Забытая девушка - Карин Слотер
– Давай-ка прогуляемся, разведаем немного, познакомимся и составим план. Я здесь всего на два часа, так что большой форы у меня нет. Кстати, я Леонард, но все зовут меня Кэтфиш.
– Кэтфиш Байбл? – Впервые за два года Андреа пожалела, что рядом нет ее матери. Он будто сошел со страниц романа Фланнери О’Коннор[15].
– Прозвище есть? – он посмотрел на нее, но Андреа только покачала головой. – У всех есть прозвища. Ты наверняка просто скрываешь его. Осторожно.
Мальчик на велосипеде чуть не врезался в Андреа.
– Взгляни-ка, – Байбл несколько раз повернул голову, чтобы тонкие шрамы по обеим сторонам его щек попали на свет, – подрался с сомом[16].
Андреа задалась вопросом, был ли у этой рыбки выкидной ножик.
– В общем, – Байбл шел так же быстро, как и говорил, – слышал, твоей рейс задержали. Наверное, просто ад – прыгать в самолет сразу после рвотного забега.
Он имел в виду Маршальскую милю – последнее испытание перед выпуском. А еще он имел в виду, что знает о весьма необычных условиях срочного назначения Андреа.
– Я в порядке, – сказала она ему. – Готова к бою.
– Это отлично. Я тоже в порядке. В полном порядке. Всегда готов. Мы станем великолепной командой, Оливер. Нутром это чую.
Андреа крепче вцепилась в свою сумку и перекинула рюкзак на другое плечо, пытаясь поспеть за широким шагом Байбла. Чем ближе они подходили к главной улице, тем сложнее было идти. Обе стороны Бич-драйв были забиты туристами разных размеров и возрастов, которые смотрели в карты, останавливались, чтобы написать сообщение, и глазели на солнце.
Она чувствовала себя ужасно приметной в своей одежде. На ней было черное поло с огромными желтыми буквами СМ США на спине и еще одной нашивкой на нагрудном кармане. Для нее на складе был только мужской размер S, но рукава все равно свисали ниже локтей, а воротник был такой жесткий, что царапал ей подбородок. Она распорола швы внизу брюк, но они все равно были ей примерно на полдюйма коротки, а в талии – на полтора дюйма велики. У женских брюк всегда крошечные карманы и нет петель для ремня, так что ей пришлось купить брюки для мальчиков в детском отделе и плотный тканый ремень, чтобы пристегнуть к нему пистолет, наручники, жезл и «серебряную звезду». Впервые в жизни у нее появились бедра. Но не в хорошем смысле.
Байбл, кажется, заметил ее дискомфорт.
– У тебя есть с собой джинсы?
– Да. – У нее была ровно одна пара.
– Мне нравится носить джинсы. – Он нажал кнопку светофора. Голова Байбла торчала над толпой, как у суриката. – Комфортно, стильно и не стесняет движений.
Андреа разглядывала уличные знаки, пока Байбл рассуждал, что лучше – джинсы свободного кроя или обтягивающие. Она узнала перекресток из показаний одного свидетеля…
Примерно в 18:00 17 апреля 1982 года я, Мелоди Луиз Брикел, была свидетельницей того, как Эмили Вон переходит улицу на перекрестке Бич-драйв и Роял Коув Уэй. Похоже, она шла от школьного спортзала. На ней было бирюзовое атласное платье без бретелек с фатином и клатч такого же цвета, но она была без колготок и без обуви. Она выглядела встревоженной. Я не стала подходить к ней, потому что мама сказала мне держаться подальше от Эмили и всей ее компании. Больше я ее не видела. Я не знаю, кто отец ее ребенка. Перед лицом закона клянусь, что мои показания содержат только правду.
Байбл спросил:
– Кого ты встретила в штабе?
Андреа пришлось разогнать туман в голове.
– Все были на конференции. Там была женщина, которая занимается конфискацией имущества, и она…
– Лита Фрейзер, – подтвердил он. – Хорошая девчонка. Работает примерно столько же, сколько и я. Но, слушай, одна важная вещь – Майк сказал мне присматривать за тобой.
Ее сердце упало.
– Майк не…
– Так-так-так, стой, – сказал он. – Касси, моя жена, говорит, что рыцарство молодежи уже ни к чему, но я прямо тебе скажу, что никогда не верил слухам. И я говорю это не только потому, что вы обручены.
Андреа почувствовала, что у нее сейчас отвиснет челюсть.
– Рад, что мы сразу во всем разобрались. – Загорелся зеленый свет. Байбл начал переходить дорогу, прибившись к загорелым тинейджерам. Он оглянулся через плечо и спросил Андреа: – Уже нашла себе место в Би-море?[17]
– Нет… Я… – Она перешла на бег, чтобы нагнать его. – Мы не… Майк и я…
– Не мое дело. Мы больше не будем об этом говорить, – он «застегнул» себе рот пальцем. – Слушай, а вообще что ты знаешь про судью?
– Я… – Андреа казалось, что она падает в черную дыру.
– Не боись, я понимаю, что значит быть новеньким, свеженьким маршем, с пылу с жару – тебе только что сунули в руки удостоверение, и ты даже не знаешь, что к чему, но я здесь, чтобы натаскать тебя. Мой бывший напарник сейчас сидит на пляже, попивает «Май-Тай» и считает ламантинов. Ты и я, мы теперь команда, как семья, но только семья по работе, потому что у тебя есть собственная семья, я это понимаю.
Андреа шагнула на тротуар. Сделала глубокий вдох. Когда она впервые встретила Майка, он выпустил в нее похожую автоматную очередь банальностей. Он пытался сбить ее с толку, заставить ее сказать что-то, чего ей не стоило говорить, и это срабатывало столько раз, что она чувствовала себя идиоткой.
С тех пор она два года работала над тем, чтобы больше не быть такой женщиной.
Андреа сделала еще один глубокий вдох и сказала:
– Судья Эстер Роуз Вон. Восемьдесят один год. Назначена Рейганом. Утверждена в 1982-м. Одна из двух оставшихся консерваторов в суде. У нее есть внучка и пра…
Байбл остановился так резко, что Андреа чуть не врезалась в него.
– Откуда ты знаешь о внучке и правнучке?
Она почувствовала, что ее подловили. Может быть, была другая, более сознательная причина, почему сорокаоднолетней дочери Эмили Вон не было в Сети.
Вместо того, чтобы увиливать, она сказала:
– А почему бы мне о них не знать?
– Точно. – И он пошел дальше.
Андреа ничего не оставалось, кроме как пойти за ним по длинному тротуару. Толпа поредела, когда последние любители развлечений отделились от нее, чтобы посмотреть на растягивающуюся за заляпанной витриной карамель. Туристическая улица резко заканчивалась закрытым прокатом велосипедов и стойкой для записи на уроки плавания на сапборде и на парасейлинге. Как и все остальное, лодки казались Андреа очень знакомыми. Она провела многие летние месяцы, наблюдая, как туристы пытаются не