Таинственная четверка - Татьяна Викторовна Полякова
– Что, черт возьми, происходит? – рявкнул он.
– Вы вламываетесь в мой дом без предварительной договоренности, вот что, – спокойно ответил Максимильян. – И пытаетесь устроить скандал.
Зорин попытался что-то ответить, но вместо этого лишь возмущенно уставился на Бергмана.
– Садитесь, – кивнул тот на кресло, и Зорин сел. – Рассказывайте, что произошло.
– Это мне следует спросить вас, что происходит. Вы за моей спиной… вы ведете нечестную игру.
– А если конкретнее?
– Конкретнее? Вчера вечером недалеко от моего дома обнаружен труп. И я точно знаю, что обнаружили его вы. Что вы там делали? Или вы думаете, я куплюсь на сказочку, что вы там оказались случайно? Случайно прогуливались, случайно полезли в воду…
– Лезть в воду мне не пришлось. И я не понимаю, почему вы так волнуетесь. Ваша жена жива, вы, кажется, в этом убеждены. Так при чем здесь обнаруженный мною труп?
Зорин еще немного похватал ртом воздух.
– Но… они могут решить, что это моя жена!
– И довольно быстро установят, что это не так. У нее есть близкий родственник. Так что много времени процесс опознания не займет. Лично я сомневаюсь, что труп имеет отношение к вашей семье, а вы – нет?
– Что? Что вы этим хотите сказать? Меня возмущают ваши методы. Я вам доверился, а вы за моей спиной… Вот так вы обходитесь с клиентами.
– Начнем с того, что вы не являетесь нашим клиентом. У нас нет с вами договора…
– Письменного нет, но я считал, мы договорились…
– Что касается вашего доверия, – перебил Бергман, – боюсь, все с точностью до наоборот. Вы морочили нам головы.
– Вы с ума сошли? – перепугался Зорин.
Сейчас, похоже, у него было одно желание – сбежать отсюда.
– Повторяю еще раз: если вы убеждены в том, что ваша жена жива и сбежала с любовником, почему вас так напугал найденный в озере труп?
– Потому что он найден возле моего дома. Потому что труп женский.
– В поселке еще семьдесят пять семей. И женские трупы, увы, не редкость.
– Все это так, – вздохнул Зорин, – но попробуйте объяснить это в полиции. Жена-то пропала только у меня.
– Я думаю, господин Зорин, что вы и сейчас хитрите, или, если вам так больше угодно, не говорите всей правды, и в действительности у вас есть куда более веский повод беспокоиться.
– Да, есть, – разозлился он. – А что, если любовник убил ее и бросил труп в озеро? Желая меня подставить!
– Тогда выходит, что ваша жена погибла довольно давно. Примерно тогда, когда исчезла. А телефонный разговор с матерью не более чем попытка выдать желаемое за действительное. Кстати, я сомневаюсь, что у вашей жены был любовник. До сих пор мы не нашли его следов.
– Вот как? Вы решили, я все это выдумал?
– О телефонном звонке вам сообщила Боровская. Но вот вопрос: кто звонил ей?
Зорин закрыл лицо руками, отчаянно бормоча:
– Я так и знал… все против меня…
– Я бы вам советовал быть откровенным с нами.
– Ну уж нет. В вашу помощь я уже не верю.
– Напрасно. Наша цель – разобраться в этой истории. Ваша, надеюсь, тоже. Разумеется, если у вас прямо противоположная задача…
– Я не убивал жену. Сколько вам повторять?
– Тогда ни о чем не беспокойтесь.
Такой ответ Зорина вряд ли устроил. Однако он поднялся, с отчаянием взглянул на нас и побрел к двери.
– Не могу понять, что он скрывает, потому что жену он, похоже, действительно не убивал, – вздохнула я. – Хотя своим ощущениям я не особо верю.
– Прекрати. Тебе давно пора перестать сомневаться в себе.
Он не успел договорить, зазвонил мобильный.
Массажист, любимец Боровской сообщил: полчаса назад к ней обратились из полиции. Пригласили приехать. По своим каналам она узнала о вчерашней находке, давление резко подскочило, пришлось вызывать «Скорую».
– Как бы нам не лишиться клиентки, – отложив телефон, вздохнул Бергман.
А я фыркнула и, смутившись, сказала:
– Извини, это нервное.
Далее события развивались быстро, хоть и без особого нашего участия. Экспертиза показала, труп ничего общего с Нелли Зориной не имеет. Женщину задушили и бросили в озеро. Произошло это примерно месяц назад. Точную дату назвать невозможно. Примерно в это же время исчезла Нелли, однако версию, что труп – пропавшая жена Зорина, пришлось признать несостоятельной, и головной боли у следаков прибавилось. Теперь к вопросу, где Зорина, добавился еще один: чей это труп?
Само собой, мы над этим тоже голову ломали. Мне не давала покоя реакция Зорина на вопросы о его первой жене. Наверное, по этой причине я и сказала:
– А если это не Нелли, а Аделаида Зорина?
– Она исчезла десять лет назад, – нахмурился Димка.
– Исчезла, да, но убить ее могли и месяц назад. Примерно в это время она пыталась задушить дочь.
– Почему бы и нет? – улыбнулся Бергман. – Пожалуй, мне стоит навестить следователя.
– Думаешь, тебя послушают?
– Ну, если они еще сами не сообразили проверить, то подсказке должны быть рады. Одна потеряшка и одно убийство все-таки лучше, чем две потеряшки и один неопознанный труп.
Максимильян стал звонить, а затем отбыл к следователю. Его словам вняли, и через несколько дней мы узнали результаты экспертизы.
В лесном озере действительно обнаружили труп Аделаиды – первой жены Зорина. К тому моменту Димка уже раскопал кое-какую информацию, так что удивления этот факт не вызвал. А раскопал Димка следующее: четыре года назад Вера Андреевна Литвиненко, бабушка Аделаиды, оплачивала лечение в частной психиатрической больнице некой Петровой Ольги Владимировны. Годом раньше она купила в Туле однокомнатную квартиру. А также ежемесячно переводила на банковскую карту деньги. Кстати, квартира куплена на имя Аделаиды, к тому моменту уже лет пять без вести пропавшей, банковская карта была на имя Веры Андреевны, но тот факт, что она самой себе регулярно переводила одну и ту же сумму, наводил на размышления.
Напрашивался вывод: бабка знала или догадывалась, где находится внучка, и совершенно точно не сомневалась в том, что она жива. Последний перевод на карту был три недели назад, следовательно, Вера Андреевна, по крайней мере, в тот момент, не догадывалась о судьбе Аделаиды и считала ее живой, хотя она уже была мертва.
Из этого следовал еще один вывод: общение с внучкой не было регулярным. И то, что Аделаида не выходит долгое время на связь, дело скорее обычное. Хотя тут тоже наверняка не скажешь: даже если общались они постоянно и исчезновение внучки очень ее беспокоило в последний месяц, что она могла предпринять? Сообщить о том, что исчезнувшая десять лет назад
