Марина Серова - Менеджер по чудесам
— Мы над этим работаем, но пока ничего не получается.
— Попробуйте подключить к данной разработке потенциал других дисциплин, это должно помочь. Ищите и проверяйте различные подходы. Новая система должна быть лучше системы перехвата сообщений, что имеется у различных спецслужб.
— Хорошо, — молодой человек кивнул. Затем переложил в своей папке несколько листов, в которых уже успел сделать пометки, и, взявшись за следующие, произнес: — Есть еще один момент, который нужно проработать.
— Вирусы, — догадался Вячеслав.
Юноша кивнул, а затем добавил:
— Именно. Наша программа не дает полной гарантии того, что вирус не попадет в компьютер, она лишь защищает в нем информацию. Наши ребята тут кое-что проверили и пришли к выводу, что хакеры не тратят время на поиск ошибок, чтобы проникнуть в информационные системы. Они просто анализируют исправления, которые публикуют производители программного обеспечения, и ведут атаку на еще не обновленные системы. Можем ли мы это предотвратить?
Вячеслав Евгеньевич на некоторое время задумался, прошелся вдоль стола, затем остановился и произнес:
— Пожалуй, кое-что мы сумеем сделать. Нужно выстроить защиту так, чтобы она не зависела от того, исправлена ли ошибка. Причем необходимы несколько уровней защиты. Первый — на уровне сети, где надо проработать принцип гранулярности. Это позволит установить и контролировать правила взаимодействия приложений с сетью. Второй уровень — полный запрет на взаимодействия, фильтрация всех действий и лишь затем получение разрешения. И третий — защита памяти.
— А, так здесь можно использовать код, устойчивый к переполнению буфера, — сам предложил коллега Вячеслава. — Так мы сможем добиться того, чтобы Windows стал не устойчив к любым ошибкам переполнения буфера.
— Вообще, я имел в виду кое-что другое, но можно попробовать и так, — заметил в ответ Конышев. — Если не выйдет, подумайте, как расширить набор команд и на аппаратном уровне отделить страницы памяти, отведенные для исполнимых команд, тогда как на все остальное установить табу. Таким образом процессор будет знать, что данные с тех страниц не являются командами, и не станет их считывать в регистр. Хотя, конечно, эту технологию можно использовать лишь для процессорных платформ, которые ее поддерживают.
— А что, если установить защиту в приложениях? — предложил коллега Вячеслава. — Тогда многие опасные функции будут просто отключены, а сама защита станет блокировать атаки.
— Пробуйте все, — дал добро на работу Вячеслав. — Причем ищите сбои, промахи во всем. Нужна идеальная программа, без погрешностей. Подумайте над тем, как создать технологию анализа поведения. Машина должна понимать, что если какое-то приложение начинает рассылку сообщений, превышающих заданное число адресов, это уже ненормально и его нужно блокировать. Необходимо добиться приостановления подозрительных процессов еще в самом начале. Все, идите.
Молодой человек спешно собрал свои бумаги и сразу же вышел. Вячеслав повернул голову в нашу сторону и спросил:
— Милая, ты не скучаешь?
Я перевела взгляд на эту не наделенную слишком большим интеллектом особу. Виктория состроила какую-то кислую мину и, не глядя на меня, ответила:
— Скучаю. Все ваши понятия какие-то мудреные, мне в них совершенно ничего не понятно, а поговорить тут просто не с кем.
— А Женя, ее в расчет ты что, не берешь? — вспомнил обо мне Вячеслав.
— Она вся в работе, — покосившись на меня, ответила Виктория.
— Так, может, тебе пока пойти погулять по институту? — не задумываясь, предложил Конышев. — Посмотришь, как ведутся работы, может, даже найдешь себе новых друзей. У нас работает много молодых людей.
— Ваш институт мало напоминает музей, — опять сморщила свой маленький нос Виктория. — Что здесь увидишь, кроме голых стен да кучи угрюмых программистов. Может, мне лучше пройтись по магазинам?
— Милая, ты же знаешь, что я не могу тебя отпустить одну, — очаровательно улыбнулся в ответ Вячеслав.
— Почему же одну. Отправь со мной Женьку, — предложила, недолго думая, наглая особа.
«Ну да, как же, так я все и бросила и поперлась глазеть на шмотки, — усмехнувшись, подумала про себя я, даже не двинувшись с места и вообще делая вид, что не слышу этого разговора. — Мне лично до жизни этой фифы нет никакого дела, и потом, я предупреждала Вячеслава, что так и случится. Он не послушался, вот пусть теперь и ломает голову».
— Женечка, а может, вам действительно немного развеяться? — после минутной паузы вдруг предложил Конышев. — В здании института мне вроде ничего не угрожает, а вы, уж наверное, устали здесь находиться. Правда, сходите.
