Влада Ольховская - Знакомство со всеми неизвестными
А голоса как раз были:
– Какого х… дверь не заперта? Я просил тебя вернуть все на место!
– Да я и вернул!
– Я вижу!
– Тон сбавь! Я вообще не обязан этим заниматься!
– А я типа обязан! Нравится мне, б…ь, таскаться сюда каждый день, проверяя неизвестно что!
«Посетители» сюда каждый день ездят?! Тогда девушкам точно повезло, что они разминулись.
Судя по скрипу, дверь открылась.
– Твою мать! Здесь следы чьи-то!
Дождь. Ну конечно. Агния учла возможность отпечатков пальцев, но забыла о самом простом: мокрых следах. А в разгромленной квартире есть на чем отпечаток оставить!
– Предлагаю ретироваться, – шепнула она своей спутнице.
– Куда? Они же еще на площадке торчат, мы не пройдем! Скорее всего, они и наверх полезут проверять!
– Я к этому и веду.
– И что тогда?
– Наблюдай. У меня уже черный пояс по выходу из опасных ситуаций.
Жин-Жин предпочла не спорить. Агния повела ее за собой, по пути осматривая двери. Так, новая и железная, не то только что покрашенная, здесь глазок видеонаблюдения… вот оно!
Девушка остановилась перед старой, обитой дермантином дверью, у порога которой стояли пустые пластиковые мисочки для животных. Такими обычно обзаводятся сердобольные старушки, обожающие бродячих кошек. Есть шанс, что выводы она сделала неправильные, однако на проверку времени не оставалось: Агния уже слышала доносящиеся снизу осторожные шаги.
Так, теперь самая неприятная часть… Сняв перчатки, девушка осторожно провела ногтем мизинца по внутренней части носовой перегородки.
– Нашла время в носу ковыряться! – возмутилась Жин-Жин.
– Молчи, за умную сойдешь! Я нам причину для визита обеспечиваю, – Агния показала на устремившуюся вниз струйку крови. – У меня там сосуд слабый! Просто так не лопается, но если грамотно надавить… Я в свое время с его помощью не один зачет получила!
– Поздравляю, только нам сейчас не зачет надо получать, а шкуру спасать!
– Я в курсе, моя ведь тоже под угрозой! Значит, так… мы пришли к знакомому из тридцать восьмой квартиры, но его не оказалось дома. Мне стало плохо – перепады давления от погоды. У нас нет с собой даже платочка, и мы просимся ненадолго, просто умыться.
Жин-Жин реабилитировала свою репутацию: поняла, что к чему, довольно быстро. Агния тем временем уже звонила в дверь, надеясь, что все получится и придумывать новый план не придется. Времени просто нет!
Повезло: дверь не просто открылась, за ней стояла интеллигентного вида старушка с котом на руках.
– Добрый день, – она рассеянно перевела взгляд с одной девушки на другую. – Я могу вам чем-то помочь?
– Здравствуйте! Можете! – и Жин-Жин выпалила оговоренную версию, приукрасив ее подробностями собственного сочинения.
Старушка оказалась весьма сердобольной:
– Да конечно, девочки, проходите! Я сама с давлением проклятым мучаюсь!
Вовремя. Буквально через минуту после того, как за ними захлопнулась дверь, Агния услышала на лестничной клетке шаги. Мужчины не задержались, прошли мимо. Значит, их разговор они не услышали.
– Ванная вон там, – показала хозяйка квартиры. – Там же можно ваточку взять!
В ваточке Агния не нуждалась. Организм, не собиравшийся подстраиваться под прихоти хозяйки, кровь уже остановил, оставалось лишь умыться.
Причем сделать это холодной водой, которая лучше всего снимает стресс. Лишь оказавшись в относительной безопасности, Агния поняла, что ее трясет. Ее самообладание концентрировалось лишь непосредственно перед угрозой, когда нужно защищать себя, она эту черту переняла у Даниила.
«Многому мы у них все-таки учимся между делом, – думала Агния, подставляя руки под струю ледяной воды. – Жин-Жин у своего – восприятию реальности, я у змея этого – поведению. Он бы чему-нибудь научился! А то хожу, как дура, верная и одна!»
Пока она умывалась, Жин-Жин и старушка переместились в кухню. В воздухе уже пахло мятным чаем, перебивавшим характерный для квартиры запах кошек. Если не учитывать это, то местечко чистое и уютное, видно, что бабуля многое своими руками делает: и вяжет, и вышивает, и макраме плетет.
Напоследок девушка все-таки прижала к лицу ватку, легенду нужно поддерживать. Двух молодых девиц просто так никто бы в квартиру не пустил, слишком много в последнее время репортажей о мошенницах, злостно похищающих пенсию. Другое дело – когда у «бедной девочки» даже кровь идет из носа! Многие почему-то считают, что такое не подделывается… по крайней мере, без видимых следов удара в этот самый нос.
