Воскреснуть, чтобы снова умереть - Ольга Геннадьевна Володарская
— Вы отец Витаса? — на всякий случай спросил Боря у визитера.
— А вы ждете кого-то еще? — вопросом на вопрос ответил тот.
— Нет, но вы слишком молоды для родителя сорокалетнего мужчины.
— Мне шестьдесят восемь.
Борис ни за что бы не дал ему столько! Пятьдесят пять от силы. Морщинки только у глаз, но щеки не висят (не то что у него!), шея не дряблая. Неужели мужчина пластику делал? Даже при хорошем уходе и правильном образе жизни так не сохранишься.
— Меня зовут Иво, — представился отец Витаса. По-русски он говорил значительно лучше сына, что неудивительно, ведь он был уже состоявшимся человеком, когда развалился Советский Союз. — Можете обращаться ко мне по имени или фамилии Густавсен. Мне все равно.
— И мне. Я Борис Марков.
Он протянул руку, и Иво ее пожал. Не крепко и быстро. Но этого хватило, чтобы понять, старик не так бодр, как кажется. Руки у него совсем слабые, а пальцы узловатые, подрагивающие. Артрит, а то и паркинсон у Иво Густавсена. А еще легкое косоглазие. Боря только сейчас заметил, что правый глаз периодически уезжает в сторону, тогда как левый находится по центру.
— Вы тут живете? — спросил Иво, обведя глазами комнатушку. Правый за левым не поспевал, и Боря очень на это отвлекался. — В этом скворечнике? Или только товар складируете? — В углу стояло несколько коробок с бальзамом на основе змеиного яда.
— Живу, — честно ответил Марков. Времена, когда он стыдился тех скворечников, в которых обитал, давно прошли.
— Прибедняетесь для видимости?
— Что, простите?
— Маскируетесь под голодранца, чтобы никто вас не раскрыл?
— Что за ерунду вы выдумали?
— Владлен сказал мне, что вы, господин Марков, были одним из ведущих адвокатов криминальной столицы России.
— Питер давно уже лишился этого звания, — фыркнул Боря. — Да и не называл его так никто, кроме героев бандитских сериалов.
— Не суть, — перебил его Иво. Он так и не сел на предложенное кресло, остался стоять у двери. — Вы отлично зарабатывали, не так ли? Неужели все деньги профукали? Не поверю.
— Воля ваша. Но я действительно беден. Что имел на счетах, давно потратил. У меня остались только квартира и машина в Питере.
— Почему не возвращаетесь туда?
Хотелось ответить: «Не твое собачье дело!» — но Боря сдержался.
— Есть причины, — буркнул он. О них он не рассказывал даже Владлену. Тот понимал, что у Бори какие-то неприятности на родине, но с расспросами не лез.
— Все, я не могу тут больше находиться! — выдохнул Иво. — Стены давят… И воняет жутко! Чем, не пойму.
Боря пожал плечами. Он не замечал никаких неприятных запахов. На улице да, чем только не воняло, а тут, в кондиционированном помещении с наглухо закрытым окном, лишь немного сыростью, но больше «черным» бальзамом, который даже парализованные конечности может восстанавливать. Чудо-вещь специфически пахла. По мнению Бори — приятно. Но кто-то так не считал.
— Есть поблизости какое-нибудь приличное заведение, где подают кофе? — спросил Иво. — Желательно европейское.
— «Старбакс» в пяти минутах ходьбы.
— Пойдемте туда, нужно поговорить.
Боря не стал возражать. Сунув ноги в сланцы и взяв ключ, он собрался покинуть комнату, но Иво остановил его:
— Возьмите с собой телефон, он может понадобиться.
О том, что отец Витаса, приехавший в Таиланд за телом сына, хочет с ним встретиться, Боря узнал от Владлена. Тот еще спросил, когда Марков сможет?
— Никогда, — ответил на это он. — Не собираюсь я беседовать со скорбящими родственниками!
— Старик в адеквате. Поговори с ним, тебе что, трудно?
— Да.
— Борь, не капризничай…
— Скажи, что я уехал из города.
— Поздно. Я уже сообщил ему твой адрес. Но ты, прежде чем сбегать, подумай вот о чем: Густавсен-старший прилетел сюда частным бортом, значит, он настоящий богач и может быть тебе полезен. Я ему уже помогаю с документами, и мне за это хорошо платят. Не упусти шанс заработать и ты.
Боря решил прислушаться к совету Владлена и дождаться старика. И вот теперь они идут в кофейню разговаривать.
— Ты обнаружил тело моего сына? — спросил Иво после того, как они уселись за столик. По пути он с Борей говорил о климате, который ему не понравился, спрашивал, всегда ли так душно. На «ты» он перешел без разрешения, но Боре так было даже удобнее общаться.
— Вам разве в полиции не сказали о том, что я, как и еще два человека, свидетели…
Ему не дали закончить предложение:
— Официальная версия мне известна, — перебил его Иво. — Вы сговорились и дали одинаковые показания, чтобы смерть Витаса признали несчастным случаем.
— С чего вы взяли?
— Он никогда не занимался гимнастикой. Тем более ушу.
— Нам показалось, что он ею занимался…
— Вы нашли его мертвым и, чтобы расследование свелось к минимуму, придумали историю с зарядкой и падением. Этому у меня нет доказательств, но я знаю точно — моего сына убили. Нужно выяснить, кто, — Иво пристально посмотрел на Бориса. Глаза не разъехались, но тот, что косил, чуть выкатился. Марков понял, что он не от рождения такой, а после тяжелой травмы. Где-то под густыми волосами старика должен быть шрам. — Я повторю свой вопрос: это ты обнаружил тело?
Боря кивнул.
— А кто подкинул идею с зарядкой?
— Думаете, это сделал убийца?
— Если не ты, то да.
— Почему не я?
— Ты единственный вне подозрений.
— Почему?
— На крыше отеля была камера. Направлена на противоположный берег реки, где стоянка лодок. Ты попадал в нее все время, пока лежал в гамаке. Я проверил, ты ни разу не встал, только ворочался, а один раз вскочил. Приснилось что-то?
Да, крик!
ПОЩАДИ…
— Камера писала без звука? — на всякий случай спросил Боря.
Старик встрепенулся:
— Ты что-то слышал?
— Только птиц, — ответил тот. Если не уверен, лучше промолчать. — Но если б камера со звуком писала, можно было бы убрать их голоса.
— Нет, она допотопная. Так кто первым сказал про зарядку?
— Девочка-подросток. Совершенно безобидная. Еще и крохотного росточка, она не справилась бы с Витасом.
Иво достал из кармана брюк сложенный вчетверо лист. Пока разворачивал, Марков более детально его рассматривал. Артритные руки, гладкое лицо с косящими глазами, густые волосы —
