Лариса Соболева - Любовь к таинственности, или Плохая память
Зоя приобрела баллончик взбитых сливок, вернулась к мужчине:
– Поехали?
Он подхватил ее пакеты, даже попытался открыть перед ней дверь, но Зоя покровительственным жестом отстранила его.
– Вот моя машина, – произнес он с гордостью, подходя к светлому обшарпанному драндулету, который даже в темноте произвел за Зою впечатление, словно его недавно приволокли со свалки и кое-как замазали краской. Правда, у нее и такого драндулета нет… Он уложил сумки на заднее сиденье и засуетился:
– Извините, передняя дверца заедает, я сейчас открою изнутри.
Он сел за руль, включил свет в салоне, открыл дверцу. Когда Зоя устроилась рядом, протянул руку:
– Меня зовут Аристарх.
Зоя переложила из правой руки в левую баллончик сливок, слегка пожала его руку. В общем, сделала одолжение, нарочитое одолжение:
– Ну, а меня Зоя.
Аристарх выехал со стоянки. Праздничные дни опустошили улицы, посему ехали беспрепятственно.
– У меня не проходит чувство, будто где-то я вас видел, – сказал он. – Да, да, точно видел!
– Похожих людей полно, – пожала плечами Зоя.
– Не скажите. И видел я вас недавно…
– Да какая разница? Мало ли где мы могли встретиться.
– По телевизору! – воскликнул он, вызвав усмешку у Зои. Ее идеал мужчины – сдержанный и уверенный в себе человек, не позволяющий себе эмоциональных всплесков. – Я не прав?
– Правы, – не стала отрицать она. – Ну и что?
– Я вас смутил? Зря. Человек публичной профессии должен быть готов к узнаванию, восторгам, поклонению. И не говорите, что вам это не нравится.
– Мне не нравится.
– Вы, кажется, автор фильма «Мачеха»?
– О, какая хорошая у вас память, – насторожилась она и сняла колпачок с баллончика.
– Не жалуюсь. Я включил телевизор случайно, обычно не смотрю местные программы. Попал на начало, и мне понравилось. Только история грязноватая.
– А мы, журналисты, любим грязные истории, – задиристо сказала Зоя. – Кстати, вот и кинотеатр, теперь сворачивайте направо.
– Вы колючая, – добродушно улыбнулся Аристарх, сворачивая.
– А еще у меня скверный характер, – поставила его в известность Зоя. – Опять направо.
– Скажите, а что за продолжение ждет нас, зрителей? Мне показалось, ваша история все же будет иметь завершение.
«Он не случайно интересуется», – подумала Зоя. Жалость снова ее подвела, как бы вообще не завела в… тупой угол.
– Я не знаю, какое будет продолжение, – сказала она. – Вы же смотрели, там ясно сказано: расследование.
Черт бы побрал заказчика с его расследованием, которое он явно сам сначала провел!
– Позвольте вам не поверить, – рассмеялся спутник. – Вы делали фильм, обещали продолжение и не знаете, о чем оно будет?
– Не знаю. Вот нужная вам улица, а по обеим сторонам дома, потом найдете свой номер. Теперь поворачивайте и везите меня домой. Сначала назад до кинотеатра.
– Спасибо, без вас я бы точно запутался.
Аристарх развернулся и всю обратную дорогу расспрашивал о работе Зои. Она отвечала с неохотой, мечтая поскорей выбраться из машины. Привез он ее к самому подъезду и вдруг… Зоя чего-то подобного ждала, посему была готова. Он подался корпусом к ней, протянул руку вперед, словно хотел… Неизвестно, что он там хотел, но Зоя нацелила ему в рожу баллончик и выпустила струю взбитых сливок, не жалея содержимого. Потом начала дергать дверцу. Но она не открывалась!
– Вы что! – воскликнул мужчина, освобождая глаза от сливочной пены. – Рехнулись?
– А какого черта вам надо? Чего вы протягиваете руки? – зашипела Зоя. – Думали, я совсем дура? Сяду к незнакомому мужчине и не позабочусь о безопасности? Почему дверца не открывается? Выпустите меня!
– Замолчите! – гаркнул Аристарх. – Я и хотел вас выпустить. Руку протянул, чтобы открыть дверцу. Замок заедает, я же говорил. Вот ненормальная…
Он достал платок и стал вытирать лицо. Зоя же, оценив как бы со стороны свой поступок, видя мужчину всего во взбитых сливках, словно он торт, начала безудержно хохотать. Вот ситуация-то!
– Вам смешно? – прорычал мужчина. – Вы сумасшедшая! Обороняться она надумала… Отодвиньтесь! – Он попытался открыть дверцу, опасливо протянув к ней руку. – Все. Заблокирована. Вы испортили замок. Не надо было дергать!
– А вам надо было предупредить, что ваш драндулет нельзя трогать руками, – прорычала в ответ Зоя.
