Умри, богема! - Анна Васильевна Дубчак
Я загрузила посудомоечную машину, и мы отправились спать. И вот когда мы, после душа, легли и выключили свет, раздался звонок в дверь. Кто-то звонил как сумасшедший.
Лева моментально вскочил, включил свет и надел джинсы.
– Кто это?
– Понятия не имею, – соврала я, уверенная в том, что это Игорь. Произнести же фразу «мой бывший» у меня язык не повернулся. Это испортило бы всю ночь. Хотя и ночной визит наверняка пьяного Игоря разрушил бы всю нашу идиллию…
Лев подошел, заглянул в глазок и, ни слова мне не сказав, распахнул дверь. Я готова была зажмуриться, чтобы только не видеть Игоря. Что сейчас будет?!
Но это был, к нашему удивлению, Володя Сазыкин. В распахнутой дубленке, без головного убора, бледный, с испуганными глазами, он явно принес очередную трагическую новость. Таня? А кто же еще?!
– Входи. – Я бросилась к нему, схватила за руку и втянула в прихожую. – Когда это случилось?
– Не знаю… Я ничего не знаю…
– Тебе кто сказал? Денис позвонил?
Меня заколотило. Господи, ну когда уже закончится весь этот ад?
– Когда она умерла? Сегодня?
Володя прошел, как был, обутый, сел на стул и схватился за голову. А я и не знала, что смерть молодой актрисы могла его так потрясти. Он был сам не свой.
– Я принесу выпить… – Я поспешила на кухню за стаканом. Крикнула из кухни: – Соня, надеюсь, вернулась?
Из спальни вышла Марина в пижаме. Заглянула ко мне, посмотрена сонным взглядом.
– Что случилось?
– Володя пришел, Таня умерла.
И тут я вдруг услышала громкий истеричный стон главрежа:
– Да какая, твою мать, Таня?! Соня!!! Моя Сонечка!!!
Из моих рук выпал стакан. Лева бросился подбирать осколки, Марина как сомнамбула принесла щетку и совок, принялась подметать. Они не остолбенели, не замерли, услышав сногсшибательную трагическую новость, а бросились прибираться. Удивительно все-таки устроен человек.
– Как умерла? Когда?
На него было больно смотреть.
– Думаю, тогда, когда мы разговаривали на кухне… Вы все были там, в квартире, когда с ней это случилось.
– Владимир… извиняюсь, не знаю отчества… – Лева поставил перед ним стакан, плеснул туда виски. – Расскажите все по порядку.
– Вы ушли, я достал гуся… Сто раз уже позвонил ей, а она не отвечает. Тогда я решил отправиться на ее поиски. Я просто не знал, что мне делать. Я понимал, что прошло не так много времени, чтобы обращаться в полицию. Просто хотел выйти, чтобы посмотреть, может, она где-нибудь на улице, расспросить, может, ее кто-то видел, ну а потом хотел зайти в магазин, что за углом, там поспрашивать. Честно говоря, я не знал, что вообще делать и где ее искать. Хотя была мысль позвонить Жоре… Но что бы я ему сказал? Ведь тебе, Марина, могло показаться, что приходил именно он, что это с ним Соня разговаривала…
– А я и не утверждала, что это был он, – всхлипнула Марина. – У меня такое чувство, будто мне все это снится! Соня… Господи…
– Марина, да подожди ты! – вырвалось у меня. – Где ты ее нашел? В больницы звонил?
– Нет… Я сейчас вам все это рассказываю, а это у меня как раз такое впечатление, будто это кошмарный сон. Потому что такого просто не может быть. Я сейчас вернусь, и ее там не будет… Может, я сошел с ума?
– Володя!
