Марина Серова - Коллекционер запретных плодов
– Нонна, а тебе не жалко свою дочь?
– В каком смысле?
– Представить себе не могу, чтобы я пихала свою Анжелу в объятия ненавистного ей мужчины.
– Ну, во-первых, тебе еще рано об этом думать, Анжела еще несовершеннолетняя. Во-вторых, твоя дочь девочка не промах. Помяни мое слово, она далеко пойдет»...
Теперь я поняла, почему тетя Лена изменила все имена. Еще не хватало того, чтобы Алинка все это прочитала. А так, даже если она и заглянула в начало, то ничего не сообразила. Я на двести процентов была уверена, что больше одной страницы она не осилит. А я дошла уже до середины мемуаров испанки русского происхождения.
«Впервые за последнее два месяца Нонна была в хорошем настроении. Оказывается, ей все-таки удалось свести свою дочь с Костиком, и та начала качать из него деньги...
Мы сидели у Нонны и дегустировали ликеры. Пришла Кристина, она была не в духе.
– Тюфяк! Мямля! – выкрикивала она из своей комнаты.
Мать пошла к ней и спросила:
– Ты это о ком?
– О Костике. О ком же еще? Представляешь, он все-таки решил вложиться в бизнес! Придурок! Я уже все спланировала, все рассчитала... Зима на носу, а у меня дубленка старая... Мама, ты понимаешь, что это катастрофа! Где я так быстро нового лоха найду? Окучивала, окучивала его, а его бабки друзьям могут достаться. Ну где здесь справедливость?
– Так, Кристина, дай подумать. Костик стал жаться? Ты, наверное, сделала что-то не так?
– Мама, да при чем здесь я! – раздалось из другой комнаты. – Это все его друзья, они раскатали губу на Костины деньги.
– Друзья, говоришь? Вот сволочи!
– Да, Костик с ними в колледже вместе учился, потом они деньги вместе зарабатывали, чтобы какую-то ремонтную мастерскую открыть. Мечта у них была такая, понимаешь?
– Мечта, – ухмыльнулась Нонна. – Крис, ты должна убедить Константина, что он нашел женщину своей мечты, поэтому с другими мечтами ему придется распрощаться.
– Но как? Я уже сделала все, что могла, даже сказала, что беременна. А друзья ему какой-то ультиматум поставили.
– Ультиматум говоришь? Пусть он им же боком и выйдет. Не переживай, дочь, мы своего не упустим. Времена нынче тяжелые, разбрасываться денежными мешками глупо. Так, надо немного подумать...
Я поняла, что Нонне сегодня будет уже не до меня, ведь у ее дочери проблемы. А я пришла посоветоваться с Нонкой, как заставить Анжелу понять, что я имею право на личную жизнь. Она встречала в штыки всех моих ухажеров. Но подруга, кажется, напрочь забыла о моем присутствии и стала разрабатывать очередную операцию. Мне было это совершенно не интересно. Я ушла по-английски, не прощаясь».
Жалко, конечно, что тетя Лена проявила деликатность и ушла от Ложкаревых, не дослушав, что Наталья собирается предпринять, дабы Костерин не пошел на поводу у своих друзей. То, что Костик – это псевдоним Егора Костерина, я не сомневалась. Оказывается, Олег с Иваном не зря дали ему время на размышления. Прошло несколько дней, и он уже сам стал понимать – обездвижить свой капитал, а тем паче растратить его под ноль, это в высшей степени неразумно, тем более если намечается рождение ребенка. Юлька не побрезговала использовать такую банальную привязку, как беременность.
Ладно, посмотрим, что было дальше. Я прокрутила мышкой курсор и открыла новую главу. В ней речь шла о несостоявшемся Алинкином отчиме. Я помнила, что моя подруга очень ревностно отнеслась к тому, что дома стал слишком часто появляться один мужчина. Нечаева его сразу же возненавидела и стала устраивать ему разные подлянки. В результате тетя Лена с ним рассталась. По прошествии стольких лет она вспоминала об этом эпизоде своей жизни с юмором.
Пробежав глазами еще несколько абзацев, я снова нашла имя «Нонна» и стала читать более вдумчиво.
«Подруга пришла ко мне в очередных обновках, но при этом она была на удивление молчалива. Я спросила, как дела у Кристины. Нонна ответила:
– Я провернула одну операцию, теперь все пойдет по моему плану. Константин наш до последней копейки.
При этом радостных нот в голосе Нонны не звучало, скорее она была чем-то подавлена. Это могло означать только одно – ничего у нее не получилось, а признаваться в своих промахах ей не хотелось. Не такой у моей подруги характер. Мне бы хоть чуть-чуть ее уверенности в себе».
До конца повести оставалось около одной трети, но я закрыла файл и выключила компьютер. Ответ на главный вопрос был получен. Заказчицей взрывов выступала Наталья Ложкарева. Именно эта экзальтированная нимфоманка приходила к Панкову. Федя назвал ее проще – шлюхой. Но смысл один.
