Коллекционер - Ольга Владимировна Которова
– Ну, или имеет профессиональные навыки и у него есть сведения о том, как правильно скрыть улики, – перебила она его.
– Возможно, не будем исключать этот факт. По тем сведениям, что у нас есть, практически невозможно составить портрет…
– Вы что, намекаете, чтобы мы дождались еще парочку трупов для того, чтобы вам наконец-то стало все понятно? – зло усмехнулась Мила, а Стеклов только развел руками и положил их на стол, немного наклоняясь вперед.
– Мне, как и вам, известно, что у этого человека есть душевная травма, которая заставляет его убивать. Стоит только взглянуть на наших жертв. Возможно, у этого мужчины была какая-то травма в детстве или подростковом возрасте. Эту травму нанесла женщина, мать или кто-то, кто был ему дорог. Например, подружка, в которую он был влюблен, а она его бросила. Это высокий крепкий мужчина. Симпатичный. До того, как убить, у них с жертвой происходит некая связь. Он как-то или чем-то заинтересовывает молодых девушек, возможно даже вступает с ними в половой контакт. Девушки открываются ему, и, когда убийца понимает, что связь установлена и нужный барьер он уже перешагнул, у него тут же пропадает интерес, и он убивает. Проходит свободно в квартиру, за то время, пока он общается с жертвой, узнает все о ее жизни и предотвращает риски появления свидетелей, изучает местность, где жила девушка, поэтому вам и не удалось его ни разу засечь на камеры видеонаблюдения. Он с точностью знает, где каждая из них расположена, и смело обходит их, не показывая своего лица. Предположу, что он даже играет с вами и знает, что его ищут, и это ему придает еще больший азарт. И все же вам удалось найти камеру, которую он не взял в расчет, и у нас есть примерное описание этого мужчины.
– Под это описание подходит половина города, – возразила Мила.
– Да, возможно. И все же это уже что-то.
– А где он знакомится со своими жертвами?
– Возможно, на просторах интернета ну или просто в булочной. Вариантов здесь может быть много. Девушки из разных семей, у них разный круг общения, даже нет похожих хобби, чтобы они где-то пересекались. Я думаю, он их связывает только по внешним похожим признакам, не больше. И чтобы понять, кто он, нам нужно найти первую жертву.
– Легко сказать, только вот сделать это невозможно. Хочу вам напомнить, что мы ничего не знаем об этом человеке. И зацепок нет.
– Ну как это, а те три уголовных дела, которые нам показал ваш друг Мареев?
От этих слов Милу отчего-то бросило в жар. На щеках вспыхнул румянец.
– Он мне не друг, Федор – мой коллега.
– И бывший муж, – добавил Стеклов и еще немного подался вперед, и Мила вздрогнула, когда его холодные пальцы слегка коснулись ее пальцев, сложенных на столе в замок. И только сейчас она поняла, что сняла перчатки. Видимо, эмоции настолько захватили девушку, что она даже не подумала о том, что рядом находится человек. В кабинете Мила практически всегда ходила без перчаток.
Девушка резко дернулась назад, радуясь тому, что ничего не увидела от прикосновения этого мужчины, а то было бы неловко, если бы она сейчас упала в обморок.
– Мила, с вами все в порядке? – Иван нахмурился.
– Да, все хорошо.
Согласилась она, быстро поднялась со своего стула и зашагала в сторону небольшого столика, где стоял чайник, и нажала на кнопку, включая его. Мила подошла к окну, поворачиваясь к Стеклову спиной. Сложив руки на груди, девушка пыталась успокоиться. Эти проклятые видения довели ее до того, что она нормально с людьми не может общаться, шарахается от них, словно от прокаженных. Рано или поздно коллеги начнут задавать вопросы, а что ей говорить? Устало вздохнув, Мила подумала о том, что может и правда сделать то, что говорил брат? Принять эти видения и научиться ими управлять. Но стоило ей об этом подумать, как внутри зарождался протест.
– И я, кстати, солидарен с Федором, – разбил возникшую тишину Стеклов.
– В чем? – Мила обернулась к нему, ловя задумчивый взгляд. Все это время Иван смотрел на нее.
– В том, что те старые убийства и наши непременно связаны, и что-то мне подсказывает, что это делает один и тот же человек.
Мила хмыкнула. Она помнила, что они уже с Федором об этом вчера рассуждали, но так и не пришли к общему выводу.
– Если это один и тот же человек, тогда сколько ему сейчас лет? Если взять в расчет первые его убийства, которые нашел Федя, то прошло сколько? Лет тридцать?
– Примерно да.
– Тогда получается, что мы ищем зрелого мужчину лет пятидесяти-шестидесяти, а то и больше?
– Возможно. Знаешь, мне кажется, что это не единственные его жертвы. Что-то мне подсказывает, что мы скоро еще найдем. – Задумчиво сказал Стеклов, а Мила тут же отметила, что он перешел на «ты». Только недавно он обращался к ней по имени и отчеству, а тут так резко переключился.
Между ними воцарилась тишина. Воздух в кабинете был похож на раскаленную лаву. Мила повела плечами, сбрасывая с себя раздражение, словно тяжелую плиту, которая на нее опускалась, стоило в поле зрения появиться Стеклову.
– У тебя ко мне негатив. – Девушка услышала тихий голос Ивана и подняла голову. Рядом запищал чайник и щелкнула кнопка, оповещая о том, что вода вскипела.
Иван же не сдвинулся с места. Он продолжал сидеть на своем стуле и смотрел с любопытством на девушку, которую, к своему удивлению, не мог прочесть. У него никогда не было проблем с людьми, он читал их с легкостью и мог понять, что они испытывали в тот или иной момент. И что скрывается у них в голове. Мила же была закрытой. Единственное, что он в ней видел, так это неприязнь к нему, которая возникла буквально из ниоткуда.
– Ты мне безразличен, – лениво пожала она