Глядя во все глаза на Конышева, я не сразу нашлась что сказать, но потом решительно заявила:
— Не имею права нарушать инструкции: я отвечаю за вашу, — последнее слово я особенно подчеркнула, — безопасность.
— Но ведь тут мне совершенно ничего не угрожает, — заметил Вячеслав. — Посмотрите, сколько здесь охранников. И потом, вам тоже нужно иногда отдыхать. Я настаиваю, сходите…
«А почему, собственно, нет, — спросила я себя. — Какой резон торчать тут день и ночь? Это мне еще предстоит делать неведомо сколько времени. К тому же мы только вернулись, а за столь короткое время преступники вряд ли сумеют придумать новый способ расправиться с Конышевым. Так что кое-какой перерывчик у нас имеется. Решено, пойдем прогуляемся, заодно понаблюдаем за обстановкой вокруг института. Мало ли, вдруг что интересное заметим».
— Хорошо, мы сходим, — согласилась я с предложением Конышева. — Но вы должны обещать мне, что из своего кабинета ни ногой. Даже если очень понадобится.
— Обещаю, — торопливо откликнулся Вячеслав.
— Не верю, — тут же заметила в ответ я. — По идее, вас бы прицепить наручниками к столу, жаль, что права такого я не имею. Остается надеяться на ваше здравомыслие.
— Я все понял, — активно закивал головой Вячеслав. — Идите и будьте спокойны. Ничего со мной не случится.
Оставив Вячеслава одного, мы с Викторией вышли из кабинета и не спеша направились к выходу. Девушка ступала медленно, плавно покачивая бедрами, очевидно, надеясь привлечь к своей персоне мужское внимание. Но то ли программисты и ученые попадались слишком загруженные, то ли девица с вихляниями немного перебарщивала, но, в общем, никто ее авансов даже и не заметил. Я, тихонько злорадствуя, плелась позади.
Мы миновали холл, где какие-то люди возились на полу, ремонтируя паркет, и покинули здание.
На улице было светло и солнечно. Мимо сновали прохожие, пролетали машины. Прямо перед крыльцом суетливо копошились воробьи и голуби, клюющие брошенные кем-то семечки. Ярко-синее небо предвещало хорошую погоду.
— На чем поедем? — остановившись на крыльце, спросила у меня Виктория.
— Ни на чем. Пройдемся пешком, — спокойно ответила я, торопливо пробегая взглядом по соседним домам и их окнам.
— Пешком? Да так мы сто лет до центра будем добираться.
— А кто тебе сказал, что мы отправимся в центр? — буркнула я недружелюбно. — Мы погуляем здесь, по местным супермаркетам и бутикам. Если ты против, лучше давай сразу вернемся.
Виктория явно была против, но, понимая, что спорить со мной бесполезно, нехотя согласилась. Я подхватила ее под руку, как будто давнюю подругу, и повела вдоль по тротуару.
— Я знаю, что не нравлюсь тебе, но зачем же обращаться со мной, как с маленькой, — выразила недовольство девушка. — Я могу идти и самостоятельно.
— Можешь, но не пойдешь, потому что я за тебя головой отвечаю, — не дав ей вырваться, продолжала я идти дальше. — Ты сама напросилась вернуться с нами, так что теперь не ершись и веди себя по возможности тихо и незаметно, как мышка.
— Тебе он нравится.
— Кто? — не поняла я.
— Мой муж, — повернувшись ко мне, ответила Вика. — Уверена, что нравится, потому-то ты так и злишься. Знаешь, что он любит меня, а твоей красоты даже не замечает. Он слеп.
— Странно, что он не замечает твоей мелочной душонки, — парировала я совершенно безразличным тоном. Сцены ревности со стороны жен моих клиентов не были мне в новинку, так что я давно уже научилась не обращать на них внимания и точно знала, как следует себя вести.
Виктория усмехнулась:
— Телохранитель… Да ты ж наверняка даже оружия ни разу не видела и в руках не держала. Прицепилась к нему как пиявка и ходишь по пятам. Только и ждешь, чтобы меня где-нибудь поскорее грохнули и дорожка освободилась.
Виктория явно переходила границы дозволенного и за то поплатилась. Не желая более слушать эти бредни и испытывая острую необходимость раз и навсегда поставить заносчивую дамочку на место, я молниеносно развернулась к ней всем торсом, отступила на шаг и, подпрыгнув на месте, резко махнула ногой прямо перед лицом девицы, всего на сантиметр не касаясь ее, но давая понять, что при желании могла бы ударить ее. Закончив показательное выступление, остановилась и, ухватив Викторию за подбородок, прошипела той прямо в лицо:
