Прокурор идет ва-банк. Кофе на крови. Любовник войны - Александр Григорьевич Звягинцев
«Разведка боем!» – подумал Ярыгин.
– Как я могу быть против! – как можно галантнее ответил он.
– Тогда сейчас договорюсь, чтобы меня подменили, – заговорщически громко сказала Белянка, – поднимусь к вам в номер вместе с бутылкой и закуской.
– Гулять будем? – засмеялся Ярыгин.
– Начнем с гулянки, а потом по желанию сторон! – игриво сообщила план дальнейших действий Белянка. – Для хорошего человека ничего не жалко. Ждите меня, я скоро.
«Ничего себе напор», – подумал Ярыгин. Он направился в свой номер, а Белянка лихорадочно стала набирать номер телефона капитана Цвяха.
Когда-то она любила этого человека, но постепенно поняла, что большего мерзавца, чем он, на земле найти трудно. Но он держал ее крепко, не вырваться. Белянка знала, что служит капитану Цвяху чем-то вроде подстилки, которую он подкладывал под любого, кто был ему нужен или интересовал, или для того, чтобы выполнить какое-нибудь поручение начальства.
Чувства Белянки постепенно атрофировались, и она покорно выполняла задания Цвяха.
Капитана, как всегда, на месте не оказалось.
«Ну и черт с тобой! – злобно подумала Белянка. – Сама справлюсь! Впервой, что ли, мужика охмурить? Не первый и не последний!»
И через десять минут с бутылкой шампанского и закуской она уже стучалась в номер к Ярыгину. Он ждал ее и открыл сразу же с широкой и радостной улыбкой.
– Что за сладкая жизнь настала для мужиков! – приветствовал он Белянку. – Лозунг «Берегите мужчин» нашел в сердцах женщин столь широкий отклик, что теперь даже угощают их на свои деньги. Какая хорошая традиция в вашем отеле! – добавил он насмешливо. – Раньше, чтобы охмурить даму, мужику приходилось раскошеливаться хотя бы на портвешок…
– А теперь женщины стали настолько самостоятельны, – перебила его Белянка, – что могут взять понравившегося им мужчину на содержание. Равноправие должно быть равноправным. За что боролись?
Белянка поставила поднос с бутылкой шампанского, двумя хрустальными бокалами и с блюдцами, на которых лежала закуска.
Ярыгин такое великолепие вкушал не часто. Оно привело его даже в некоторое смущение, которое он, впрочем, легко преодолел.
«В интересах дела можно кое-что позволить женщине! – думал он, успокаивая себя, вернее, свою совесть. – Она хочет что-то выведать, и мне это не помешает, – решил он окончательно. – Посмотрим, кто кого?»
Изобразив радость на лице, Ярыгин схватился за бутылку шампанского.
– Берите бокал! – начальственным тоном сказал он. – На всякий случай!
– Шампанское охлаждено! Фонтана не будет!
– Береженого Бог бережет! Куда прикажете направить пробку?
– Так, чтобы не разбить плафон люстры или окно! – засмеялась Белянка, однако на всякий случай взяла в руку бокал.
– Внимательно наблюдайте за пробкой! – серьезно велел ей Ярыгин. – Я ее направлю точно в верхний край занавески. Смотрите!
Белянка, улыбаясь такому мальчишеству, стала внимательно следить за его действиями. После легкого встряхивания бутылки пробка угодила точно в верхний край занавески.
– Профессионал! – одобрила Белянка. – Хоть сию минуту готова рекомендовать вас официантом к нам в ресторан. В месяц будете иметь столько, сколько и за год не заработаете майором милиции.
Она залпом, как-то жадно выпила бокал шампанского, Ярыгин, не раздумывая, тут же налил ей еще.
– Впрочем, – многозначительно улыбнулась она, – майор майору рознь! Есть и в вашей епархии знатоки жизни. За месяц выбрасывают такие суммы на гулянки, будто им выдали жалованье за пятьдесят лет вперед.
– Гуляют в вашей гостинице?
– А где же? – удивилась Белянка и обиженно посмотрела на Ярыгина. – У нас столичный комфорт.
– Давайте тогда за комфорт, – поднимая бокал, предложил Ярыгин.
– Давайте, – решительно сказала Белянка и выпила еще бокал.
Шампанское заканчивалось. Ярыгин, достав из чемодана бутылку «Белого аиста», открыл ее и обратился к Белянке:
– Под такую закуску и коньячок не грех выпить.
– Наливай, – переходя на «ты» и подставляя охотно бокал, сразу ответила Белянка.
– За что пьем?
– За любовь! – сверкнула глазами Белянка.
– За любовь еще рано! – усмехнулся Ярыгин. – Давай выпьем…
Но Белянка его уже не слушала. Она залпом осушила бокал коньяка.
«Ничего себе баба, – думал Ярыгин. – Темп взяла больно крутой. Десять минут не прошло, даже познакомиться толком не успели, а уже за вторую бутылку принялись».
Он решил растянуть свой бокал на несколько тостов, видя, как быстро хмелеет Белянка.
– Говоришь, вся номенклатура у вас здесь гуляет, – умышленно передергивая слова, возвратился к начатому разговору Ярыгин.
– Настоящая номенклатура не здесь, а на «Белой даче» развлекается, – пьяным голосом возразила Белянка.
– А ты что, там бывала?
– Ха! – рассмеялась Белянка. – И не один раз. Старикашки там в основном собираются. На отдых из Москвы. Но все такие важные… Беседы ведут… Там от доверенных людей такое узнаешь…
Язык у Белянки начинал заплетаться. И пока Ярыгин раздумывал, наливать ли ей еще коньяка, она подставила ему бокал и требовательно сказала:
– Давай выпьем…
После очередного бокала она закурила. Глаза помутнели, и, забросив ногу на ногу, она уставилась на Ярыгина.
– Если хочешь что-то узнать, читай «Правду» и слушай «Последние известия», – пытаясь вытянуть информацию, заметил Ярыгин.
– О чем на «Белой даче» говорят, ты и от Би-би-си не услышишь, – сказала Белянка и выпустила тонкую струйку дыма в лицо Ярыгина.
– О чем же это? – тут же задал вопрос Ярыгин.
– Брежнева уже два раза с того света возвращали! – заплетающимся языком хвастливо зашептала Белянка. – А как они подготовят захват власти, то возвращать его больше не станут, останется там, куда ушел. Думаю, что не в рай!
– Ну, по пьянке чего не скажешь!
– Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке! Понял! – решительно возразила Белянка. – А эти все могут. И потом, что это ты все интересуешься? – запальчиво спросила она.
– Говорим, да! – с грузинским акцентом ответил Ярыгин.
– А я отвечаю, так? – засмеялась Белянка. – А потом ты куда-нибудь напишешь, а мне будут делать секир башка!
– Ладно! – успокоил ее Ярыгин. – Ничего ты мне не говорила, ничего я не слышал. И вообще, я на отдыхе.
– Жена дома, а ты на отдыхе! – забазарила неожиданно Белянка.
Она опьянела прямо на глазах. «Ни фига себе! – удивился Ярыгин. – В момент закосела баба. Алкоголичка, что ли?» – подумал он.
– Шо смотришь? – разозлилась Белянка. – Щас как вмажу. Кобели чертовы, все вы одним миром мазаны. Вот не буду с тобой трахаться, и все тут. Иди, жалуйся!
И она, шатаясь из стороны в сторону, вышла из номера столь стремительно, что Ярыгин не успел ей ничего сказать.
– Дура баба! – громко возмутился он, подозревая, что его записывают и подслушивают. – Наболтала спьяну что ни попадя, специально, наверное, чтобы в постель не ложиться.
«Действительно, дура баба! – подумал он. – Цвях ей холку намылит, если узнает об этих откровениях». На Ярыгина спиртное не действовало, да
