Глафира Глебова - Красота, которая убивает
– Здравствуй, Андраш, – поприветствовала памятник госпожа Вегвари. – Это я, твоя ненаглядная Агнешка. Вот сегодня твоя любимая дочка Верочка приехала тебя навестить.
Госпожа Вегвари тоже положила цветы к подножию мраморной плиты.
– Да, жаль отца, – горестно сказала Вера.
– Он так тебя обожал, – откликнулась ее мать.
Вера печально усмехнулась:
– Да, очень обожал. Помню, ремнем и зонтиком лупил, да так, что я не могла на задницу сесть потом.
– Это чтобы ты умнее стала. И ведь стала. Жаль, что твои мужья живут недолго. Мрут как мухи. Не собираешься ли ты, доченька, в третий раз выйти замуж?
– Нет, мне и двоих супругов хватило. Проще одной жить и не зависеть от кого-то. А так переспать… У меня есть куча поклонников, так что от недостатка мужского внимания я не страдаю.
– А как там Лоренцо?
– Нормально, – солгала Вера. – Я редко его вижу, он живет у одной девицы.
– Жениться он еще не собирается?
– Пока нет. И я думаю, вряд ли женится.
– Почему?
– Он несерьезный, ему лишь бы развлекаться. Какая там семья?
– Ясно… Поедем домой, Верочка, там стол накрыт, помянем отца.
Все отправились к автобусу, а госпожа Вегвари на минуту задержалась и прочитала молитву:
– Умоляю Тебя, Боже, смилуйся над душами всех, которых угодно было Тебе призвать предо мною, прими их в место вечного покоя Твоего, особенно же душу, которая на земле была мне столь дорога и теперь нуждается в Твоей помощи. Позволь мне встретиться с ней в небе и помоги счастливо перейти ту минуту, которая соединит меня с нею навеки. Умоляю Тебя об этой благодати ради заслуг Иисуса Христа, Господа нашего. Аминь.
На следующий день Вера решилась прогуляться по городу, так сказать, «вспомнить молодость». Она сразу ощутила на себе повышенное внимание горожан. Многие мужчины и женщины оборачивались в ее сторону. Кто с восхищением, кто с завистью. Для них было вполне очевидно, что эта красивая, элегантная и одетая по последней моде дама нездешняя. Так здесь не одеваются и не красятся. И не ходят такой надменной походкой. Ясно, что эта фифа – столичная штучка!
Проходя мимо одного из домов, Вера остановилась, и сердце ее сжалось от приятных воспоминаний. Этот дом когда-то принадлежал ее первой любви – Никки, вернее его родителям. Здесь она жила два месяца и сутками напролет занималась любовью с Никки. Ах, какое чудесное время было! За окном падал пушистый снег, а они валялись в теплой постели. Пили кофе и курили. Ей было тогда всего шестнадцать лет! Интересно узнать, кто сейчас здесь обитает? Может, Никки вернулся в отчий дом?
Мадам Ренци постучалась в дверь, ей открыла какая-то девочка лет десяти. Увидев хорошо одетую красивую даму, она невольно растерялась:
– Вам кого, тетенька? – робко пролепетал ребенок, с немым восторгом рассматривая платье, макияж и прическу незнакомой дамы.
– А Никола Ракитич здесь живет?
– Нет, здесь живем мы – семья Джорджеску.
– А старые хозяева куда подевались?
– Умерли.
– А их сын?
– Не знаю…
– Хорошо… ну, до свидания, девочка.
– До свидания, мадам…
Дверь затворилась. А через несколько секунд личико девочки появилось в окне. Она продолжала с любопытством рассматривать элегантную даму. Таких тетенек ребенок видел только в кино. Явно женщина не из Беркерекула.
Вера, заметив «прилипшую» к окну девочку, невольно улыбнулась, и ей вдруг захотелось посетить приют Святого митрополита Дософтея, куда она в свое время отдала своего первенца. Забрал ли его Никки оттуда или нет?
Вера дошла до приюта, нашла директрису и переговорила с ней. Выяснилось, что ребенка забрал в 1919 году мужчина, который представился его родным отцом. И, кажется, этот мужчина навсегда уехал из города, поэтому судьба ребенка неизвестна до сих пор. Имени малыша никто из персонала не помнил, ведь это так давно уже было.
Погрустневшая Вера вышла из приюта и задумалась…
Тогда, когда они в последний раз встретились с Никки, он говорил, что работает грузчиком в порту Констанцы. Может быть, съездить туда, разыскать Никки и встретиться с сыном? А впрочем, к чему все это? Лишние хлопоты и потеря времени. Просто сердце размякло. Ностальгия, одним словом, ностальгия… Будь она неладна!.. Вот вернется Вера в Бухарест, познакомится с новым ухажером – и все забудет. И Беркерекул, и мать, и Никки, и безымянного сына. И все у нее будет в порядке.
