Месть легких денег - Наталия Николаевна Антонова
– В завещании есть одно условие.
– Какое?
– Сын не имеет права жениться. Если он женится, то потеряет право на наследство.
«Это мало что меняет, – подумала Мирослава, – Кукушкин вполне мог решить, что может припеваючи прожить на деньги любовницы и оставаясь холостяком. Правда, это могло не понравиться его юной возлюбленной».
– Как зовут девушку вашего сына? – спросила она Ирину Аркадьевну.
– Матрона Леопольдовна Буфетова.
Мирослава мысленно присвистнула и переспросила:
– Матрёна?
– Она говорит, что в паспорте у неё написано Матрона, и она очень сердится, если кто-то называет её Матрёной.
– Кем работает Матрона?
– Она модель.
– Понятно.
– Нет, она на самом деле модель!
– Я и не оспариваю, – успокоила её Мирослава.
– Просто я подумала, что вы подумали… – пробормотала Крапивина, смутившись.
– Матрона знала, чем занимается ваш сын?
– Да, – тихо ответила женщина. – Правда, он сказал ей об этом не сразу.
– Почему?
– Виталик стеснялся.
– А… – протянула детектив многозначительно.
– Но он вынужден был сделать это.
– По какой причине?
– Иначе как бы он объяснил, что не может уделять ей столько времени, сколько они оба хотят проводить вместе.
– И как Матрона отнеслась к признанию Виталия?
– Сын говорил, что она сильно расстроилась. Но он утешил её.
– И что, она смирилась?
– Нет, – покачала голой Крапивина, – она постоянно уговаривала его, чтобы он, как она выражалась, бросил старуху. А Виталик не мог!
– Он рассказал Матроне о завещании Реваковой?
– Нет.
– Вы уверены в этом?
– Да, Виталик держал язык за зубами. И поделился только со мной.
– А вы кому-нибудь говорили об этом?
– Нет, вы первая.
– Ирина Аркадьевна, вы понимаете, что если Матроне было известно о завещании Реваковой, то у неё тоже появлялся мотив.
– Какой же у Матроны может быть мотив, – всплеснула руками Крапивина, – если Виталик не мог жениться на ней!
– Они прекрасно могли прожить всю жизнь без штампа в паспорте.
– Виталик говорил, что Матрона хочет детей!
– И что с того?
– Но как же… – замялась Крапивина.
– Обыкновенно!
Ирина Аркадьевна замолчала и поджала губы.
– У Матроны имеются подруги? – спросила детектив.
– Как и у любой девушки, – пожала плечами Крапивина.
– Мне нужны их фамилии, адреса, телефоны.
– Я знаю только Варвару Лебедеву. Виталик приводил её вместе с Матроной, когда заезжал поздравить меня с Восьмым марта в прошлом году.
– Варвара тоже модель?
– Нет, она парикмахер. Именно поэтому я и попросила у неё телефон. А так-то зачем мне телефоны подруг Матроны?
– Что ж, хорошо уже то, что случай пришёл нам на помощь, – обронила Мирослава и спросила: – Как называется парикмахерская?
– Это салон «Вишенка». – Крапивина покорно записала телефон девушки на придвинутом к ней Мирославой листке. – Я написала наверху номер телефона салона. А ниже номер смартфона Варвары.
– Отлично!
– Только я не думаю, что Варвара сможет сообщить вам что-то важное.
– Посмотрим.
– Теперь мне идти к вашему помощнику?
– Да, если вы не передумали заключать договор с нашим агентством.
– Нет! Что вы! – испуганно воскликнула Ирина Аркадьевна. – У меня на вас вся надежда, – и она, забыв попрощаться, почти что бегом направилась к двери.
Глава 9
Морис зашёл в кабинет Мирославы спустя полчаса, уселся на стул напротив неё и выдохнул.
– Упс!
– Утомила тебя мать? – спросила Мирослава, улыбаясь.
– Весело вам! – выдохнул он.
