Марина Серова - Спасайся кто может
В углу стоял музыкальный центр, откуда и исходили привлекшие меня звуки.
Книжный шкаф с большим количеством папок и шикарный компьютер на отдельном столе дополняли убранство кабинета.
На полу валялись окурки, видимо, хозяйка кабинета не утруждала себя поисками пепельницы.
Закусывала она шоколадными конфетами, в коробке еще оставалось несколько штук, а одна — до сих пор истаивала в руке у спящей.
Она так и заснула, не успев донести ее до рта.
Я с вожделением оглянулась на компьютер, дорого бы я дала, чтобы познакомиться с его файлами, и вышла назад в коридор, тихонько прикрыв за собой дверь.
Больше всего мне хотелось разыскать вход в секретную лабораторию, чтобы своими глазами увидеть подземелье и его обитателей.
Если, кроме пьяной ведьмы, в корпусе никого не было, я могла действовать совершенно спокойно.
Хотя кем бы ни были эти подопытные кролики, они нуждались в пище, и кто-то должен был им эту пищу готовить и приносить. Не говоря о том, что за ними нужно было убирать.
Насколько я могла судить, это вряд ли входило в обязанности ведьмы. А значит, этот «кто-то» мог появиться в любой момент.
Нужно было спешить. И я отправилась на поиски подвала.
Все помещения клиники были выстроены в то замечательное время, когда в чести были типовые проекты, даже для «первых лиц государства». Разве только повыше классом.
Поэтому подвал оказался там, где ему и положено находиться. И, спустившись по узкой лестнице в конце коридора, я оказалась перед металлической дверью, выкрашенной в неприятный грязно-красный цвет.
Замка на ней не было и ручки тоже. И первое, что мне пришлось сделать, — это как следует поломать голову, чтобы понять, с помощью какого «сим-сим» она открывается.
У меня не было времени, чтобы спокойно и не торопясь все обдумать, поэтому я начала действовать по принципу «Чего тут думать — трясти надо». И трясла, что было мочи, пока не поняла всю бесперспективность этого метода.
Дверь не поддавалась ни на толчки, ни на удары. Подковырнуть с помощью ножа мне ее тоже не удавалось.
Минут через десять, не в состоянии разгадать этой головоломки, я смотрела на нее, как на заклятого врага, и, обливаясь потом, выплевывала сквозь зубы самые страшные проклятия в ее адрес.
Глупейшая ситуация. Притом, что два самых опасных для меня человека в данную минуту были один за тридевять земель, другая — в недееспособном состоянии. И неизвестно, случится ли такое когда-нибудь еще.
Не использовать столь благоприятной возможности — что могло быть нелепее?
В результате своих бесплодных попыток я вымоталась и была почти без сил, чтобы сорвать на чем-нибудь зло, я ударила по холодной кафельной стене, и… произошло чудо.
Одна из кафельных плиток погрузилась на несколько сантиметров в стену, а где-то в недрах металлической двери раздался характерный щелчок.
У меня перехватило дыхание от предчувствия удачи, и я потянулась к ненавистной двери, как ребенок к яркой погремушке.
Дверь отворилась легко и бесшумно…
Глава 8 Скоро сказка сказывается…
Задним умом я сообразила, насколько наивно было ломиться в открытую дверь, вместо того чтобы искать секретное приспособление.
— Я же догадывалась, что тут дело нечисто, не случайно у меня в памяти всплыло слово «сим-сим»… — бормотала я, пока шла по темному, пропахшему подвальными ароматами коридору.
Коридор превратился в самый настоящий подземный ход, с тем лишь отличием, что по обеим его сторонам были расположены многочисленные двери, луч моего фонарика выхватывал их из мрака одну за другой.
Казалось, коридору не будет конца. Пот струями скатывался по моему лицу, становилось трудно дышать, и вдобавок ко всем этим радостям появились крысы.
Скорее всего, где-то позади остался выключатель, потому что на потолке через каждые несколько метров висели электрические лампочки. Но даже если бы я нашла его, то не стала бы зажигать света из осторожности.
И, видимо, крысы сообразили, что я здесь с «неофициальным визитом», и вели себя, как законные хозяева по отношению к непрошеному гостю.
В отличие от большинства женщин и как минимум половины мужчин, я не испытываю по поводу этих зверушек никаких особых эмоций, но быть искусанной острыми, как бритва, зубами и мне не улыбалось. Поэтому я пинала их при каждом удобном случае и к концу подземного хода добилась от них трусливого признания моего преимущества в силе и ловкости.
