Марина Серова - Вранье высшей пробы
Выклянчив у мага-кулинара бутерброд с грудинкой, я, как хомяк, запихала его за обе щеки и перевела разговор на Гришкину работу.
Поздно вечером, совершенно обессилевшие от объема безумно вкусной пищи, но чрезвычайно довольные, мы сидели за столом. Я начала сыто отдуваться, Гришка со смехом произнес:
— Вообще-то на ночь есть вредно.
На что я категорически возразила:
— Не согласна! Это даже необходимо для того, чтобы, как говорила моя бабушка, ночью нищие не снились.
В этот момент раздался телефонный звонок. Звонил Анатолий Константинович.
— Наверное, я погорячился, — не очень уверенно произнес он. — Думаю, вам следует делать все, что вы считаете нужным. Давайте забудем наш предыдущий разговор.
Что ж, меня вполне устроило его запоздалое раскаяние. Все же лучше поздно, чем никогда.
— Хорошо, — согласилась я. — Будем продолжать работать.
Близилась ночь, и я вдруг осознала, что сегодняшний день принес мне дикую усталость. Стоя у окна и глядя на огни дома напротив, которых становилось все меньше и меньше, я подумала: завтра будет новый день и мне предстоит перелопатить еще уйму работы. Но все это завтра, а на сегодня уже хватит негативных эмоций. Я обернулась к Грише и, поймав его хитрый лукавый взгляд, окончательно успокоилась. Тот небольшой остаток дня, что еще отпущен нам по времени, обещал быть интересным.
Глава 5
Дом, в котором жила семья полковника Делуна, имел всего два подъезда, и весь небольшой двор был как на ладони. Поэтому передо мной стояла непростая задача: установить слежку и в то же время остаться незамеченной. Сегодняшний день я решила посвятить целиком истеричной Инессе и попытаться пролить свет на все подводные камни, которые скрывались в ее жизни. Если таковые имелись, конечно.
Мою машину никто из членов семьи Евгения Делуна не видел, но все же я решила оставить ее на задах соседнего дома, чтобы не мозолила глаза подозреваемым. Сама же я примостилась у дома напротив, откуда хорошо просматривался первый подъезд, в котором они жили. Оделась я совершенно бесцветно, как и полагалось в таких случаях. Темно-серый объемный джемпер, больше похожий на мужской, чем на женский, и черные джинсы. На моей голове красовалась бейсболка, под которую я запрятала свои белокурые волосы. Кто я, мальчик или девочка, — догадаться было невозможно.
Первым из дома вышел полковник. За ним приехала служебная машина, посигналила, тогда он и спустился. Евгений Делун был довольно крупным мужчиной, но мне сейчас казалось, будто мундир ему велик.
Следом за полковником проследовала к автобусной остановке Инесса. Я дошла до своей машины и, следуя за автобусом, проводила ее на работу. В течение дня она отлучалась по служебным делам, производя плановые проверки различных ЧП и тому подобных организаций, и я моталась по городу вслед за ней. Никаких «левых» поездок и встреч мною замечено не было.
Я заметно приуныла. Значит ли это, что Инесса действительно чиста? Или под воздействием нашего с ней вчерашнего разговора она теперь осторожничает?
Прикинув, что перед тем как завершить рабочий день, Инесса должна будет заскочить в контору, оставив ее в ЧП «Бригантина», которое торговало колготками и к морю имело такое же отношение, как я к балету, я сама вернулась в налоговую инспекцию. Сняв бейсболку и достав из кармана «корочки», свидетельствующие о том, что я являюсь сотрудником прокуратуры, я проследовала в кабинет начальства Инессы Делун. Удостоверение я сохранила с тех пор, когда действительно работала в прокуратуре. Оно, конечно, просроченное, но мало кто из тех, кому я его демонстрирую, обращает внимание. Зато красные «корочки» открывают мне многие двери и очень помогают в работе.
Предварительный звонок, который я успела сделать майору налоговой полиции Селиверстову В. Г., должен был морально подготовить его к моему посещению.
Майор, оглядев мой странный наряд и просмотрев предложенное ему удостоверение, предложил мне присесть.
— Что же такого совершила Инесса Валентиновна Делун? В чем ее подозревают? — спросил он утомленно, глянув на меня исподлобья.
— В связи со смертью Ксении Даниловны Делун мы проверяем всех, в той или иной мере причастных к этому делу. В том числе и Инессу Валентиновну. Мне необходимо узнать, действительно ли во время наступления смерти Ксении Даниловны Инесса Валентиновна находилась на работе.
