Марина Серова - День святого Валентина

— …откуда такая уверенность? — грубо оборвал меня Ефимов.

Вот дьявол, еще чего доброго догадается, что вчера я встречалась с Ольгой Софроновой.

— По-другому не получается, — сказала я, особенно не надеясь на то, что мои слова возымеют успех.

Так оно и вышло.

— Разберемся… А ты продолжай работать в заданном направлении.

— Да, но мне нужен конкретный результат вчерашнего дела.

— Результат будет, позвони вечером. Кстати, ты нашла ту девку?

— Нет, — соврала я, — даже ее адреса не знаю.

— Хорошо, я сам узнаю… Пока.

Он положил трубку, а я недоумевала про себя. Зачем мне продолжать работать? Почему бандиты прицепились именно к этому случаю? Может быть, ничего страшного, а может быть, и наоборот. Во всяком случае, Валентин Новицкий, чье доброе имя, и заодно тело, я сейчас охраняю, пока что в безопасности.

Я подсела к тете Миле, которая уткнулась в том Буало и Нарсежака под номером два.

— Интересно? — спросила я.

Тетя подняла на меня глаза.

— Женечка, я вынуждена тебя разочаровать…

Вот еще новости.

— И в чем же дело?

— Что касается книги, то никакой мистики здесь нет, все — дело рук обычных людей.

— Точно, — задумавшись произнесла я, — всюду обычные люди, которые делают обычные дела… И все крутится вокруг дня святого Валентина, будто он имеет какую-то сверхзначимость для жителей нашей планеты.

— День святого Валентина — очень важное событие, — многозначительно произнесла тетя Мила. — В этот день особую силу имеет Любовь!

— Вот именно, любовь… — произнесла я. — Однако рядом с ней ходит ненависть.

— Согласна… — сказала тетя. — Именно ненависть погубила священника Валентино, послав его на смерть.

Я усмехнулась.

— Об этом написано у Буало и Нарсежака?

— Нет, Женечка, я узнала это из одной публикации.

Надо же, а я думала, что тетя Мила не читает ничего, кроме детективов, но, видимо, ошиблась. Любовь… Может быть, она всему виной? В последнее время на преступление идут ради денег, нет такого понятия, как оскорбленная честь, кровь за неверность и тому подобное. Может быть, день святого Валентина именно тот случай, когда на преступление идут ради любви? Бред. Не знаю, что на уме было у Андрея Ефимова, когда он стал бегать за маленькой Машей, но дело закончилось плачевно.

Я посмотрела на тетю Милу, она снова погрузилась в чтение. Вот счастливый человек — окунулась с головой в повествование и таким образом скрылась от повседневных забот, расстройств и головной боли по пустякам.

В этот момент тетя оторвалась от книги и посмотрела на меня поверх очков.

— Ты о чем-то хочешь меня спросить, Женя?

Я вздохнула.

— Вот такая ситуация: малолетний бандит клеится к малышке двенадцати лет, сама она постоять за себя не может…

— А родители? — спросила тетя. — Не думаю, что они стали бы терпеть подобный стыд. Скажи, Женя, ты это придумала или такой кошмар происходил на самом деле?

— Боюсь, тетя, что это ужасная действительность…

Чтобы развеяться, я решила проехаться на «Фольксвагене», сегодня был морозец, правда, дорога была по-прежнему слякотная и зимний воздух не справлялся с обилием выхлопных газов, которые буквально дурманили голову.

Я раздумывала над событиями прошедших дней и пыталась представить себе отца Маши — я и в глаза-то его ни разу не видела, — который бьет морду Андрею Ефимову, а потом разбивает ему затылок. Идиотизм какой-то…

Проезжая мимо школы, где учился Андрей и где учатся Игорь Иванов и Маша Рыбникова, я увидела на дверях большое объявление, выполненное на листе ватмана.

Любопытство взяло верх. Я остановила машину, заглушила двигатель и пошла посмотреть, что рекламируют у входа в учебное заведение.

На этот раз на крыльце никто не тусовался. Это меня вполне устраивало.

Я остановилась перед объявлением, на котором было аккуратно выведено:

…

«5 МАРТА

для родителей и гостей

КОНЦЕРТ ЗВЕЗД ШКОЛЬНОЙ ЭСТРАДЫ,

посвященный Международному женскому дню

НАЧАЛО В 18.00».

Господи, уже наступил месяц март! Я покачала головой: время неумолимо и работает против нас.

Однако вернемся к мероприятию.

Наверняка в этом концерте будет принимать участие и Маша Рыбникова. Есть смысл познакомиться с ней поближе, насколько это удастся.

