Анна Малышева - Дом у последнего фонаря
Александра была так ошеломлена, что только развела руками. Светлана раздраженно отмахнулась:
– Не изображайте святую невинность! Я уже поняла, с кем имею дело! Мне вы мозги не запудрите! Лиза была в ужасном состоянии, все твердила про какого-то мужчину, которого где-то встретила и который ее напугал… Кто он такой?! Вы его знаете?
– Постойте, – с трудом опомнилась художница, – я ничего не понимаю и тем более не знаю. Почему она сказала, что все вопросы – ко мне?
– Сказала – значит, правда!
Возражать на это категоричное заявление было невозможно, да гостья и не приняла бы возражений. Она вновь заметалась в своей невидимой клетке – пять шагов направо, пять налево.
– Я спросонья не поняла, куда и зачем она едет. Одна едет или с этим мужчиной, о котором говорила? Сейчас все в голове смешалось… Лиза сказала, что была у вас ночью, говорила об отце… Зачем она к вам пришла?!
– Затем, что… Дмитрий Юрьевич куда-то исчез с дачи, вы знаете об этом?
Александра не ошиблась в своих догадках – Лиза ничего не рассказала матери. Светлана разом остановилась, ее глаза внимательно сузились. Она открыла рот, готовясь что-то сказать, но сдержалась.
Напряженно обдумала услышанное и наконец отрывисто произнесла:
– Исчез? Куда?
– Я не знаю. А Лиза хотела узнать от меня. Круг замкнулся, ответов ни у кого нет. Она рассчитывала, неизвестно почему, что я буду помогать ей искать отца, но я отказалась. Лиза обиделась и убежала. Это все. Все!
Светлана кусала губы, глядя в пол. Верила ли она хоть слову или по-прежнему держалась того мнения, что имеет дело с прожженной аферисткой, определить было невозможно. Александра, отчаявшись встретить понимание, отошла к окну с сигаретой. Выглянув на улицу, она в ужасе воскликнула:
– Ваша машина!
– Что такое?! – Светлана, мгновенно очнувшись от задумчивости, подбежала и, оттолкнув локтем хозяйку мансарды, сама высунулась в окошко. – Боже мой! Боже!!!
То, что увидели женщины, в самом деле нельзя было наблюдать равнодушно. У бампера перламутровой «красавицы», выглядывавшей из подворотни, то и дело приостанавливались прохожие. Вся видимая часть машины была расписана ярко-красными зигзагами – краской из баллончика.
– Все из-за вас! – закричала Светлана, поворачиваясь к художнице.
– Ну уж извините! – возмутилась та. – Вы перекрыли целый двор, ни въехать, ни выехать, довели людей до белого каления, а виновата я?! Кто так паркуется?
– Вы меня не учите!
Александра всплеснула руками:
– Как будто это я вам навязалась! Уходите и решайте свои проблемы сами!
– Где моя дочь?
– Вы ненормальная, что ли? – не выдержала женщина. – Вам тысячу раз было сказано, что я не знаю!
– Тогда я никуда не пойду, буду ждать ее здесь!
Кто знает, как долго продолжалась бы эта пикировка, если бы в кармане плаща у гостьи не замурлыкал телефон. Она торопливо выхватила аппарат, нажала кнопку и радостно закричала:
– Ты?! Слава богу! А я сейчас у этой психопатки, отцовской любовницы, она мне врет, что не знает, куда ты… Что? Где?
В наступившей тишине Александра услышала приглушенный голос Лизы. Ей показалось, что девушка говорит с запинками, будто задыхается или плачет. Лицо Светланы изменилось. Оно подергивалось, оттопыренные губы заметно дрожали.
– Зачем ты на даче? – сипло выговорила она. – Одна? С кем? Правда? Этого не может быть. Подожди… ты уверена, что он мертвый?
Александра вдруг ощутила биение сердца в ушах, как бывало с ней только в минуты крайнего волнения. Она со страхом ожидала продолжения разговора, но Светлана слушала молча. Говорила Лиза – все в том же странном темпе, с провалами и паузами. Наконец ее мать встрепенулась:
– Ничего не делай и никуда не езди! И не звони, нет, не звони! Я сейчас приеду! Слышишь? Мы что-нибудь придумаем. Ты не должна себя винить… Ты просто не понимала, что делаешь, как тогда, помнишь?! Жди, я сейчас выезжаю, из Москвы пробок не должно быть, за час доберусь!
Она сунула в карман замолчавший телефон и, не глядя на Александру, кинулась к выходу. Художница схватила ее за рукав:
– Что там случилось?
– Не ваше дело!
– Лиза попала в беду? Она на даче? Кто умер?
– Да пустите же! – Светлана с силой рванула руку и высвободилась. На ее искаженном лице внезапно появилась торжествующая улыбка. Так жутко мог бы оскалиться осужденный на казнь, узнав, что его злейшего врага тоже приговорили к смерти. – Кто умер? А, вам это будет интересно! Ваш любовник! Что, рады?!