– Так значит, вы к Эдику? – поинтересовалась хозяйка квартиры, когда Агния вошла в кухню.
Агния чуть не ляпнула: «К кому?» – но вовремя остановила себя. Эдик. Эдуард Синевич. Псих из подземного города.
– Да, мы к нему по работе, – подтвердила Жин-Жин. – Точнее, нам дали его адрес, но никто не открыл дверь.
– Работа! – всплеснула руками старушка. – Одна только эта проклятая работа! Она-то Эдичку и погубила!
– То есть как – погубила? – Агния изо всех сил старалась изображать человека со стороны, не посвященного в ситуацию.
– Да под сорок ему уже, а нет ни семьи, ни детей! Только одна работа! В последнее время я его вообще не вижу, не знаю, куда запропастился.
Похоже, она не в курсе, что случилось с Эдиком на самом деле.
– Может, он у каких-то родственников? – уточнила модель.
– Все может быть, хотя вряд ли! Откуда у него родственники? Я здесь почти всю жизнь прожила, все про всех знаю. Отец Эдика и мой муж квартиры почти одновременно получили. Оба большими начальники были! Нам с моим Боренькой Бог детей, увы, не дал, поэтому я нянчились с чужими.
– И с Эдиком?
– С Эдиком сильно не понянчишься! Он с самого детства замкнутый какой-то, нелюдимый, себе на уме. Все дети по двору бегают, а он в своей комнате вечно возится с чем-то. Правда, отличником всегда был, золотую медаль в школе получил, потом – красный диплом в институте. А толку-то, если он жил ради этих своих непонятных разработок?
Агния все ждала, когда хозяйка квартиры наконец упомянет, чем именно занимался Эдик. Спрашивать нельзя, они ведь вроде как по поводу работы и пришли! Эх, надо было соврать, что они из больницы, родню разыскивают! Только теперь уже поздно исправлять…
Старушка же, как назло, работу не затрагивала, она сосредоточилась на самом важном для нее – на воспоминаниях.
– Какая же семья была чудесная! Отец статный такой красавец, что ни скажет – так все и будет, по его желанию. Мамочка Эдика, Катюша, очень тихая и чуткая, никогда мне в помощи не отказывала. И в кого Эдичка пошел – ума не приложу! Потом сложно им, бедным, стало, папа Эдички умер, когда он школу закончил. Я боялась, что Катюша этот удар не переживет, но она справилась. На работу пошла, квартиру эту сохранила, хотя многие ей продать советовали. А она говорила, что нет, нельзя семейное гнездо продавать. Она мне по поводу Эдички часто плакалась…
– А что плакаться? – удивилась Жин-Жин. – Он же отличник был!
– Говорю же, ничего его в жизни не интересовало, кроме наук всяких! Катюша поняла это раньше всех. Она сына безумно любила, но не относилась к тем эгоистичным мамашам, которые хотят детей только для себя воспитывать. Эдичка почему-то вбил себе в голову, что общаться с людьми не обязательно, что любовь потом можно будет купить. А если не получится купить, то и ладно, проще одному остаться! Катюша решила, что надо действовать. Аккурат когда Эдичка закончил институт, она узнала, что получила наследство – у нее в России сестра умерла, бездетная. Получилось, что двухкомнатная квартира Катюше досталась. Она ее продала, купила однушку на окраине Минска и переехала туда.
– Зачем?
– Надеялась, что хотя бы так подтолкнет Эдичку к созданию семьи. Катюша верила, что, если она перестанет готовить ему, убирать, стирать и гладить, он захочет найти женщину.
– Не рано ли она всполошилась? Он ведь только-только институт закончил, – заметила Агния.
– Нет, не рано. Катюша понимала, что если так пойдет и дальше, то Эдичка точно убежденным холостяком станет, а такие не меняются! Она очень внуков хотела. От сына ласки не дождешься, а муж умер, пускай хоть маленькие появятся! Она мне как-то призналась, что согласна принять даже самую гулящую невестку, самую неумелую и хамоватую, лишь бы она сумела Эдичку к себе привязать! А такие девицы на трехкомнатную квартиру хорошо клюют.
– И как? Помогло?
– Нет, – покачала головой старушка. – Уж не знаю, то ли Эдичка на принцип пошел, то ли он такой и есть от природы, а девушку он в дом так и не привел. Он сам научился делать все то, что мама раньше делала!
Они вообще проверяли, интересует ли Эдичку женский пол как таковой?…
– А что его мама, так и не переехала обратно? Все на что-то надеется? – поинтересовалась Агния.
– Видимо, да. Я ее уже много-много лет не видела! По сути, все те пятнадцать лет, что прошли с ее переезда, мы и не общались толком. Пару раз она еще заходила ко мне, когда навещала Эдичку и помогала ему по хозяйству. Потом Катюша решила, что мешает осуществлению собственного плана, и перестала появляться. А Эдичка как жил один, так и живет.