В душе я искренне порадовалась, что, несмотря на экономические трудности, разгул преступности и прочие неурядицы, российская школа живет, хранит свои традиции и даже отмечает праздники.

Наступило пятое марта.

В назначенный срок, к семнадцати тридцати мы с тетей Милой пришли в школу, оставили верхнюю одежду в гардеробе, взамен получили от миловидной женщины лет сорока номерки и отправились в актовый зал, находившийся на третьем этаже здания. Нас проводила дежурная ученица — девятиклассница с пышной прической русых волос.

— Спасибо, — поблагодарили мы девочку и стали осматриваться.

Зал был довольно небольшим — мест на двести. Высокая сцена, с задником из цветной бязи. Занавес из тяжелого серого материала, уж не знаю, как он называется. Под потолком цветные софиты, направленные почему-то на зрителей. Стулья в зале были жесткие, окрашенные в темно-серый цвет.

— Где сядем? — спросила я.

— Может быть, поближе к сцене? Там лучше обзор, — предложила тетя Мила.

— Обзор лучше — музыка громче, тебя это не смутит?

— Думаю, что все будет нормально.

Мы уселись во втором ряду и стали ждать начала концерта. Я держала в руках букет цветов, купленный специально для торжественного события, и знала заранее, кому его вручить. Мы с тетей Милой были в наших лучших костюмах: я облачилась в бордовый жакет и такие же брюки, а тетя Мила надела коричневый шерстяной костюм.

На сцене суетился тот самый преподаватель, которого я встретила в день, когда искала в стенах школы Игоря Иванова. Он лично устанавливал микрофоны и проверял их звучание. Акустические системы были установлены по краям сцены и были повернуты немного в зал. Я наклонилась к тете:

— Посмотри на сцену — перед нами композитор и продюсер Сергей Владимирович.

Тетя Мила изумленно взглянула на меня.

— Вы знакомы?

— Пока нет, но думаю, что двум творческим личностям надо обязательно познакомиться.

— Ты считаешь себя творческой личностью? — усмехнулась тетя.

— Разве нет? — спросила я.

— Ваше близкое знакомство состоится тогда, когда этот Сергей Владимирович станет твоим клиентом.

Я замахала руками.

— Не дай бог, тетя. Лучше не говорить об этом, а то накаркаешь.

— Хорошо, не буду… Пока есть время до начала концерта, я немного почитаю.

Она полезла в сумочку и достала книгу, четвертый том Буало и Нарсежака.

— Тетя!.. — укоризненно прошептала я. — Нельзя же в концертном зале делать вид, что тебе скучно.

— Когда начнется мероприятие, я уберу книгу, — сказала тетя Мила. — К тому же в зале будет темно.

— Нет, сделай это сейчас… Пожалуйста… Мне лично стыдно перед людьми.

— Ну, хорошо… — Тетя обиженно сунула книгу обратно в сумочку и уставилась на сцену.

Зал постепенно наполнялся зрителями. Родители участников концерта приходили с нарядными детьми, передавали их с рук на руки Сергею Владимировичу и еще одной пухленькой белокурой дамочке маленького роста и занимали места с правой стороны зала ближе к сцене.

А вот и та, кого я ожидала, — Маша Рыбникова. Она пришла в сопровождении мамы — невысокой стройной женщины лет тридцати пяти с короткой стрижкой каштановых волос и такими же карими глазами, как у дочери, и папы… майора милиции!

Однако. Теперь даже не знаешь, как подступиться к девочке в ее окружении. Во всяком случае, я рада, что Маша будет в полной безопасности — вся милиция нашего города бросится на выручку.

Артисты проходили за сцену.

Я посмотрела на часы: без десяти шесть. На улице стемнело, сквозь шторы, закрывавшие огромные окна зала, пробивался свет уличных фонарей.

Рядом с нами уже сидели чьи-то мамочки, по их виду было заметно, что они безмерно счастливы.

Концерт начался в четверть седьмого. Свет в зале выключили, и на сцену, освещенную только рампой, вышли двое ведущих — мальчик и девочка, которые поздравили всех присутствующих с наступающим праздником и объявили о начале концерта.

Публика сдержанно зааплодировала, и действие началось.

Я пропущу весь список исполнителей, потому что меня интересовала только Маша Рыбникова.

Наконец ведущие объявили о выходе на сцену Маши Рыбниковой — лауреата городского конкурса, и зал оживленно зааплодировал.

Зазвучала музыка — искусно сделанная «минусовая» фонограмма, — и на сцену выскочила Маша — в желтой широкой юбке ниже колен, блузке синего цвета с рукавами-фонариками и ободком на голове с распущенными волосами.