– Я вышел из квартиры и заметил, что окно в подъезде распахнуто…
Я похолодела, словно и на меня только что пахнуло морозным холодом из того самого окна. Мы же все видели это окно. Я уже догадывалась, что не так с этим окном… Больше того, я поняла и другое – если бы не козырек подъезда, мы первыми увидели бы…
– …Я подошел, чтобы закрыть его, разозлился ужасно. Наш сосед – большой любитель проветривать подъезд, он много курит… Я подошел, выглянул на улицу, сам не знаю зачем… Просто захотелось глотнуть свежего воздуха, а заодно посмотреть, может, увижу Соню, которая идет по дорожке… И увидел ее там, внизу… Но не на дороге. Я не хотел верить, что это она. На козырьке, на снегу – распластанное тело… У нее куртка такая приметная, лимонная…
– Постой… Ты хочешь сказать, что Соня выбросилась из окна?
– Думаю, что да.
– Ты ничего не предпринимал? Не смотрел?
– Да он сразу примчался сюда, я прав? – вздохнул Лева. – Не видишь, человек испугался.
– Но на ней не было твоей дубленки… – прошептала, глотая слезы, Марина. – Это на мне была… и мы подумали, что хотели убить тебя… Но, оказывается, убивают просто всех подряд. Из нашего театра. Истребляют! Сначала Галю, потом отравили Таню, затем пырнули ножом меня, а сейчас вот… я не верю, что она сама выбросилась. Володя, ты чего молчишь? Вы что, поссорились?
– Да нет же! – с жаром воскликнул он, потрясая бледными кулачками. Он, наш режиссер, который зачастую покрикивал на нас и временами казался сильным, мы даже его боялись, сейчас выглядел слабым и беспомощным. – Никто ни с кем не ссорился!
– Значит, надо искать того, кто к вам приходил, того мужчину, о котором сказала Марина. Вы же слышали его голос?
– Ну да! А до этого ей же позвонили. Может, он и позвонил. Нужно найти ее телефон…
– Нужно вызвать полицию, – решительно сказал Лева. – И «Скорую помощь». А вы уверены, Владимир, что ваша жена мертва?
– Лева! Так восьмой же этаж!!! – воскликнула я.
– Да разное случается в этой жизни… Хотя да, конечно… Вряд ли. – Он так смутился, что даже провел по лицу ладонью, словно стирая сорвавшуюся с языка нелепицу.
Как же нам всем хочется чуда! Быть может, для кого-то Левино предположение, что Соня, упав с восьмого этажа на бетонный козырек, еще жива, прозвучало бы глупо, но только не для меня. Я-то поняла, что у него вырвалось это потому, что он этого очень хотел. Да и мы тоже все хотели, чтобы Соня оставалась жива. Вот только непонятно, почему Володя, вместо того чтобы забраться на козырек, к жене, помчался сюда.
– Я не мог ничего предпринять. Я был совсем один, и мне стало страшно. Я сразу же вызвал такси и приехал к вам. Вот. – Он опустил голову. Слабый, слабый мужчина!
– Хорошо, тогда одевайся, Лара, поедем вместе, – скомандовал Лева, решив все взять в свои руки.
– Я тоже с вами поеду, – сказала Марина.
– Ну уж нет, дорогая. Тебе надо восстанавливаться, приходить в себя. Надеюсь, что завтра с тобой будет все в порядке и мы купим билеты… – Я посмотрела на нее в упор. Она отвела взгляд. Кивнула головой.
…Возвращались мы домой с Левой уже под утро. Уставшие, потрясенные гибелью молодой еще женщины. Понятное дело, нас допрашивали, задавали какие-то вопросы, попросили номер телефона Марины, которая теперь так же проходила по делу как свидетельница. В следственный комитет доставили и Жору Логинова, который только и делал, что вращал своими большими глазами, не в силах, видимо, осознать, что вообще случилось. Когда поднимаешь человека ночью, да еще и сообщаешь ему такие ужасные вещи, мозг тормозит, а эмоции захлестывают. Вот и Жора тоже выглядел больным. По его бледному лицу катились крупные слезы. Наш красавчик, любимец женщин, высокий
