Корни тайны - Сергей Макаров
Последнюю фразу Белогоров сказал так уверенно и так ровно, что все остающиеся поневоле притихли.
И в этой тишине Станислав продолжил:
— А вот кстати, — сказал он, уже поднимаясь с кресла и обращаясь к Горохову, — все-таки, мы с вами проведем такое же совещание по поводу позиции по делу о недействительности завещания Геннадия Максимовича Комина? Вы ведь там третьими лицами привлечены, и хотя разбирательство дела будет приостановлено, мне как представителю истца очень важно знать вашу позицию.
Горохов, Томилин, другие директора, и все адвокаты того фланга заметно напряглись. Белогоров посмотрел на Лирова — тот тоже был напряжен, но как-то нетревожно; скорее, ему было просто неприятно поднятие этой темы.
Станислав мгновенно все оценил и сказал, обращаясь прежде всего к Лирову:
— Значит, Борис Степанович, они обещали вам, что поддержат вашу сторону в деле о недействительности завещания. Не надейтесь, как только они, как они рассчитывают, отобьют иск Юлии Валерьевны, они поддержат иск о недействительности завещания. Про региональные филиалы Вы и так уже все поняли. А когда они захотят вывести Вас, Борис Степанович, из игры — они заявят, что именно Вы подделали завещание в пользу Вашей дочери — и добьются возбуждения уголовного дела в отношении Вас, а заодно и Вашей дочери, чтобы ее окончательно устранить от будущего корпорации.
По реакции всех участников этого странного совещания Станислав понял, что все сынтуичил ровно абсолютно верно: Борис Степанович по-прежнему выглядел так, как будто бы на него снизошло прозрение, и он увидел то, что раньше не видел, но его шокировали и слова Белогорова, а Горохов не мог скрыть возмущенного, но в глубине все же виноватого вида. Станислав своей фразой явно порушил его усилия по убеждению Лирова действовать заодно.
Но на этом он не остановился:
— Ну а мы можем подавать заявления в полицию в отношении подделки всех документов — и завещания, и договоров займа. Кто-то же их подделал.
И чтобы добить противников из Корпорации и усугубить раскол между ними и Лировым, он еще обратился — теперь уже к обоим Лировым:
— Борис Степанович, Маргарита Борисовна (обращение к ней Станислав выделил голосом, более тепло), может быть, мы с вами объединимся и добьемся в суде признания недействительными договоров между президентом корпорации и самой созданной им корпорацией?
Станислав говорил, подчёркивая интонацией всю абсурдность требований, заявленных топ-менеджерами корпорации к наследству ее основателя.
Все присутствующие молчали — из-за невозможности что-либо возразить. Это была победа — пусть небольшая, пусть психологическая, но — явная победа Белогорова. Первый тайм он явно выиграл «всухую».
В полной тишине Станислав и Роман вышли из комнаты и направились к выходу из офиса корпорации. Они шли молча — на всякий случай Станислав предполагал, что везде могла быть прослушивающая аппаратура. Когда они вышли из здания, адвокат сказал своему молодому и такому совершенно неопытному в бизнесе доверителю:
— И вот этими людьми Вы будете руководить. Готовьтесь.
От слов адвоката молодой и совершенно неопытный в бизнесе доверитель совсем поник головой.
Роман поехал в офис, а Станислав направился на новую встречу с Сергеем.
Когда они встретились и поприветствовали друг друга, Станислав подпер голову правой рукой и сказал с улыбкой в стиле
— Ну и что ты сейчас расскажешь мне по римской генеалогии?
Сергей сказал с улыбкой:
— О племянниках жен и о мужьях племянниц жен как самых достойных императорах.
— О как!
— Да.
— Давай — рассказывай.
— Слав, ну неужели тебе это действительно интересно?
— Да. Это мне не знакомо, поэтому интересно. И никто никогда мне этого больше не расскажет. Рассказывай.
Уговаривать Сергея рассказать про Древний Рим не приходилось.
И неосмотрительность своего слушательского героизма Станислав ярко осознал уже в первые 2 минуты — когда прослушал краткий курс истории Древнего Рима от Веспасиана до знаменитого философа Марка Аврелия и сына его Коммода.
— Комод? — удивился этому имени Станислав, воспользовавшись поводом вынырнуть из плотного переплетения римских имён и родственных связей.
— Коммод, с двумя «эм», — уточнил Сергей и продолжил — и вот тут система дала сбой: родной сын оказался таким недостойным, что его убили. Все, конец истории.
Станислав был буквально придавлен этим обилием древнеримского величия, но старался не показывать вида.
— Ну а у тебя как дела? — спросил Сергей, выговорившись.
— Да, Серёж, все в работе.
— Да себя время остается?
— Да, остается. Шериф звонил, зовет в гости.
— Как Лидия Ивановна? Как Миша?
— Нормально.
— Приезжайте к нам в следующие выходные.
— В следующие?
— Да, в следующие. Или в еще следующие — какие вам удобнее?
— Давай определюсь, и приедем. Ваш новый адрес я уже забил в навигатор.
Сергей улыбнулся. Тема про навигатор уже звучала.
— Отлично! На лето какие планы? В Далмацию поедешь?
— Постараюсь.
— Будешь смотреть купленную яхту?
— Да. И плавать.
— А маршрут плавания ты уже разработал?
— Нет, пока еще не определил. Главное — приехать, маршрут — определится.
— В каком месяце поедешь?
— В июне, на день рождения Сашки — чтобы отметить его с нею в море.
— Здорово!
Белогоров был в кабинете, когда раздался звонок.
— Да, аллё.
— Здравствуйте, Станислав Владимирович.
Голос был ему знаком, но номер не определился. Однако он узнал собеседника — это звонил адвокат Костроминой:
— Здравствуйте, Иван Николаевич.
Коллеге явно было приятно, что Белогоров узнал его.
— Да, это я. Решение по делу Костроминых есть, но когда передавал его клиентке, она устроила мне скандал, порвала доверенность и пригрозила жалобой в адвокатскую палату за мою плохую работу.
— Иван Николаевич, очень надеюсь, что даже если жалоба поступит, палата отклонит ее. Я-то ведь знаю, что Вы сделали все возможное, а клиентка сама все испортила.
— Да уж! Спасибо. Но что будет с апелляционной жалобой — не знаю.
— Ну, будем ждать.
— Да, уж она непредсказуема.
Станислав вел переговоры, переговоры были трудные, он отстаивал интересы доверителя при разделе бизнеса. Сошлось все — и деловое, и личное мужское, и личное женское.
Все начиналось с дружбы трех товарищей, знакомых с первого класса. В 90-е они создали бизнес, и бизнес пошел успешно. Они создали семьи, и их жены то;е подружились. Но как только гипердоходы, приносимые совместным бизнесом, вдруг стали просто крупными доходами, исчезло безмятежное партнерство трёх товарищей, и дружеские встречи трёх семейных пар, сдружившихся еще до совместного успеха, стали происходить реже. Когда крупные доходы стали просто доходами, появилась напряженность, и дружба семей растворилась сама
