Светлана Алешина - Жажда острых ощущений
— А фамилия у тебя не Абрамцев, а Обломов.
Не обращая внимания на шутку приятеля, Абрамцев решительно вошел в прихожую, толкнул Лохмана и хотел было взять его за грудки. Но вот незадача — тот был в одних трусах. Абрамцев, однако, не растерялся и схватил его руками за горло.
— Где Арина? Быстро говори! — грозно воскликнул он.
— Тихо, тихо, тихо, — сдавленно промычал Лохман, пытаясь избавиться от настойчивых объятий Абрамцева. — В чем вообще дело? Чего вам здесь надо? Вас, девушка, я вообще, например, не знаю…
— Меня зовут Лариса, — представилась она.
— Да отстань ты! — вскричал Лохман и оттолкнул Абрамцева. — Арина там, и нет никаких оснований за нее беспокоиться.
Он указал на закрытую дверь, ведущую в комнату. Абрамцев сразу же бросился туда.
— Ка-кой прыткий мальчик! — воскликнул Лохман, двигая шеей в разные стороны и пытаясь понять, все ли цело.
— Ну, раз уж пришли, так раздевайтесь, проходите, сейчас кофейку попьем. — Лохман приподнял левую бровь и опять скорчил кислую физиономию.
Лариса последовала его приглашению и повесила свое пальто на вешалку. Тем временем из комнаты вернулся Абрамцев. На его лице было написано недоумение.
— Я вообще ничего не понимаю… Там… Короче, она встретила меня радостно и вообще, по-моему, весьма неплохо себя чувствует…
— Она-то, может, и да! А я вот, понимаешь, — Лохман сурово посмотрел на Абрамцева, — из-за вас дело свое завершить не успел.
Бросив этот укор в лицо Абрамцеву, он развернулся и пошел на кухню.
— Черт знает, что такое! — донеслось чуть погодя с кухни его ворчание. — Не дадут спокойно порадоваться жизни… Лариса, а вы Пашина девушка? — вдруг спросил он.
— Нет, я познакомилась с ним совсем недавно…
— Ну, это не мешает сближению души и тела. Можно и за один вечер стать близкими людьми, — неожиданно заметил Лохман. — Вам сколько ложек класть? То, что Павел пьет без сахара, я знаю…
— Как это без сахара? — возмутился Абрамцев.
— А так… Не будешь людям личную жизнь ломать! Я тебя лишаю сегодня сладкого.
В этот момент на пороге кухни показалась Арина Борисова, закутанная в полотенце.
— Здравствуйте! — очаровательно улыбаясь, сказала она Ларисе. — Рада вас видеть.
— Пойдемте лучше в комнату, — предложил Лохман и поставил чашки с кофе на поднос. — Павел, бери поднос и тащи.
Спустя полминуты все четверо уже сидели за столом в комнате. Обстановка там была весьма скудной: стол, пара кресел явно еще с советских времен, старенький телевизор. Главным в интерьере было, однако, не это. Бросалась в глаза разобранная кровать и куча вещей, женских и мужских, разбросанных тут и там. Здесь были и трусы, и бюстгальтер, джинсы, пиджак, галстук. Создавалось такое впечатление, что люди настолько были обуреваемы страстью, что не могли сдержаться и буквально срывали с себя одежду.
Лохман проследил за направлением взгляда Ларисы и, разведя руками, объяснил:
— И так бывает в жизни. Страсти сопровождают нас постоянно…
Затем он нажал кнопку магнитофона, и из динамиков снова полилась песня Джорджа Харрисона.
— Кстати, знаете, кто это поет? — спросил он и тут же ответил: — Один из экс-битлов, Харрисон. Он очень дружил с одним другим известным музыкантом, Эриком Клэптоном. И представляете, этот самый Эрик отбил у него любимую жену. Вот сволочь, да? А Джордж не стал расстраиваться, ссориться с другом, мстить ему… Скажем, взорвав его автомобиль, — Лохман как-то насмешливо посмотрел на Ларису. — Он просто женился второй раз, на индианке, и был счастлив. А Клэптона все равно бог наказал — его сын, который появился на свет от жены Харрисона, погиб в автокатастрофе. Вот такая печальная история…
Виктор вздохнул и с нежностью посмотрел на Арину, которая молча его слушала, опустив глаза.
— Вы понимаете, почему сейчас звучит именно Харрисон? — спросил он у пришедших.
— Конечно, — ответила Лариса. — Только в нашем случае Виктор Эдуардович не был женат — раз, и вряд ли бог был виновником взрыва джипа вашего друга Бориса Фомина — два. Вот, собственно, главное отличие…
— Кстати, музыка, которую они играют вместе, — продолжил тем временем Лохман, не обращая внимания на уточнения Ларисы, — очень подходит для занятий любовью… Правда, Ариночка?
Борисова ответила спустя несколько секунд, возвратившись, видимо, из мира своих мыслей.