Вера принудила себя улыбнуться, но предательская слеза скатилась по нарумяненной щеке. Ренци ее быстро смахнула.
Глава 14
Последний гроб
Преступник должен платиться тем же, в чем пострадала его жертва.
Отсекший руку да потеряет руку, выбивший око должен расстаться со своим оком.
Библия1947 год, Бухарест, Румыния
Юдит Диметреску выглянула из-за угла…
Только что до боли знакомая фигура нырнула в дверь двухэтажного особняка. Юдит все-таки не зря проследила за своим благоверным. Она давно подозревала Густава в измене и вот лично убедилась в том.
Ах, подлец! Ах, мерзавец! Говорил ей, что идет по делам, а сам, оказывается, посещал вот этот дом! Ну, держись, мастер адюльтера!
Госпожа Диметреску подошла ближе к особняку…
Интересно, кто же в нем живет? Какая-нибудь разведенка или вдовица? А может, и замужняя. Проводила мужа в командировку, а сама прыг – и в кровать с любовником и давай тешить свою разнузданную плоть! Но лучше пусть будет замужняя. Такая любовница не уведет из семьи мужа, у самой под ногами свой супруг болтается. Утолит свою сексуальную жажду – и все! Отправит Густава опять домой к Юдит.
Госпожа Диметреску пошарила глазами по фасаду особняка: надо запомнить на всякий случай улицу и номер дома. Женщина остановила проходящего мимо дворника и спросила:
– Любезный, а кто тут проживает?
– В этом доме?
– Да.
– Очень богатая женщина, но она вдова, причем дважды.
– И как ее имя?
– Вера Ренци… А вы с какой целью интересуетесь? – осведомился дворник.
– Да так просто, – уклончиво ответила госпожа Диметреску. – Чисто женское любопытство. Уж очень дом мне этот понравился. Красивый, старинный, вычурный… Хорошо, спасибо за информацию, любезный.
– Да не за что…
Дворник пошел дальше, а Юдит задумалась…
Муж уличен в измене, но что делать дальше? Ворваться в дом и устроить грандиозный скандал? Но ее могут вообще не пустить туда, а муж сбежит через какой-нибудь черный ход или затаится в особняке и посмеется потом над Юдит, что так одурачил ее. А ждать его здесь часами – занятие утомительное и унизительное.
Так что предпринять?..
Юдит встрепенулась: есть хорошая идея! Она подождет неверного Густава дома и, когда он вернется, устроит ему грандиозный скандал со всеми для такого случая атрибутами: с руганью, битьем посуды и рукоприкладством. Даже приготовит тяжелую чугунную сковородку и скалку для того, чтобы врезать неверному супругу по особо уязвимым местам. Юдит вернулась домой и принялась ждать обманщика-супруга, но Густав не пришел. Ни вечером, ни поздно вечером, ни после полуночи. И даже не позвонил!
«Заночевал у нее! – взбешенно подумала Юдит. – Ну, я тебе покажу, мерзавец, как бегать к чужим женщинам! Надолго запомнишь, проклятый донжуан!»
Ночью госпожа Диметреску не могла уснуть: злость и ненависть переполняли ее. Она живо представляла различные способы расправы над подлым мужем и со жгучим нетерпением ожидала прихода обманщика.
Но на следующий день Густав тоже не объявился. Прошел второй день, третий, четвертый – а благоверного все не было. Тогда неуемная злость Юдит на мужа неожиданно уступила место вполне здоровой и нормальной тревоге за него: что с ним? И где он? И она побежала в милицию.
Блюстители порядка, не воспринимая всерьез обеспокоенности обманутой женщины по поводу ее мужа-ловеласа, втайне посмеялись над ней, но заявление к рассмотрению все же приняли. Так, ради галочки. Знали бы товарищи милиционеры, что их ждет завтра в жилище, а точнее – в подвале особняка некой богатой жительницы Бухареста Веры Ренци! Но они пока не знали о «Музее Смерти» и, коротая служебный вечер, играли в карты, пили ракию и со смехом рассказывали байки о супружеских изменах.
А за пять дней до этого Вера устроила очередной романтический ужин и пригласила вышеупомянутого Густава Диметреску к себе.
Когда Густав зашел в зал, то увидел стол, накрытый белоснежной скатертью и уставленный всевозможными яствами. А на нем – отличное французское вино, красивые хрустальные бокалы на длинных ножках, натертые до блеска приборы и зажженные свечи. Присутствовало здесь и главное действующее лицо предстоящего спектакля – Вера. Несмотря на свои сорок четыре года, она выглядела просто потрясающе!
