Стиг Трентер - Нынче в порфире…

— А как же, он еще спросил, откуда, по-моему, это взялось. Ну, я и сказала, похоже, мол, кто-то протер пол мокрой тряпкой.

Я не мог не согласиться с нею, более того, мне известно, что вытирал этот кто-то. Кровь! Убийца перетащил труп, а потом уничтожил кровавые следы. Ему, видимо, было очень важно, чтобы никто не догадался, что тело сдвигали с места.

Но погодите. Лесслер-младший, бесспорно, был застрелен перед камином. Доказательство тому — пуля в кирпиче, И труп мы обнаружили именно там. Выходит, сначала убийца оттащил тело к двери, а после опять к камину? Но зачем?

— Больше начальник ни о чем не спрашивал?

— Спрашивал, все ли полотенца в ванной на месте,— ответила горничная.— И ведь одно впрямь пропало. Я вчера повесила четыре, а сегодня утром оказалось только три. Ума не приложу, куда подевалось четвертое.

Размышляя обо всем об этом, я вернулся в столовую. Лесслеровской родни там уже не было, в дверях библиотеки стоял Класон, с интересом наблюдая за возней по ту сторону порога.

Веспер Юнсон ползал на коленях, изучая что-то на паркете. В руках у него была рулетка, рядом сидел старший полицейский, вел записи. Нагнувшись, я заметил, что у самого порожка пол покрывала бесцветная, липкая с виду масса. На ней отпечатался четкий след ботинка.

— А-а,— воскликнул я,— отпечатки обуви снимаете на мастике.

Начальник уголовной полиции поднял глаза.

— Как вы догадались? — Моя сообразительность его едва ли не раздосадовала.

— Хильда сказала, что вы взяли мастику.

— Вы совершенно правы,— сказал он.— Но, похоже, я ошибся. Отпечатки не совпадают. У Нильса Лесслера как минимум сорок пятый, а у Лео — максимум сорок первый.

— А у убийцы сорок третий?

Он кивнул.

— След в машине, судя по всему, оставлен ботинками сорок третьего размера.

— Так или иначе, с мастикой вы здорово придумали,— утешил я.

Он посмотрел на меня с презрением.

— Надеюсь, вы не думаете, что я затеял этот эксперимент, только чтобы узнать, какой размер обуви у братьев Лесслер? Во-первых, для этого есть куда более простые способы, а во-вторых, что толку, если б я и установил, что один из них впрямь носит сорок третий. Это ничего не доказывает. Сорок третий носят очень многие.

— Тогда зачем вы это делали?

— Думал увидеть маленький кружочек на правой подметке,— объяснил он.— С канцелярскую кнопку величиной.

Вот оно что. На отпечатке с резинового коврика было маленькое круглое пятнышко.

— В правой подметке у убийцы, по всей вероятности, канцелярская кнопка,— продолжал Веспер Юнсон.— И мы совершенно точно знаем, в каком месте она сидит.

— Попади я в такую заваруху, я бы позаботился, чтобы сегодня ее там не было.

— Да. Если б заметили. Можно ведь очень долго ходить с кнопкой в подметке, знать об этом не зная.— Он пожал плечами.— Впрочем, к братьям Лесслер этот вопрос отношения не имеет. У них и у преступника даже размер не совпадает. Да и алиби у обоих надежное.— Он достал блокнот.— Ну, что там у вас? Вы говорили о каких-то свидетельских показаниях. Или это просто так, для красного словца?

— Отнюдь,— сказал я и изложил все, что услышал от конторщика Калльвика и его жены о свете в гостиной, который зажегся в четверть десятого.

— Отлично, отлично. Пройдемте-ка наверх и хорошенько поглядим вокруг.

В гостиной Хильда Таппер поливала цветы. Нас она даже взглядом не удостоила. Горничной видно не было.

Веспер Юнсон вперевалку шустро подкатился к большому окну, которое выходило на север, и обвел взглядом Шлюз.

— Должно быть, молодые люди сидели у одного из вон тех трех окон на самом верху,— сказал он, показывая на закругленный фронтон строгого здания Кооперативного союза.— Они ведь относятся к ресторану, верно?

— Именно так,— подтвердил я.— И оттуда прекрасно виден этот дом.

Он кивнул и прошагал к двери в «спальный» коридор, к выключателю. Там повернулся и посмотрел назад.

— Нет, отсюда этих окон не видно,— заключил он и добавил: — Стало быть, и посетители ресторана не могли видеть того, кто зажег свет.

— Да и расстояние слишком велико,— заметил я.

Он опустил голову и задумался.

— По-вашему, свет зажег убийца? — спросил я, понизив голос.

— Возможно,— ответил он.— Вы, наверно, помните, что «пальчики» с выключателя аккуратненько стерли.

