Без брака - Павел Алексеевич Астахов
Был еще и третий ребенок, совсем малыш. Его фотография в соцсети оказалась только одна и со смайликом на месте личика. Это Варю немного насмешило. Ее муж никогда не был суеверным, а раз так, значит, к этому ребенку он относился с особой нежностью и тревогой. Последыш, с этим как раз все понятно.
Что ж, Варя была готова приехать в Москву, официально развестись со своим бывшим мужем, забрать причитающуюся ей половину его имущества и отпустить Миронова восвояси. К матери его детей. Правда, адвокат Трезвонский объяснил ей, что от всего, что удастся отсудить, она получит только двадцать процентов. Остальные деньги придется отдать в качестве оплаты юридических услуг.
Живя в Америке, она знала, насколько дорого обходятся адвокаты, поэтому слова Трезвонского ее совершенно не удивили и не напрягли. Двадцать процентов лучше, чем ничего, так что все бумаги, присланные представителем адвоката в Америке, она подписала, даже не читая. По расчетам выходило, что полученной суммы хватит на то, чтобы расплатиться с долгом за квартиру, да еще и на старость немного останется. А большего ей и не надо.
Поднимаясь на борт самолета, билет на который ей также купил Трезвонский, Варя держала в голове и еще один вариант развития событий, о котором адвокату, разумеется, не сказала. А что, если все эти годы Виталий вспоминает о ней? Что, если, увидев ее на пороге своей квартиры, он вспомнит, как когда-то любил Варю, осознает, что она – единственная женщина в его жизни?
Тогда и развод не нужен. Да, не будет никакого развода, она станет жить с Виталием и пользоваться всеми накопленными им благами, а юристам в таком случае она будет ничего не должна, потому что судебная тяжба не состоится. Вернет стоимость билета на самолет, ну, еще, может быть, накинет в знак благодарности за то, что ей напомнили о существовании Виталия Миронова.
Вернувшись в Москву, Варя первым делом поехала в городскую квартиру Виталия. Вообще-то Трезвонский не велел этого делать. Варе предстояло сразу же отправиться в его загородный дом, от которого у нее имелись ключи. На руках у группы Трезвонского уже было решение американского суда о том, что брак Виталия и Варвары Мироновым признан действительным и она имеет право распоряжаться их общим имуществом.
Трезвонский в качестве Вариного доверенного лица с помощью этой бумаги уже расторг договор со всеми охранными агентствами, которые работали на объектах Миронова, поменял замки на входных дверях. Загородный дом теперь в полном Варином распоряжении, да и городская квартира тоже.
В дверях этой квартиры вернувшуюся Варю встретила женщина, в которой Варвара почувствовала угрозу. Это не пустоголовая двадцатилетняя фифа, которую Варя с ее жизненным опытом уделала бы, как черепаху. Нет, это женщина одних лет с Варей, серьезная и явно умеющая отстаивать свои интересы. Варю она просто не пустила в квартиру, пропустив болезненный выпад, что Варвара Алексеевна – законная жена Виталия Александровича.
У нее на лице даже ни один мускул не дрогнул, и подобная выдержка, пожалуй, нанесла Варе самую большую боль. Она осознала, что ей встретился достойный противник, совладать с которым будет не так уж и просто. Остаться женой Виталия Миронова, видимо, не получится. Что ж, тогда развод, за который ему придется заплатить.
Поднимаясь на лифте в шикарную квартиру, а потом и осматривая загородный дом, Варя успела оценить ту роскошь, которую мог позволить себе ее муж. Вся эта обстановка так резко контрастировала с ее маленькой бостонской квартиркой, еще и вогнавшей ее в долги, что Варя даже зубами скрипела от злости. Это все должно было принадлежать ей. Как же она сглупила, когда повелась на Светкины уговоры и улетела в Америку. Сейчас бы как сыр в масле каталась.
А может, это не Светка виновата, а Сэм, пообещавший ей сытую безбедную жизнь любовницы и бросивший, как только ее красота начала увядать? Как бы то ни было, Варя решилась вернуть все, что ей причитается по праву.
* * *
В последние дни на Наталью Кузнецову навалились домашние хлопоты. Во-первых, заболела Настюша. Вот бывает же так, всю зиму не болела, потому что закалилась в своем кружке фигурного катания, а стоило наступить лету, когда каток закрылся на каникулы, как на тебе – ангина со всеми вытекающими из этого прелестями в виде высокой температуры, отказом от еды, слабостью и капризами, неизбежными, когда болеет ребенок.
Вообще-то Настя, как и все бывшие детдомовцы, была на удивление некапризной. Она вовсе не считала себя центром вселенной и раньше, когда болела, героически терпела связанные с этим неудобства и плохое самочувствие. Но в этот раз то ли болезнь была особенно сильной, то ли девочка наконец-то привыкла, что ее окружают любящие неравнодушные люди, и расслабилась, но болела она с нытьем, надутыми губами, хныканьем и требованием постоянного присутствия Натки рядом.
К третьему дню болезни дочери Наталья с ног сбилась. Как назло, жилой комплекс, которым она руководила, тоже нуждался в ее неусыпном внимании. За лето ТСЖ планировало заасфальтировать территорию дворов и автостоянки, установить новые знаки и сделать дорожную разметку. А лето в Москве короткое, чтобы успеть до сезона дождей, начинать следовало незамедлительно.
Сегодня Наталья Кузнецова была, в принципе, довольна собой и обстоятельствами. С утра вышедший на каникулы Сеня остался дома караулить больную сестру и выполнять ее прихоти, а Натка съездила на работу и быстро решила все накопившиеся дела. Уже завтра дорожная бригада должна выйти на работу, жильцы уже уведомлены о необходимости переставить свои машины, и, самое странное, никто этим даже не возмутился.
Спасибо за это нужно было в первую очередь сказать бессменной Наткиной помощнице Кларе Захаровне, жиличке одного из домов комплекса «РАЙ-ОН», когда-то попортившей немало крови старому правлению. Квартиру в дорогом комплексе Кларе Захаровне купил ее сын-программист, он же оплачивал коммунальные расходы и другие потребности шестидесятипятилетней матери.
Боевой характер Клары Захаровны не позволял ей проводить дни перед телевизором, и Натка боялась, что весь пыл, который пожилая женщина тратила на борьбу с прежним правлением, теперь обрушится на нее. Но нет, Клара Захаровна стала ее незаменимой помощницей на общественных началах, строго спрашивающей с жильцов и не жалеющей времени на разъяснения действий ТСЖ.
Сегодня, когда Натка переделала все дела и собиралась домой, Клара Захаровна заглянула в помещение, которое занимало правление.
– Привет, Наташенька. Давно вас не видела. Как живете? Как дочка?
