Эдгар Уоллес - Тайна яхты «Полианта»
— Что вам угодно? — спросил он.
— Скорей! — крикнула Цинтия и Холлин бросился за ней.
Несмотря на возраст, капитан быстро спустился по лестнице и последовал за ними. Но ему пришлось прекратить погоню, когда он столкнулся с Дорбаном, вооруженным револьвером.
— Вздумаете звать на помощь, выстрелю, — предупредил он. — Зайдите к себе в каюту!
Капитану осталось только подчиниться. Его заперли в ванной.
— Что случилось? — спросил Холлин.
Он не сразу осознал создавшуюся ситуацию.
— Возьмите вот это, — сказал ему Артур, протягивая ружье. — Цинтия, ты останешься здесь караулить капитана!
Мужчины поспешили на палубу. Холлин бежал сзади. Ему все это было не по вкусу.
В тот момент, когда Артур выскочил наверх, мистер Оксфорд беседовал с Пенелопой.
— Что вам угодно? Вам запрещено показываться…
Он умолк, увидев в руках Артура оружие.
— Еще одно слово — и я застрелю вас! Холлин, караульте их, пока я управлюсь с людьми на мостике.
В рулевой рубке находился лишь один матрос. Артур знал, что ему не стоит опасаться членов команды. Все они были безоружны. Револьверы могли быть только у Миллса и Джона.
На этот раз Дорбану повезло. Оба его врага оказались на капитанском мостике, где разговаривали с дежурным офицером.
— Руки вверх!
Джон стремительно повернулся и увидел направленный на него револьвер. Дорбан надел на Бобби наручники и, не отводя ствол от Джона, обратился к офицеру.
— Вам, я полагаю, уже понятно положение? Я арестовал капитана и вы должны повиноваться мне!
— Что вам угодно от меня? — спросил офицер.
— Вы поведете яхту в Англию.
— Можете это делать сами, — ответил моряк. — Ваш поступок равносилен пиратству, и ответственность за него будете нести вы.
После этой отповеди он дал приказ остановить машины и ушел в свою каюту.
Артур был взбешен неудачей. Но оставался его рулевой. После того, как пленников развели по каютам, Дорбан поднялся на палубу и вступил с матросом в длительные переговоры, в результате которых уговорил его подчиниться.
За это время Холлин завладел запасом виски и пришел в самое благодушное настроение.
— Я велел рулевому взять курс на Кадикс, — сообщил Дорбан жене. — Механики тоже согласились остаться на своих постах. Обстоятельства еще могут сложиться в нашу пользу.
— Что будем делать с девушкой?
Артур пожал плечами.
— Она в своей каюте.
— Ты что, настолько глуп, что хочешь взять ее в Кадикс? Вспомни о том, что она видела рисунки и банкноты. Вспомни, что я пыталась утопить ее.
— Кто поверит ее показаниям? — упрямо сказал Артур — у нее нет никаких доказательств, а то обстоятельство, что она очутилась на одном судне с этим человеком, уже навлекает на нее подозрения.
Цинтия сделала вид, что ее такой ответ удовлетворил, но Дорбан знал свою жену.
— У меня нет сейчас возможности заниматься ею, — сказал он. — Не так легко остаться хозяином положения. Я иду на мостик, чтобы убедиться в том, что рулевой не обманывает меня. Через пару часов мы встретимся с крейсером. Военные суда патрулируют этот район постоянно. Мы находимся невдалеке от Гибралтара. Цинтия, ты должна спуститься вниз и сторожить пленных.
Миллс и Джон сидели в одной каюте, скованные парой наручников.
— Очевидно, придется здесь ожидать конца всего нашего приключения, — спокойно сказал Джон. — Мне очень жаль, Бобби, что я поставил тебя в такое положение.
— А мне еще в большей степени жаль, что не удалось освободить тебя, — ответил Бобби.
— Мы были очень неосторожны с этими людьми.
Джон опустил глаза, рассматривая ковер.
— Хотел бы я знать, что они сделали с мисс Питт…
— Она в своей каюте. Я слышал, как об этом говорили Дорбан с Холлином. Интересно, что они теперь предпримут?
— Постараются войти в ближайший порт и сдать нас властям. Если старик Ксенократ сумеет выпутаться из этой истории, я ему поставлю памятник из чистого серебра!
— Ты сможешь ему в этом случае поставить памятник из чистого золота, — печально заметил Бобби. — А где он сейчас?
— В соседней комнате вместе с доктором.
И Джон постучал в стену. Тут же раздался ответный стук.
Бобби в двадцатый раз стал осматривать наручники, тщетно пытаясь освободить руки.
— Все это совершенно бесполезно, — простонал он. — Как ужасно сознавать, что двоим людям удалось одурачить экипаж целого судна!
— С ними заодно Холлин.
— Об этом я не подумал. Наверное, всем руководит Цинтия.