Я на все сто процентов уверовала в это, и вдруг во мне проснулся дипломированный юрист. Полина, а что, если это все твои домыслы? В тексте не было ни слова о взрывах. Да кто же признается в причастности к двойному убийству, пусть и непреднамеренному! Об этом не говорят даже с близкими подругами. Все равно надо заполучить хоть какие-то доказательства. У меня мелькнула мысль, откуда их можно взять, и я потянулась к телефону, но вовремя одумалась. Было около часа ночи. Пришлось отложить звонок до утра.
Глава 8
Утром я набрала Нечаеву и спросила:
– Алина, скажи, тетя Лена все свои фотографии забрала в Испанию или что-то осталось?
– Поля, ты сумасшедшая! Звонишь мне в такую рань, чтобы спросить про мамины фотографии.
– Десять утра – это не такая уж и рань.
– Для кого как. Лично я вернулась домой около трех. Мы со Славиком отрывались на танцполе.
– Понятно. Ну так что насчет фотографий?
– Не знаю, посмотреть надо. Кажется, что-то осталось. Надо достать с антресолей старые альбомы. А тебе они зачем?
– Меня, собственно, фотка Ложкаревой-старшей интересует, где-то так пятнадцатилетней давности.
– Тети Наташи? С чего ты взяла, что мы храним ее фотографии?
– Алина, у меня же есть твои фотографии, так почему у тети Лены не могли быть фотки ее подруги?
– Могли, – согласилась со мной Алинка, – и, кажется, были. Вряд ли мама их потащила с собой в Барселону.
– Поищи их, пожалуйста.
– Поля, надеюсь, тебе это не очень срочно?
– Алина, не волнуйся, я подожду, пока ты почистишь зубы и позавтракаешь.
– Ты очень великодушна.
– Я знаю, – сказала я и отключилась.
Пока Нечаева поднималась с постели, приводила себя в порядок, завтракала и просматривала фотоальбомы, я продолжила читать автобиографическую повесть ее мамы.
«...Нонна позвонила мне и сказала, что нам надо срочно встретиться. Я сразу поняла, что у нее плохие новости. Так оно и было. Через час мы уже сидели в кафе, и подруга жаловалась:
– Представляешь, Крис пришла вчера домой с синяком на скуле!
– Кто же ее так? – удивилась я.
– Я тоже спросила, кто посмел это сделать. Она промолчала. Тогда я пообещала, что посажу этого ублюдка. И как ты думаешь, что она мне ответила?
– Что?
– Кристина сказала, что заслужила эту оплеуху, и не только ее. Ей даже стукнуло в голову, что Игорь обошелся с ней еще очень мягко. И вообще она его любит. Маша, ты можешь себе представить, Крис вздумала влюбиться!
– Так это же прекрасно!
– Маша, не говори глупостей! И любовь – тоже глупость. Лучше посоветуй, что мне делать?
– То, что этот Игорь распускает руки, – это, конечно, плохо. Последнее дело, когда мужик бьет бабу.
– Вот! И я про то же. Только Кристина слушать ничего не хочет. Маша, может, ты с ней поговоришь по душам, а?
– Я???
– Да, ты, – твердо заявила Нонна. – Я уже все продумала. Ты расскажешь ей про своего мужа.
– Про Вениамина, что ли? – удивилась я.
– Анжелкиного отца как звали?
– Вениамин.
– Вот, значит, про него. В красках распишешь ей, как он тебя бил...
– Но он никогда не бил меня, – возразила я. – Вениаминчик меня на руках носил, пылинки с меня сдувал...
– Маша, да что же ты такая недалекая! Это же все понарошку, чтобы произвести впечатление на мою дурочку. Она тебе поверит и, возможно, задумается о том, что ее ждет с этим Игорем.
– Ну, если ради этого. – Я не нашла аргументов, чтобы возразить.
– А ради чего же еще? В общем, ври сочнее, чтобы Кристина поняла – жизнь с мужиком, который рукоприкладничает, это сущий ад.
– Хорошо, я поговорю с ней, – согласилась я.
Прямо из кафе мы пошли к Нонне. Ее дочь была дома, но не вылезала из своей комнаты. Тем не менее я все-таки заметила синяк, когда она пробегала в туалет, и поинтересовалась его происхождением. Кристина в ответ огрызнулась. Действительно, зачем рассказывать чужой тетке подробности своей личной жизни? За нее ответила Нонна:
– Маша, представляешь, это ей бойфренд съездил по физиономии! Вот такие теперь у нас кавалеры.
– Мама, ну кто тебя просит всем об этом рассказывать! – крикнула Кристина из-за двери.
– Маша – это не все, она моя лучшая подруга. – Нонка сделала мне знак, что пора выступать со своей речью.
– А меня муж тоже бил, – начала я, повысив голос до предела, – причем я знала еще до свадьбы, что у Вениамина это запросто, и все равно вышла за него замуж. Я потом сто раз об этом пожалела. Еще года совместной жизни не прошло, как он мне руку в пылу гнева сломал. Правда, потом извинялся, колечко в подарок купил, и я его простила. А когда Анжелке годика три было, Вениамин мне все лицо так разукрасил, что я неделю из дома выйти не могла.
