Джеймс Чейз - Кинжал Челлини

— Да нет, кретин. Антиквариат — картины, драгоценности.

— Откуда мне знать? Он водит дружбу с Домиником Бойдом, который владеет приличным состоянием и громадным собственным домом в Беверли-Хилз. Может, он и коллекционирует антиквариат.

Я навострил уши.

— Это высокий тип с зачесанными назад волосами и бабьим лицом?

— Наверно, он. Большой пижон. В нем есть что-то от гомика.

— Ну да.

Меня охватило возбуждение.

— Кто он такой, Эл?

— Не знаю, откуда он приехал. Появился здесь лет пять тому назад. По слухам, Бойд был одним из алкогольных баронов на Севере. В годы сухого закона сколотил миллион. Его считают опасным человеком. Мне говорили, что он бежал из тюрьмы-психушки, но я в этом не уверен.

Я обмозговал услышанное.

— Спасибо, Эл, у меня пока все. Извини, что потревожил.

— Забудь о той рыжей. Это была деловая встреча.

— А обнимал ее ты, наверно, потому, что она замерзла, — сказал я и положил трубку.

Итак, Горман — действительно театральный агент, а Веда — артистка стриптиза, но мой приятель Доминик вовсе не партнер Гормана, а бывший король спиртного по фамилии Бойд, к тому же психопат.

Я обдумывал ситуацию минут двадцать, У меня родилось несколько идей, но ни одну из них я не мог обратить в твердую валюту. Одно я знал точно: к десяти часам вечера я должен доставить кинжал Бретту. Я не собирался проверять, выполнит ли Бретт свою угрозу.

Упоминание газовой камеры встревожило меня. Придется уговорить Гормана расстаться с кинжалом. Десять минут я ломал голову, изобретая способ завладеть им.

Проще всего было пойти к Бойду и украсть кинжал, но я отверг этот вариант. Хватит рисковать. Я поразмышлял еще, потом отодвинул кресло, закрыл окно, посмотрел напоследок вниз и спустился на улицу.

За полчаса я добрался до гормановской конторы на Уилтширском бульваре. «А не заняться ли и мне торговлей обнаженным телом?» — подумал я, оказавшись возле Уилтшир-Билдинг, на восьмом этаже которого располагался офис Гормана. Я прошел сквозь вращающиеся двери и оказался в просторном, сверкающем хромировкой вестибюле, пол которого был устлан бело-зеленым пластиком. Справа находились лифты, прямо передо мной — прилавки, где продавалось буквально все, от цветка в петлицу до бриллиантовой броши: выбор товара определялся только суммой на вашем счете и настроением. Слева я увидел справочное бюро, телефонные будки и театральный киоск. Вывеска над лестницей, ведущей в цокольный этаж, оповещала о том, что внизу вас постригут, побреют, помоют в турецкой бане и накормят.

Поднявшись на скоростном лифте на восьмой этаж, я добрался до стеклянных дверей; на одной из них было написано «Корнелиус», а на другой — «Горман». У селектора сидела хорошенькая маленькая блондинка; стойка надежно защищала ее от лап нахальных посетителей. Остальную часть приемной занимали четыре ряда кресел. В них скучали без дела несколько смазливых молодых женщин.

Я толкнул двери и медленно приблизился к стойке. Женщины посмотрели на меня. Я не спешил. Меня явно принимали за актера, выступающего со стриптизом, но я был готов пережить это унижение ради того, чтобы доставить удовольствие несчастным созданиям, сидевшим в комнате.

— Я к мистеру Горману.

Я улыбнулся светловолосой кареглазой крошке.

Она посмотрела на меня, едва сдерживая зевоту, и спросила, договаривался ли я о встрече.

— Нет, — ответил я, — но он меня примет. Скажите Горману, что к нему пришел Флойд Джексон. Я очень тороплюсь.

Я обернулся, желая узнать, какое впечатление произвели мои слова на женщин. Они пристально разглядывали меня.

Блондинка с сожалением произнесла:

— Извините, мистер Джексон, но мистер Горман принимает только по предварительной договоренности.

— И все же, — с мольбой в голосе сказал я, — доложите Горману обо мне. Вы сейчас крепко удивитесь, моя милая. Мы с толстяком в одной камере срок мотали. Спросите его, он вам подтвердит.

Она нервно захихикала:

— Вы меня разыгрываете? Мистер Горман сердится, когда его отвлекают.

— Скажите Горману, что я ужасно соскучился по нему.

Она подняла трубку. Женщины затаили дыхание.

— Тут какой-то мистер Флойд Джексон вас спрашивает, — застенчиво выговорила она. — Он уверяет, что вы его примете.

Она помолчала, слушая шефа; глаза ее округлились. Блондинка опустила трубку.

— Обождете, мистер Джексон? Одну минуту.