Внезапно Джон умолк. Глаза его загорелись.
— У меня отличная идея, — сказал он тихо и, подойдя к двери каюты, начал колотить в нее.
— Что вам угодно? — тут же раздался голос Цинтии.
— Вы что, хотите уморить нас голодом?
— Если хотите есть, вам придется самим заботиться об этом.
Цинтия открыла дверь и стояла перед Джоном с револьвером в руках.
— Идите на кухню и возьмите провизии на два дня. Потом о вас позаботятся испанские власти.
Бобби не хотел есть. Приключение с захватом яхты отбило у него аппетит, и он был удивлен, что в такую минуту Джон может думать о еде.
— Не вздумайте сыграть со мной какую-нибудь шутку, — пригрозила Цинтия, взводя курок револьвера.
— Не сомневаюсь, что вы воспользовались бы случаем и пристрелили бы нас, — сказал Джон. — Если бы мы имели дело с нежным Слико, то может быть избежали бы такого конца.
Они прошли в соседнюю с кухней каюту, где был склад провизии. Цинтия осталась в коридоре, чтобы проследить за остальными дверьми.
Джон провел Бобби к холодильнику, но вместо того, чтобы открыть его, протянул руку и повернул один из выключателей закрепленного на стене щита. После этого он схватил лежавшую на столе трубку.
— Пой погромче! — приказал он Бобби. — Давай быстро!
В тишине раздался голос Бобби, исполнявшего одну из популярных песен.
— Это вы, Пенелопа? — спросил Джон.
Он воспользовался для связи с девушкой телефонным коммутатором, который размещался в кладовой.
— Да. Где вы?
— Неважно. Вы ведь знаете каюту Бобби? Не могли бы вы раздобыть какое-нибудь оружие и опустить к нашему иллюминатору?
— Я не могу выйти из каюты.
— Все же попробуйте. За вами не так следят.
— Что вы там возитесь! — крикнула Цинтия. — Немедленно выходите!
Джон поспешил повесить трубку и, схватив большой хлеб, вместе с Бобби вышел в коридор.
— Вы с кем-то разговаривали?
— Я разговаривал с любимой женщиной, — холодно ответил Джон. — Между прочим, вы не находите, что у Миллса чудесный голос?
— Что-то слишком долго вы там сидели, — продолжала допытываться Цинтия.
В это время по коридору проходил Артур.
— Ты с ума сошла, выпустив их обоих из каюты, — набросился он на жену. — Немедленно возвращайтесь!
— Еду им мог принести Холлин, — сказал Артур, когда пленники уже были опять заперты. — А Пенелопе можно разрешить выходить на палубу. Не могу же я все время держать ее взаперти…
— Почему бы и нет? Чем она лучше нас?
Артур набил портсигар найденными в каюте капитана папиросами.
— В течение ближайших суток может произойти многое. Прошу тебя, Цинтия, помочь мне, чтобы не произошло ничего такого, о чем я впоследствии мог бы пожалеть.
Несмотря на свое мужество, Цинтия побледнела. Она ощутила в Слико нечто, чего раньше не замечала.
— Я не имею ни малейшего желания огорчать эту девушку, — продолжал Артур. — И не вздумай становиться на моем пути. Ты меня поняла?
Цинтия кивнула, пытаясь ничем не выдать своего страха. Она поняла его мысли, хотя никогда не предполагала, что Артур заговорит с ней подобным тоном.
— Когда я не препятствовал тебе убить Пенелопу, я знал, что делаю. Я решил тогда избавиться от всех, и, если бы ты вернулась с известием о ее смерти, на следующее утро тебя не стало бы в живых. Помни об этом…
В мягком голосе Слико звучала явная угроза.
— Но я хотела это сделать только ради тебя, — вырвалось у Цинтии.
Артур улыбнулся и вышел из каюты.
Глава 19
— Если вы хотите, можете выходить на палубу, мисс Питт, — вежливо сообщил Артур. — Вам, разумеется, запрещено общаться с теми, кого пришлось изолировать. Я уверен, что вам не известно, что совершили эти люди. В противном случае вы не оказали бы им поддержки. Это преступники, которые хотели избежать правосудия.
Артур стоял за дверью, не делая попытки войти в каюту Пенелопы. Его поведение было безукоризненно корректным.
— Я обещаю вам, что ни я, ни другие не будут вам в тягость.
Пенелопа благодарно кивнула головой, и Артур отошел от двери.
Поднявшись на палубу, Пенелопа попыталась овладеть собой. Постепенно ей удалось сориентироваться.
Холлин сидел в шезлонге. На нем был пояс с револьвером, на коленях лежало ружье. К его удивлению, Пенелопа заговорила с ним.
— Можете никого здесь не бояться, — заверил ее Холлин, ощутив себя джентльменом. — Я лично позабочусь о том, чтобы никто к вам и близко…