– Не очень, – призналась Мирослава.
– Пока, насколько я понимаю, никаких идей нет.
– Ну почему же, – хмыкнула она, – есть.
– Неужели? – недоверчиво проговорил Морис.
– Угу. Перво-наперво я бы начала разрабатывать версию, что именно Кукушкин избавился от возрастной любовницы.
– Эту версию уже разрабатывает, как мне кажется, Наполеонов, – усмехнулся он.
– Тут я с тобой согласна. И поэтому начну с Матроны.
– Вы что же, думаете, что Кукушкин подговорил молодую любовницу помочь ему избавиться от старой?
– Не обязательно, – пожала плечами Волгина, – Матрона могла сама принять такое решение.
– Но она же не знала, что Ревакова написала завещание в пользу Кукушкина.
– Так думает Крапивина. Но Виталий вполне мог проговориться, а Матрона намотала на ус. Есть и другой вариант.
– Какой?
– Матрона могла убить Ревякину не из-за денег.
– Из-за чего же?
– Из-за того, что ей надоело делить мужчину с другой!
– Вы сами в это верите?
Мирослава пожала плечами.
– Так или иначе, но сегодня вечером я собираюсь встретиться с Варварой Лебедевой.
– Вы поедете к ней без предупреждения?
– Пожалуй… Но сначала позвоню в «Вишенку» и узнаю, в какую смену сегодня работает девушка.
– Вы хотите сесть к ней в кресло как к мастеру? – спросил Морис, пряча усмешку. – И пожертвовать своими волосами?
– А ведь ты прав! – воскликнула она и погрузилась в глубокие раздумья.
Морис молча наблюдал за ней. Вот Мирослава наморщила лоб, вот закусила нижнюю губу, вот почесала переносицу и, кажется, собралась чихнуть. Но нет, передумала.
Миндаугас понимал, что она решает наисложнейшую в своём роде задачу. Ей нужно было поговорить с Варварой Лебедевой неофициально, до поры до времени скрывая свой статус частного детектива, и в то же время Мирослава терпеть не могла того, чтобы кто-то, кроме неё самой, дотрагивался до её пышных русых волос с целью придать этому природному великолепию так называемый цивилизованный вид.
«Интересно, что же она придумает?» – промелькнуло в голове Миндаугаса.
Наконец он заметил, что лоб Мирославы разгладился, и губы её тронула лёгкая улыбка.
И тут она произнесла то, что он никак не ожидал от неё услышать, тем более в данный момент.
– Морис, – сказала она и заглянула ему в глаза, после чего спросила кротко: – Ты ведь хотел сделать мне предложение?
– Ну, – растерялся он.
– В смысле, жениться на мне, – поторопила она его.
– Я и сейчас этого хочу! – вырвалось у него более пылко, чем ему хотелось бы.
– Вот и прекрасно! – обрадовалась она. – Я представлю тебя Варваре как своего жениха! – она чуть ли не захлопала в ладоши.
– Это ещё зачем? – спросил он удивлённо.
– Всё очень просто! Я звоню Варваре Лебедевой, ссылаюсь на рекомендацию Ирины Аркадьевны и, сообщив, что я собираюсь замуж, прошу её сделать мне эскиз свадебной прически!
– То есть мы поженимся? – спросил он с тайной надеждой и явным опасением.
– Нет! – ответила она.
Его лицо помрачнело.
– Морис, солнышко, – она ласково приобняла его, – ты должен согласиться на это!
– На что на это?!
– Не притворяйся! Ты прекрасно понимаешь меня!
– Я не хочу играть такими вещами! Неужели вы не понимаете?!
– Это ты не понимаешь! Так нужно для дела!
– Даже если я соглашусь на вашу аферу, – сердито проговорил он, – то вам всё равно не удастся сохранить свои волосы нетронутыми.
– О! Это уже моя забота! Ты можешь не беспокоиться. Ты согласен?
– Вы вьёте