— Правда, — лукаво улыбнувшись и блеснув карими глазами, тихо ответила она.
— Извините, Виктор, если мы нарушили ваш покой, — сказала Лариса. — И все-таки в ту самую ночь вы похитили Арину возле моего ресторана?
— Я? Да вы что? — искренне удивился Лохман. — Я даже не знаю, как это делается. Я бедный музыкант, не стреляйте в меня, я играю как могу! Что вы!
— А белая «шестерка» около сталинского дома…
— Ну, допустим… Что с того? — Лохман находился в бодром состоянии духа и реагировал на речь Ларисы очень энергично. — Не надо ничего объяснять, я и сам знаю, что от вас услышу. Вы скажете, что я изнасиловал бедную Ариночку, женщину, которую я люблю, и вдобавок ко всему еще и взорвал джип господина Фомина, моего друга. На все это я могу сказать: «Это полная ерунда!»
Он театрально выпрямился, став похожим на человека, проглотившего аршин.
— Я ведь не насиловал тебя, Ариночка, правда? — он, улыбнувшись, посмотрел на Борисову.
— Нет. С чего это ты взял? Это я тебя изнасиловала! — Борисова неожиданно громко, почти истерично засмеялась.
— А они ничего не понимают, — в тон ей сказал Лохман.
— Ни-че-го! — подтвердила Борисова.
И Лохман, придвинувшись к Арине, обнял ее, положив ее голову к себе на плечо.
— Тогда я не понимаю, зачем весь этот сыр-бор? — недоуменно начал Абрамцев.
— Какой сыр-бор? — удивилась Арина. — Разве я говорила о том, что меня изнасиловали? Это ни у кого не получалось и не получится никогда…
— Да. Потому что она «лучше»! — Лохман посмотрел на свою подругу влюбленным взглядом. — А кто взорвал Боряна, я не знаю. Да, собственно, и знать особо не хочу…
При этих словах в глазах Арины что-то погасло. Было видно, что она не разделяет позицию Лохмана. Однако вслух она ничего не сказала.
— Я надеюсь, что прояснил все вопросы, которые вас волновали, — Лохман отставил чашку кофе от себя и жестко посмотрел на Ларису и Павла.
— Кого ты нанял? — хмуро спросил Абрамцев. — Я имею в виду тех, что были на «Ауди»?
Лохман улыбнулся и снисходительно посмотрел на своего друга. Потом он отвернулся и поцеловал Борисову в шею. Было видно, что он не хочет отвечать на этот вопрос и не будет.
— Нам, наверное, пора, — сказала Лариса, правильно оценив поведение Лохмана.
Она ощутила, что ей необходимо переварить полученную только что информацию, чтобы сделать правильные выводы.
— И мне тоже, — мягко отстраняясь от Лохмана, поддержала ее Арина. — Вы на машине?
— Да, — ответила Лариса.
— Вы подождете меня минут пятнадцать?
— Конечно…
— Арина, а ты-то куда? — На лице Лохмана отразилось на сей раз глубочайшее разочарование.
— Валерьяновна будет волноваться, — ответила Арина. — К тому же я давно не видела Машу, я не уделяю совершенно никакого внимания ребенку…
Лохман тяжело вздохнул, в который раз уже за последние полчаса.
— Арина, давай я тебя отвезу…
— Нет, я поеду с Павлом. Я его давно не видела… А тебе еще здесь надо убраться… Не оставишь же ты хозяйке такой свинарник!
В течение следующих пятнадцати минут Лохман и Борисова были заняты исключительно сборами в дорогу. Лохман хотел было выйти вместе со всеми, а потом неожиданно изменил свое решение. Поцеловав на прощание Арину, он с прежним кислым выражением лица закрыл дверь.
— Арина Васильевна!
— Что, Павел Николаевич? — улыбнулась Борисова.
— Вы можете наконец объяснить, что происходит? — Абрамцев начал раздражаться.
— А что такого? Все нормально, все хорошо, все просто классно! — Борисова щелкнула пальцами и даже подпрыгнула на месте.
Несмотря на то что она изо всех сил пыталась изобразить уверенную в себе, оптимистично настроенную женщину, было такое ощущение, что она находится на грани нервного срыва. Слишком наигранным было ее поведение.
Но этому удивляться особо не приходилось. Отношения этих людей, которые находились в состоянии так называемого «кризиса среднего возраста» целиком строились на психической патологии…
Действительно, все выглядело очень странно. У одного умер друг, у другой — любовник, человек, которого она, судя по всему, любила… А они радуются жизни как ни в чем не бывало. Да и потом эта мутная история с похищением — совсем не вяжется…
— Прямо-таки ренессанс отношений наблюдается у вас с Виктором, — ехидно заметил Абрамцев, укоряюще взглянув на Борисову, когда они уже сидели в «Вольво».
— Призрачно все в этом мире бушующем, — запела вдруг Борисова. — Прикурите лучше мне сигаретку, Павел Николаевич… Спасибо…
