Хачик Хутлубян - Реверанс с того света
– А может, он где-то здесь? Может… просто вышел подышать воздухом или еще куда?
– Возможно. Но вряд ли. Денег, которые я оставил на всякий случай на столе, нет. Он взял их и поехал чинить разборки. Я знаю эту породу дураков, потому что сам такой.
– Мне-то что прикажете делать с вами «такими»?
– Предлагаю, следуя вашему умозаключению, подождать у его дома. Чтобы взять раньше, чем оперативники.
– А кем он вам приходится: кум, сват, брат? – спросил уже в машине капитан.
– Он друг моего друга, а значит, и мне друг, – без намека на патетику ответил сержант и тронул «девятку» с места. – Ох и всыплю я ему «по-дружески»! Только бы найти его!
Капитан опять внимательно посмотрел на Петрова и приготовился глотать проселочную пыль…
Психоневрологический диспансер находился на юго-западной окраине города. К нему Андрей добрался на общественном транспорте, в надвинутой на нос летней кепке, которую приобрел в первом же попавшемся промтоварном магазине. Считая, что в кепке он неузнаваем, а значит, защищен, уже в продуктовом супермаркете купил две бутылки водки, палку копченой колбасы, сыра, пару банок консервов и батон. Аккуратно уложив все это в толстый полиэтиленовый пакет, Примеров во всеоружии отправился выручать Шуру из дурдома. Не придумав ничего лучше в двенадцатом часу ночи, он нашел небольшую прореху в заборе, протиснулся через нее и у самого входа в «веселое» заведение присел на лавочку и задумался.
– Мужик, ты чего это расселся? Тут посторонним находиться не положено. – По-хозяйски уверенный голос человека в медицинском халате вывел Андрея из состояния прострации. Он взглянул на здоровяка в белом, нависшего над ним, как архангел над грешником, и округлил глаза. Спустя минуту, присмотревшись друг к другу, оба в один голос удивленно произнесли: «Это ты, что ли?..» И, не сговариваясь, так же синхронно ответили: «Я-а!»
– Ты чего здесь делаешь? – первым пришел в себя Жорик. А это был он – один из троицы, с которой Андрей подрался в «Парусе надежды», а затем у Алисы на квартире.
– Чего делаю? Свежим воздухом дышу. Вот, выпустили за примерное поведение.
– Из следственного изолятора, что ли?
– Ну, да, посидел там маленько. – Андрей решил перейти на понятный для Жорика язык: – «Следак» оказался правильным мужиком, выпустил. А полковник дело шил, хотел повесить на меня убийство этой Алисы из кабака. Помнишь такую?..
– Да ты что?!. – воскликнул Жорик. – Слышь, меня ж тоже вызывали, допрашивали. Так я там все выложил, как было. Мол, «непонятка» вышла в кабаке, подрались маленько, с кем не бывает. Но потом все чин чинарем, на нашей машине доставили его, то есть тебя, к этой Алисе на хату. Там бутылку распили, остались ночевать. Правда, утром чуть опять не подрались, но обошлось. Все мирно разошлись по домам. А хозяйка нам еще платочком помахала.
– А я что, еще и у нее пил?
– Да нет, это я для убедительности придумал. Мы без тебя бухали, ты ж спал, решили не будить.
– Ну да.
– Да-а, дела… Слышь, а Алиса твоя ничего была, красивая. И чего вы разбежались?
– Куда разбежались?
– Она говорила, у вас любовь была, а ты, мол, изменял ей. Она ж ночью к тебе поехала, ноутбук свой забрала…
– Да?.. – не смог сдержать удивления Андрей. – А я-то думал… Я ж обыскался его… – Он не собирался откровенничать с этим парнем, но то, что услышал от него, многое теперь меняло. Стало быть, вот кто учинил у него дома погром и украл ноутбук с компроматом… Но зачем он ей понадобился? Значит, не случайно она подошла к нему в кабаке? Все было не случайно?.. Кто она такая, эта Алиса?
– Ладно, не пухни, это ваши дела. Просто жалко, когда такие девчонки уходят…
– А мне-то как жаль, если б кто знал! Им бы настоящего убийцу найти, а они почему-то на меня хотят все повесить. А я ведь не убивал никого.
– Влип ты, конечно, конкретно, паря.
– Мне бы, братан…
– Жорик меня зовут.
– Андрей, – протянул ему руку Примеров. – Мне бы, Жорик, ночь перекантоваться где-нибудь, а утром я исчезну, будто и не было меня вовсе.
– У нас тут вообще-то строго…
– Компания мне нужна, понимаешь, два «фуфыря» приговорить. И закусь есть. И за ночлег «кусок» отвалю.
– Ну, раз ты так ставишь вопрос, – прикинул перспективы Жорик, – я тут санитаром работаю. Не самый главный, конечно, но кое-что могу. Пошли!