– Еще и хамит… – буркнул он, выбираясь наружу. Аристарх начал стряхивать с шеи хлопья пены, чертыхаясь. – Испортила мне одежду, черт. Как я теперь явлюсь в гости в таком виде? Точно ненормальная. А еще журналистка, в телевизоре сидит… Никакой культуры!
Зоя выбралась через дверцу водителя, взяла с заднего сиденья пакеты и снова рассмеялась – уж больно вид у мужчины был потешный и жалкий. Но, к счастью, неопасный.
– Ладно, – сказала она. – Идемте, приведу вашу одежду в порядок.
– А вы меня окончательно не прикончите?
– Если будете вести себя прилично, останетесь живы, – пообещала Зоя, идя к подъезду. Оглянулась, он стоял как столб. – Ну что же вы? А то передумаю.
Аристарх забрал у нее пакеты. Поднимаясь на этаж, ворчал себе под нос, а у нее никаких угрызений совести близко не ночевало.
– Ванная там, – указала она на дверь. – Полотенца чистые, выбирайте любое.
Неожиданный гость заперся, будто опасался, что хозяйка станет подсматривать, а Зоя, решив загладить вину, вскипятила чайник, приготовила кофе. Вскоре Аристарх умылся, вышел, в ванную зашла Зоя, замыла его одежду, а потом начала сушить ее утюгом. Надутый Аристарх сидел на диване, пил кофе и не разговаривал. Зоя поглядывала на него и посмеивалась, вспоминая свою выходку.
– Как кофе? – решила она сделать шаг к примирению, хотя вообще-то этот Аристарх был ей до лампочки.
– Спасибо, хреновый, – буркнул он, не взглянув на нее. – Вы всех людей обливаете жирной пеной?
– Нет, только избранных. Кстати, я заглаживаю свою вину в буквальном смысле – утюгом, а вы все злитесь.
– Еще бы не злиться! У вас не все дома.
– Вот ваша рубашка. – Зоя бросила ее на диван. – Сейчас пиджак приведу в порядок и можете ехать к своим приятелям. Должна сказать, вы тоже не слишком-то вежливый.
– Побывали бы в моей шкуре… В следующий раз я оболью вас пеной.
– Надеюсь, такого случая не представится.
Зоя заканчивала гладить лацканы пиджака, как вдруг позвонили. Она сняла трубку и услышала:
– Детка, никаких Мурок!
Затем раздались гудки. Зоя положила трубку, вернулась к гладильной доске, но, взявшись было за утюг, тут же снова поставила его. Набрала номер телефонного узла:
– Мне только что звонили, я бы хотела знать, с какого номера.
– Минуточку, – сказала телефонистка. Пауза была недолгой. – Звонили с сотового, номер не определен.
– Как не определен? – возмутилась Зоя. – У вас же цифровая связь!
– Номер не определен, – повторила телефонистка и отключилась.
Зоя в сердцах кинула трубку, хотя та была ни в чем не виновата, скрестила руки на груди. Это уже совсем не смешно, и даже наоборот. О Мурке знает только заказчик… Ах нет, не только, еще та женщина, позвонившая на студию. Зоя сама сказала ей, о чем будет второй фильм, значит, с ее подачи и исходят угрозы. «Никаких Мурок» – конечно же, это именно угроза.
– Поклонники одолевают? – съехидничал Аристарх, собственноручно доглаживая пиджак.
– Угу, – задумчиво произнесла Зоя, потом очнулась. – Вам бы таких поклонников. Давайте утюг.
– Я уж сам закончу. А то вы, чего доброго, спалите мне пиджак. Кстати, галстук придется выкинуть, он не подлежит восстановлению. Между прочим, галстук итальянский, такой я не найду в этой вашей дыре.
– Я же извинилась, объяснила… – окрысилась Зоя.
– Да? Что-то я не слышал никаких извинений. Наверное, от вашей пены оглох.
– Вы уже надоели мне своим занудством! Зудите, зудите… Как вас жена терпит?
– Меня терпеть нет нужды, – одеваясь, бубнил он. – А вот вы останетесь в старых девах из-за своего отвратительного характера. До свидания.
– Прощайте. Надеюсь больше никогда не увидеть вас.
– Я тоже.
Хлопнула дверь. Слава богу, избавилась! Зоя плюхнулась на диван, закурила и стала решать, как ей быть. Ну, в Киев-то она поедет, завтра рано утром поезд. Теперь и самой интересно, что там за Мурка такая, которой кто-то боится.
– А фильм делать не буду, – сказала вслух. – На фиг мне помирать в этой нашей дыре!
Зоя шла по Киеву, почти не глядя по сторонам. В затылке засел страх: что будет, когда она вернется? Брела сейчас за Эльзаманом, ничего не видя, а постоянно думая об угрозах. А что, время у нас варварское, мочат банкиров и бизнесменов, политиков и бандитов, известных журналистов тоже. Замочить рядовую журналистку ничего не стоит. Даже искать не будут, назовут убийство мелким хулиганством и дело закроют…
– Ты обет молчания дала? – прервал Эльзаман ее ужасающие мысли.