И, не дав Александре опомниться, выбежала на лестницу, не затворив за собой дверь.
Художница медлила недолго. Она бросилась в погоню спустя несколько мгновений, но Светлана, словно преследуемая сворой бесов, неслась куда быстрее. Когда Александра оказалась на улице, перламутровая машина уже выезжала из подворотни. Рядом с ней, согнувшись, шел парень и выкрикивал что-то в открытое окно со стороны водителя. Александра, приблизившись, услышала:
– Я ваш номер записал и сообщил в местное отделение ГИБДД, а еще снял вас на телефон и уже выложил в Интернете… Жена не попала вовремя на работу, вы за это ответите…
В окне показалась яростно машущая рука. Мотор взвыл, и машина, резко развернувшись посреди переулка, унеслась в сторону Покровки.
Обратно на пятый этаж Александра взбиралась будто во сне. Она чуть не столкнулась со Стасом, отправлявшимся в свой традиционный утренний поход по окрестным магазинам, и не сразу расслышала его вопрос. Женщина обернулась, только когда он, повысив голос, повторил:
– Говорю, рыженькая уже ушла? Ты оглохла, Саша, за ночь?
– А хорошо бы оглохнуть, – вздохнула Александра. – Жить бы тихо, мирно, лишнего не знать. Ушла, давно.
– Телефончиком ее не поделишься?
– Понравилась?
– Чистый Боттичелли, – причмокнул Стас. – Неужели не натурщица?
– И не мечтай. Такая девушка не про тебя, старый развратник! Ты рожу-то свою давно в зеркале видел? Она на твой шрам как взглянула – вздрогнула!
– Врешь. – Скульптор потер глубокий шрам, пересекавший его лоб и придававший лицу свирепый, варварский вид, усугублявшийся нечесаной курчавой гривой и всклокоченной бородой. – Некоторым женщинам это нравится.
– А мне нет, – усмехнулась Александра.
– У тебя плохой вкус, – не обиделся Стас.
– Очень вероятно. Ладно, бегу, дела не ждут.
Женщина торопливо двинулась вверх по лестнице, боясь заплакать на глазах у изумленного соседа. Войдя в мастерскую, Александра с силой захлопнула дверь, ничком упала на тахту и вцепилась в подушку так яростно, что затрещала наволочка.
«Лыгин умер. Значит, Лиза снова поехала туда… Упорная. Нашла отца… Как все это случилось? Я, может быть, не узнаю. Позвонить ей сейчас, пока мать не приехала? Будет ли она со мной говорить?»
Александра взяла свой телефон, лежавший на полу у тахты, и набрала номер Лыгина. Звонок, раздавшийся на расстоянии вытянутой руки, заставил ее вскрикнуть от испуга.
– Этого еще не хватало! – Подбежав к столу, женщина схватила старый мобильник Лыгина и нажала клавишу сброса. – Она забыла у меня телефон отца!
Лиза также оставила страницы, вырезанные из молитвенника, и вороньи перья, в беспорядке разлетевшиеся по столешнице. Александра собрала «трофеи» в бумажный пакет. «Вот и поговорили!»
О сне она больше не думала. Женщина чувствовала себя такой бодрой, словно выпила целую кастрюлю кофе. Возбуждение было настолько сильным, что она не смогла бы ни вновь приняться за работу, ни взять в руки книгу, которую давно собиралась прочитать. Александра расхаживала по мастерской из угла в угол, пока не поймала себя на том, что двигается точно так, как ее неприятная гостья.
«В этой женщине есть что-то маниакальное, – думала художница, ежась и вытряхивая из пачки последнюю сигарету. – То, как она тараторит, жестикулирует, смотрит на тебя… Она внушает страх. К ней не хочется поворачиваться спиной. И этот нож! Правду говорил Олег, такой супруги лютому врагу не пожелаешь!» Вспомнив об Олеге, она вновь взяла телефон. Ей не терпелось поговорить о Лыгине с кем-то, кто его знал.
Олег ответил не сразу. Взглянув на часы, Александра поняла, что разбудила его. Но ей было все равно.
– Лыгин умер, – без предисловий сообщила она. – Слышал?
– Кто это, к черту… – после паузы хрипло выговорил собеседник. – Саша, ты?
– Я, просыпайся скорее. Лыгин умер. Теперь тебе не придется ему мстить.
Олег издал каркающий звук, прочищая горло. Потом, окончательно придя в себя, спросил, не сошла ли она с ума?
– С чего ты взяла, что старик отбросил коньки?
– Его бывшая жена сказала. Светлана.
– Откуда ты с ней знакома?
– О, я уже и с дочкой его познакомилась, а сегодня утром и с женой! Сами ко мне гуськом тянутся, знать бы только почему! При мне девушка позвонила матери, с дачи, она нашла там мертвого отца.
Только теперь Олег воспринял слова художницы всерьез и воскликнул:
