовут Василием Ивановичем, – поправил ее Кротов, возводя между ними невидимый барьер. Он не выносил фамильярности. – Мне двадцать восемь лет.
Ответ удивил Еву. Она цокнула языком.
– Я пришел обсудить концепцию защиты, – произнес он, вынимая из огромного портфеля блокнот. – Вы готовы сообщить мне основные тезисы?