Я поблагодарил ее и направился к свободному креслу, но не успел я дойти до него, как дверь, соединяющая приемную с кабинетом, распахнулась. Я увидел появившуюся на пороге стройную темноволосую девушку с холодным лицом.

— Мистер Джексон? — сухо спросила она.

Я шагнул к двери.

— Проходите, пожалуйста. Мистер Горман ждет вас.

Я посмотрел на миниатюрную блондинку, подмигнул ей и вошел в просторную комнату, залитую солнечным светом. Воздух в ней был сизым от сигаретного дыма. На стенах висели портреты полуголых красоток.

Горман сидел за огромным письменным столом, заваленным горстками пепла, фотографиями, бумагами, которые могли быть контрактами или чем-то еще. Его физиономия была круглой, как блин, и пустой, как нищенская сума, и только маленькие черные глазки, заплывшие розовым жиром, выражали настороженность.

— Неожиданный визит, мистер Джексон, — сдержанно произнес Горман. — Должен признаться, что я не рассчитывал увидеть вас так скоро.

— Для меня это тоже неожиданность, — сказал я, садясь в обитое кожей кресло.

— Вы, наверно, пришли, чтобы вернуть мне перстень? — сказал он и осклабился, словно орангутанг, собравшийся откусить вам руку.

— Я его продал, — огорченно ответил я. — Срочно понадобились деньги. Один тип обещал мне полторы тысячи долларов, да так и не рассчитался со мной.

— Ясно.

Горман задумчиво посмотрел на меня и продолжил:

— И все же, мистер Джексон, вас явно привели сюда какие-то дела.

— Да, конечно.

Закурив, я положил обгоревшую спичку в пепельницу из оникса.

— Я зашел сюда не ради светской беседы. Как чувствует себя Доминик?

Горман поднял свою лапищу и принялся изучать ухоженные ногти. Он был очень спокоен.

— Неплохо, мистер Джексон. Он опасный человек. Боюсь, Доминик на вас обиделся. На вашем месте я бы постарался не попадаться ему на глаза.

— И как его только выпустили из «психушки»? — сказал я. — Его настоящая фамилия, кажется, Бойд? Он собирает антиквариат?

Горман нахмурился, не поднимая глаз.

— Вы наводили справки, мистер Джексон?

— Я был когда-то частным детективом. Иногда трудно обуздать свое любопытство.

Я стряхнул пепел на стол.

— Вам привет от Веды. Славная девушка; немного горячая, но все равно славная.

— Глупая, — проскрипел Горман.

— Ох уж эти нынешние дети. Она это сделала из благородных побуждений. У любой девушки, окажись она на месте Веды, возникло бы неудержимое желание ударить такого мерзавца, как Доминик.

— Может, вы перейдете к делу? — сказал Горман. — Если вы не собираетесь возвращать перстень, зачем вы пришли сюда?

Я улыбнулся.

— Я пришел за кинжалом.

На несколько секунд в комнате воцарилось молчание. Горман поморгал своими маленькими черными глазками.

— Боюсь, что я вас не понимаю, — произнес он наконец.

— Я встречался с Бреттом. — Потушив одну сигарету, я закурил новую. — Ты знаком с Линдсеем Бреттом?

— Нет, — ответил Горман.

— Жаль. Он весьма интересная личность. Бретт — важная персона, и к тому же он обладает даром убеждать. Он хочет получить назад свой кинжал; мне показалось, что он сумеет его вернуть. Поэтому я решил заглянуть сюда и взять кинжал.

Горман изучающе посмотрел на меня.

— А почему вы решили, что он у меня? — равнодушно спросил толстяк.

— Я так не думаю,— сказал я.— Он у Бойда, но Доминик — твой друг; тебе грозят неприятности, ты сможешь уговорить Доминика отдать кинжал.

— Мне грозят неприятности?

Черные глазки заблестели, как кусочки антрацита.

— Несомненно,— сказал я и подвинул кресло вперед.— Бретт выложил карты на стол. Если я помогу ему, он оставит меня в покое. Бретт дал слово не впутывать сюда позицию. Ему нужен лишь кинжал. Если он не получит его, меня ждет газовая камера. Что же мне делать? Я прихожу с аналогичным предложением к тебе. Отдай кинжал, не то я продам тебя. Мне достаточно рассказать всю историю Бретту. Он уже подозревает Бойда. Я спрятал Веду в надежном месте, она будет главным свидетелем. Чтобы выгородить себя, она отдаст вас на съедение волкам так быстро, что ты ощутишь запах цианида еще до оглашения приговора. Сейчас козыри не в твоих руках. Я располагаю информацией, Ведой, пудреницей; Бретт обещал не топить меня. Если ты не уговоришь Бойда расстаться с кинжалом, вы оба погорите.