Но меня ожидал еще один сюрприз, сильно поубавивший мне оптимизма.
В конце пути меня ждала точно такая же дверь, но еще более неприступная, и рядом с ней не было ни кафельных плиток, ни сколько-нибудь заметного выступа или подобия педали, на которую можно было бы нажать.
Тем не менее я обшарила каждый квадратный сантиметр вокруг, вызвав своими странными движениями недоумение крысиного контингента. Несколько жирных тварей уселись на безопасном расстоянии и с любопытством взирали на меня.
Таким образом я развлекала их добрых полчаса и, не добившись никакого положительного результата, отправилась в обратный путь.
Крысы оказались мудрыми животными, они не беспокоили меня в этот момент. Иначе я бы их перестреляла.
Мне хотелось рвать и метать. Быть в двух шагах от цели и, поцеловав замок, отправиться восвояси ни с чем — это серьезное испытание даже для железной выдержки.
Но я еще не знала самого главного — выйти из подземного хода я уже не могла. Дверь, которую я осторожно прикрыла за собой, была вновь заперта.
Таким образом я оказалась между двумя запертыми дверями и несколькими десятками крыс в качестве товарищей по несчастью. Впрочем, у них наверняка были свои входы и выходы из этой мышеловки. И голодными они явно не были.
А я не вовремя вспомнила, что ела последний раз вчера за обедом, и желудок обиженно заворчал в подтверждение этого прискорбного факта.
Я оказалась замурованной по собственной глупости. Никак иначе я назвать это не могла.
Первая заповедь секретного агента: «Заходя куда-то, подумай — как оттуда выйдешь». Я была настолько одержима желанием проникнуть в секретную лабораторию, что пренебрегла ею и была наказана…
* * *Еще через полчаса я сидела на бетонном полу и вспоминала все известные мне выражения, в которых упоминались крысы, мыши и мышеловки:
— Бесплатный сыр бывает только в мышеловке…
— Не стоит вспоминать о мышах, когда городу угрожают крысы…
— Крысы бегут с тонущего корабля…
— Отольются кошке мышкины слезки…
Это было похоже на бормотанье сходящего с ума человека, но молча сидеть в темноте было еще хуже.
Энергия клокотала во мне, как магма в недрах готового взорваться вулкана. Но выплеснуть ее было совершенно некуда, и это было мучительнее всего.
Я стала анализировать весь сегодняшний день и поняла, что с самого утра наделала столько ошибок, что было бы странно, если бы все закончилось благополучно.
В результате в моей кровати лежал связанный человек, Сергей Анатольевич так и не дождался объяснений, а я сидела в подвале, как полная дура…
Про то, что с минуты на минуту может прийти на обед Владимир Егорович, я старалась не думать. Кстати, я даже не узнала, чем он здесь занимается…
Через пару часов очухается ведьма, а к вечеру заявится и сам хозяин.
Снова как в сказке — чем дальше, тем страшнее.
Единственным слабым оправданием для меня была моя болезнь, чахлые мысли и теперь рождались в голове в страшных муках.
Но как бы то ни было, если меня застанут в этом месте, то единственным разумным решением будет отстреливаться до последнего патрона.
К тому времени хозяевам, скорее всего, будет уже известно, при каких обстоятельствах я исчезла, и завхоз не пожалеет красок, чтобы расписать злодеяния псевдогеологини…
Вряд ли в этом случае они придут с пустыми руками. И все преимущества тогда будут на их стороне.
А коридор — прямой, как дорога к эшафоту, — и спрятаться в нем абсолютно невозможно.
Единственный шанс — это попробовать укрыться за одной из дверей. Тоже не бог весть что, но все-таки не на открытом месте…
«А если кто-то придет кормить „пациентов“, то… — мелькнула в голове мысль, и я подскочила, как укушенная бешеной крысой.
Если у меня и был шанс довести дело до конца, то нужно было срочно действовать.
«Должна же тут быть какая-то нянечка, санитарка, или как это у них называется, которая выносит утки за „пациентами“ и приносит им пищу. Почему бы ей не появиться сейчас и не пройти мимо одной из дверей…»
Размышлять было некогда, и я побежала к ближайшей двери.
На мое счастье, эти подсобные помещения не запирались на секретные замки, и я могла выбрать наиболее подходящее.
Первая же открытая мною дверь вела в небольшую комнату, доверху набитую старыми книгами, пластинками, шахматами, ночными горшками, поломанными теннисными столами и прочей рухлядью, составляющей предметы досуга прежних отдыхающих.