Жорик, по сути, был неплохим парнем, только очень любил деньги, выпивку и женщин. И если первые две позиции – «деньги и выпивка», можно сказать, сами приплыли ему в руки без всяких на то усилий, то с таким «арсеналом» найти женщину ему труда не составляло никогда. Медсестричка Антонина, похожая на маленькую птичку, со смешным курносым носиком, обсыпанным рыжими веснушками, вошла в санитарскую и, искоса посмотрев, как Жорик собирает закуску, неожиданно звонко рассмеялась, прощебетав:
– Ой, ну кто ж так делает? Учишь вас, учишь, и все без толку. Давай, я помогу тебе с нарезкой…
– Ничего, я справлюсь…
Когда Антонина, отсмеявшись, удалилась за посудой, Андрей с любопытством спросил:
– А чем она у вас занимается?
– Антошка, что ли? Медсестрой работает. Уколы делает, таблетки раздает…
– Не обижают ее?
– Ты что? – Она на уколы одна без санитаров ходит. Ее больные, знаешь, как уважают! Я к ней тоже очень хорошо отношусь. А вот и Антошка пришла, – довольно улыбнулся Жорик, глядя, как девушка выложила на стол тарелки, три медицинские мензурки, пакет с томатным соком и стала проворно тонкими ломтиками нарезать колбасу и сыр, аккуратно выкладывая потом все это на тарелки.
– А мензурки зачем? – поинтересовался Андрей.
– Чтобы пить из них, – пояснил Жорик.
– А-а, вместо рюмок?
– Вместо стаканов.
Этот короткий мужской разговор так развеселил Антонину, что она опять залилась хохотом.
– Вот, Антоша, корешка встретил, – разливая водку по мензуркам, сказал Жорик. – Вышел во двор, думал размяться маленько, чтобы в сон не клонило, смотрю, сидит на лавочке, скучает. Говорит, компания нужна. А чем мы не компания? Короче, пусть эта ночь будет самой хреновой в нашей жизни!
«Да уж», – подумал Андрей, и ему вдруг расхотелось пить. Пригубив мензурку, он отставил ее в сторону.
– Ты чего это?
– Что-то не пошла. Отвык маленько.
– Не пошла, и ладно, насильно поить не будем. Нам больше достанется. Да, Антошка?
Когда первая бутылка была опустошена, Андрей, улучив момент, спросил:
– Слушай, а как у вас насчет свиданий? Родные, близкие больных навещают? Это можно?
– Тебе зачем? Больной, что ли? Или родной кому? Хы-хы…
– Да нет, раз уж я здесь, хотел кореша одного своего навестить. Он у вас прохлаждается.
– Это только с санкции насяльника.
– Какого «насяльника»?
– Ну, ты даешь! Насяльник – это хозяин. Главврач.
– А-а… А обойти его никак нельзя?
– Не-не, нельзя. Только через него. И то надо знать, когда к нему подходить.
– То есть?..
– Значит, слушай сюда: с утра он злой как собака бывает. Потом уходит к себе в кабинет, глотает порцию успокоительных пилюль и становится вполне нормальным человеком. Вот тогда к нему и можно, конечно, соваться с просьбочками. Но тебе, лично, не советую в любом случае… – закрыл тему Жорик.
Подрулив к дому Примерова в полночь, Капитан с Петровым заняли позицию, с которой просматривался как на ладони подъезд, и принялись внимательно наблюдать. Минут через десять тихим сном младенца уснул сидящий за рулем сержант, а чуть позже провалился в сон и капитан…
Первым проснулся Андрей. В начале четвертого утра его, задремавшего за столом, растолкал Жорик и, перед тем как отрубиться самому, промычал:
– Слышишь, Антошку подводить нельзя. Утром, если ее не добудишься, толкни меня. Я на подъем легкий. Надо будет уколоть контингент…
– Кого?
– В красной папке лежат листы назначений пациентов – кому какую инъекцию делать – с фамилиями и номерами палат.
– Так, может, мне?..
– Тебе не надо. Ты не буйный…
– Я имею в виду, может, мне уколоть контингент? Первое образование у меня медицинское, – начал сочинять Андрей…
Ответом ему был глубокий раскатистый храп уснувшего Жорика. С трудом перевалив его на бок, Примеров решил не упускать шанс. Сняв с вешалки чей-то медицинский халат и белый колпак, он надел все это на себя, достал из шкафа красную Антошкину папку и стал ее листать. «Шура, Шура, какая же у тебя была фамилия?» – всматривался он в строки. С инициалами на «А» насчитал семь фамилий. Две из них были женские, а пять оставшихся стал примерять к Шуре. Ему показалось, что более других этому типажу подошла бы фамилия Зяблов. Миновав пост медсестры, где должна была красоваться бодрствующая Антошка, Андрей шел по коридору со светло-зелеными стенами, удивляясь тому, что палаты все были без дверей. «Наверняка это для того, чтобы обслуживающий персонал мог видеть, что в них происходит», – догадался он. Однако искомая шестая палата составляла исключение. Вход в нее прикрывала запертая дверь с оборудованным глазком. «Так. И что теперь?» Он машинально сунул руку в карман халата и… вытащил из него шестигранный ключ. Оставив открытой дверь, чтобы свет из коридора проникал в темное пространство палаты, Андрей ступил внутрь и тронул за плечо лежащего лицом к стене худощавого человека. Сомнений в том, что это Шура, у него уже не было.