Майор как-то странно на меня глянул, обдумал что-то, отвернувшись к окну, потом, четко произнося слова, проговорил:
— Сегодня утром мне звонил полковник Делун и настоятельно просил отдать в руки милиции сомнительного вида женщину, которая, возможно, попытается с помощью фальшивых документов выяснить кое-какую информацию о его жене.
Селиверстов внимательно посмотрел на меня, ожидая, что я скажу. Мне стало нехорошо. Такого поворота событий я совсем не ожидала. Полковник опередил меня, сделав первый ход. Я, конечно, предполагала, что после моего разговора с членами его семьи он попытается сделать все, чтобы убрать меня с дороги, но не думала, что он отреагирует так быстро.
Мое удостоверение находилось еще в руках майора, но я видела — он не торопится выполнять просьбу полковника Делуна. У него, видимо, были на то свои причины. Может, Селиверстову доставляло особое удовольствие наблюдать за моим отчаянным трепыханием, и он хотел это удовольствие продлить?
— Я узнавал в прокуратуре… Вы, Татьяна Александровна, уже давно там не работаете. Не так ли? — подталкивал меня майор к ответу. — На данный момент вы выступаете в роли частного детектива.
Внешне я держалась спокойно, по моему лицу вряд ли можно было догадаться, что я обескуражена или испугана. Серьезным тоном я принялась рассказывать Селиверстову все, как есть на самом деле. Это казалось мне единственным выходом из создавшегося положения.
Майор молча слушал, кивал, о чем-то думал. Он был немолод, и, думаю, стремление выслужиться, чтобы угодить полковнику милиции Делуну, не стояло перед ним главной задачей.
После того как я закончила свои объяснения, в воздухе повисла пауза. Селиверстов все еще вертел в руке мое удостоверение, что сильно сказывалось на моей нервной системе, но никак не проявлялось внешне.
— Мне не нравится, когда меня пытаются обвести вокруг пальца, — сурово заметил майор. — Но во всей этой истории у меня есть своя корысть.
Удивленная и заинтригованная, я подалась вперед. В конце тоннеля для меня, кажется, забрезжил свет. Или я ошибаюсь?
— Инесса Валентиновна, с моей точки зрения, плохо соответствует занимаемой должности. Поэтому в данной ситуации я предоставлю вам необходимые данные и, если она действительно замешана в истории с убийством, буду рад от нее… — Майор запнулся и закончил фразу необычно: — отдохнуть.
Я облегченно вздохнула и приняла из рук майора обратно свое удостоверение. Кажется, пронесло.
Селиверстов, конечно, лукавил. Прежде всего он беспокоился за собственное место, которое стараниями и связями полковника милиции Делуна могла занять Инесса Валентиновна. Майору до пенсии оставалось всего ничего, и он наверняка хотел дожить до нее спокойно, не боясь, что его спишут на берег раньше времени.
Майор сам принес журнал, в котором отмечались работники налоговой полиции, и продиктовал список фирм, которые двадцать первого сентября посетила Инесса. Посетила ли? Вот что мне предстояло выяснить.
Поблагодарив майора, с которым неожиданно сошлись наши интересы, я вышла на улицу, размышляя о том, что теперь мне нужно быть особо осторожной. Полковник милиции Делун — это вам не шуточки.
Чтобы до конца завершить свою сегодняшнюю миссию, мне осталось проводить Инессу до дома, на том и успокоиться. Все проверки, касающиеся посещения ею фирм двадцать первого сентября, так или иначе придется отложить на завтра — рабочий день везде закончился.
Но Инесса, выйдя из здания налоговой полиции, свернула не к остановке, как я предполагала, а направилась в противоположную сторону. Черный строгий костюм, висевший на худой и высокой Инессе почти как на вешалке, придавал ее облику нечто зловещее, мрачное.
«Что-то странное происходит в семье Делунов, — думала я, следуя за своей подопечной на небольшом расстоянии. — Мундир мужа и костюм жены, по крайней мере, на два размера превышают их настоящую комплекцию. То, что полковник похудел, понятно — он болен. А вот с чего так исхудала его жена? Кстати, интересно, кто-нибудь из членов этой милой семейки знает о болезни полковника?»
На пути Инессы показался супермаркет, в который она решительным образом и направила свои стопы. Накупив всякой всячины, женщина села в троллейбус, маршрут которого пролегал в обход ее дома. Я рассчитывала вернуться к машине, посадив Инессу на автобус, на котором она добиралась на работу, но теперь об этом нечего было и думать. Пришлось и мне протиснуться в салон троллейбуса — надо же было узнать о конечном пункте ее путешествия.