Я жестом показал на белесую полосу на полу.

— Ну а что, по-вашему, значит вот это?

— А по-вашему? — спросил он и отошел к прелестному старинному зеркальцу, которое висело над секретером под лестницей, ведущей в сад на крыше.

Пока я излагал свои выводы, он достал из жилетного кармана крохотную щеточку, наклонился к зеркалу и тщательно расчесал усы.

— Едва ли можно истолковать это иначе,— согласился он, когда я умолк.— Но почему убийца таскал труп туда-сюда? Вряд ли ради собственного удовольствия.

— Новое «почему» вдобавок ко всем остальным,— вздохнул я.— Почему вообще совершено это убийство?

— Вот именно. Назови мне мотив, и я скажу тебе, кто преступник.— Веспер Юнсон круто повернулся и подошел ко мне.— Идемте.— И он направился к дивану возле радиолы.— Садитесь, давайте немножко потолкуем.— Быстрым жестом он подвинул пепельницу, угостил меня сигаретой.— Полезная штука — беседа. Оттачивает мозги, окрыляет мысль.

Он достал черный блокнот и удовлетворенно перелистал.

— Совсем не дурно,— пробормотал он, причмокнув губами.— Вы даже не представляете себе, сколько мы сделали, пока вы пребывали в объятиях Морфея.

— Есть что-нибудь новенькое?

— И новенькое, и старенькое. Ну, во-первых, как следует допросили Оскара Карлссона и его невесту. Нового ничего не услышали, но все старое подтвердилось. В частности, они действительно прибыли к Исбладсвикену в начале одиннадцатого, что полностью совпадает с нашими прикидками. Думаю, можно считать, что ход событий на мысу Блокхусудден мы вполне прояснили.

Я полюбопытствовал, не удалось ли хоть что-то вытянуть из лесных находок. Он качнул головой.

— На камне «пальчиков» не было.

— А платок?

— Монограмма сказала правду. Платок принадлежал Лесслеру-старшему. Вероятно, убийца вынул его из кармана покойного. Может, стер им следы.

— Ну а Лорд? Далеко он сумел пройти по следу?

— Чуть дальше «Отрады Бельмана».

— Преступник, видать, сел на трамвай,— предположил я.

Веспер Юнсон пожал плечами.

— Теперь уж не установишь. В этот час довольно много народу ехало в город. Убийца с таким же успехом мог пойти пешком или взять такси.

Он скрестил ноги и откинулся на цветастую спинку дивана.

— Орудие убийства по-прежнему блистает отсутствием,— продолжил он.— Но система и калибр известны. Обычный девятимиллиметровый армейский пистолет. Принадлежал он определенно Гильберту Лесслеру У него дома в ящике письменного стола хранился такой, но теперь исчез. Время выстрела удалось установить. Соседи за стеной, пожилая супружеская пара, отчетливо слышали характерный звук. У них та же привязка, что и у старушки Таппер,-слушали радио и услыхали выстрел, как раз когда начался концерт. А именно без десяти девять. Они заподозрили неладное и даже хотели поднять тревогу, но в конце концов так ничего и не сделали. Вы же знаете, некоторые ужасно боятся попасть впросак.

— А драку они слышали? — спросил я.

— Сейчас расскажу. Все это очень любопытно. Соседи слышали возбужденные голоса и шум дважды. Первый раз около половины девятого, второй — прямо перед выстрелом. Кстати, вы же сами предположили, что стычек было две. Одна здесь, возле радиолы, а другая — у бара, перед камином.

Я кивнул.

— Стало быть, драка номер один действительно произошла здесь, у радиолы, а драка номер два — возле бара и связана с выстрелом.

— Судя по всему, так и было,— согласился он.

— Голоса-то чьи были — мужские?

Он наклонил голову.

— Мужские. Оба раза. О чем они говорили, разобрать не удалось.— Веспер Юнсон вздохнул.— Забавно, что эти достоверные и более-менее точные сведения не проливают свет на случившееся, а, наоборот, только сгущают мрак.

— Убийца, похоже, здорово нахитрил,— заметил я.

Он безжизненно улыбнулся.

— Знаете, что он проделал после убийства Гильберта Лесслера?

— Нет,— сказал я.

— Принял ванну.

— Ванну? — Я недоверчиво глянул на его бобровый профиль.

— Если верить второму соседу, он действительно купался.

— Объясните,— попросил я.

— За стеной «спального отделения» живет старый холостяк, он-то и утверждает, будто слышал, как около девяти наполняли ванну.

— Он совершенно уверен, что наполняли именно ванну?

— Во всяком случае, он так говорит, и я ему верю. У него в квартире это весьма отчетливо слышно. Я проверял.

Я тряхнул головой. Час от часу не легче, полный ералаш.