Катя & 2/3 - Наталия И. Новохатская
У меня в отличие от прочих сложилось мнение, что, во-первых, Екатерина Малышева поддерживает неформальную связь между директором «Аргуса» и спонсорскими структурами, с которыми у директора существуют сложные отношения. Например, сразу после моего прихода на службу, прошла информация, что агентство перекуплено или поменяло владельцев, была представлена новая руководительница, очень способная, но не очень приятная молодая женщина, она затеяла перемену профиля, сотрудники стали активно искать новые места. Однако разброд и шатание длились недолго, прежнее руководство вернулось из ссылки, синхронно возникла позабытая «Катя-утешительница», а девушка Варвара «канула в летопись». (Как выразилась на уроке истории одна моя соученица к полному восторгу остальных одноклассников.)
Как раз в то время меня пригласили руководить приемной директора, поскольку прежняя помощница проявила нелояльность, и процесс восстановления прежних связей прошел на моих глазах. В частности, однажды директор явился поутру в неподобающем виде, долго объяснял супруге причину ночного отсутствия и мотивировал делами, совместными с упомянутой Катей. Что меня удивило… Даже будучи на новеньких, я знала, что супруга у шефа – ревнива и требовательна. Мне шепнули, что директор выбирает ассистенток в соответствии со вкусом супруги, а ей очень не нравятся длинноногие блондинки.
Однако к упомянутой Кате супруга не ревновала, скорее напротив, хотя репутация на фирме у Кати была не то что бы очень. Несмотря на замужество, отнюдь не первое и даже не второе. Тем любопытнее было увидеть Катю своими глазами.
Когда это произошло, многое стало понятно. Во всяком случае, как себя с нею держать: свободно, неформально, но без фамильярности. Имидж был продуманный: эдакая ученая девушка прямиком из французской комедии, барышня-аспирантка, ничего не смыслит в жизни, только в литературе – спасите, помогите, Бога ради, добровольно и бесплатно. И звал ее шеф приватно – «прелестное дитя», это из пьесы Пушкина «Русалка». Мне было велено соединять его с подводной пришелицей всегда и без проволочек, что впечатлило. После появилась фирма со сложным названием, но выходила на связь изредка, в основном меня не касалась. Кроме самого последнего времени, о чем зайдет речь.
Короче говоря, я знала, что если возникла Катя с фирмой, значит, просто не будет. Но скучно не будет также. В конце весны и в начале лета деятельность с «Екатериной под номером» проходила практически мимо моего участия, шеф занимался этими делами сам, иногда таинственно намекал, что «если прелестное дитятко облажается на сей раз, то дружно пойдем по миру с волчьим билетом, ищи себе, Софочка, запасной аэродром». Надо сказать, что Софочкой я себя звать не позволяю, а шефу прощаю ради крупных неприятностей, когда и если они случаются.
Как я вычислила, к середине лета неприятности исчерпались, шеф пришел в обычное состояние и, если упоминал фирму «Екатерина & 2/3», то упрекал владелицу в хищности или сетовал что «связался черт с младенцем», не уточняя, кто из них кто.
Ближе к концу летнего сезона (тем временем я успела съездить в Тунис и принять курс талассотерапии) состоялись события, в которых я приняла участие, и которые стали предметом настоящего сообщения. «А именно», как обыкновенно выражается шеф-директор. Шеф Валентин Михайлович однажды утром пожаловал в филиал, попросил отключить внешние связи и поставил передо мною задачу, правда, не особенно углубляясь в детали и мотивировки. Он пояснил, что я должна изобразить коррумпированную секретаршу и водить за нос некую особу, она должна объявиться вскорости. Цель упомянутых действий: протянуть время, собрать максимум информации и выдать минимум. Речь, предупредил шеф, зайдет о предмете «туманном, называется инспектор Тверской, произведен по принципам высокой литературы, а именно, в духе повести Тынянова «Поручик Киже», если название не говорит за себя, то можно между делом ознакомиться».
Надо сказать, шеф любит щеголять подобного рода знаниями, что приводит в негодование, но способствует просвещению. Читать архивную литературу я не стала, но обратилась к своим родителям, они вместе вспомнили и растолковали метафору. А именно, что речь идет о «персоне сугубо секретной, фигуры не имеющей», вторгшейся в реальность ввиду ошибки из канцелярского письма и ставшей именем нарицательным. Очень мило, стало понятно, что фигура пришла к нам от «Екатерины с номерами», там имело место литературное прошлое владелицы, точно сказать не могу, но вроде она была связана с издательствами или театром.
Короче говоря, несколько утомленная подробностями из чуждого обихода, я встретилась неоднократно с некоей Зоей Власовой и тщательно исполнила написанную для меня роль, шеф остался доволен. Однако на том дело не кончилось. Через какое-то время Валентин Михайлович вновь появился у нас в филиале, объявил мне режим строгой секретности и дал задание сверить изображение на двух видеодисках. Один из них пришел с курьером от той самой Зои, другой шеф принес с собой. От Зои было получен рассказ о злоключениях с законом, на другом были записаны гимнастические упражнения, небольшой отрывок. Шеф дал конкретное задание: выяснить, где и кем произведены съемки, и нет ли оснований считать, что это одна и та же студия, камера, оператор.
Зачем ему или нам это понадобилось, шеф не нашел нужным объяснить, но подчеркнул режим строгой секретности не раз и не два. Таким образом пришлось заняться самой, привлечь посредника для анализа и выделить значимые фрагменты аудио и видеоряда собственноручно.
В результате я отчиталась, что оба диска записаны одной камерой и одним исполнителем, скорее всего, профессионалом не самого высокого класса, по всей вероятности, работником рекламного ателье. Шеф выписал мне премию в размере месячного оклада и попросил забыть о произведенной работе решительно и навсегда. Что я исполняла с удовольствием, но не долго.
Вскорости, явившись в филиал поутру и отсматривая почту, я обнаружила достаточно объемный файл на свое имя из «Екатерины & 2/3», обратный адрес был указан как офис. Совсем немного я посомневалась, не перекинуть ли послание шефу, поскольку отдельных сношений с «Екатериной» не предусматривалось, и такая вольность меня покоробила. Однако я знала, что шеф плотно занят в другой области, и решила выяснить, стоит ли его беспокоить, не понапрасну ли будут хлопоты.
Открыла файл и обнаружила запутанное послание. На экран выплеснулся поток сознания, в котором фигурировали напарница Надежда Яхонтова, Зоя Власова, инспектор Тверской и неуказанный спонсор фирмы с допуском к сейфу. Числа и события водили хоровод вокруг неспокойной совести автора доклада, вроде бы было написан и послано для успокоения последней.
Судя по стилю изложения и времени написания – ранним
