Идеальная пара …или идеальная ложь? - Джеки Каблер
На спинке дивана лежал плед из искусственного меха, я потянула его к себе, завернулась в него вся, от ног до подбородка, чтобы хоть как-то остановить дрожь. Нам с Дэнни так нравился этот мягкий плед, мы смотрели фильмы, разговаривали и целовались, укутавшись в него. Предаваясь этим воспоминаниям, я расплакалась. Теперь в них не было никакого смысла. Ведь он не любил меня.
За последние несколько часов я много думала о том, а насколько хорошо я знала своего мужа, пыталась вспомнить какие-то конкретные факты о нем. Мы встретились в Тиндере восемнадцать месяцев назад, как я и рассказывала полицейским в участке. Мы понравились друг другу, обменялись несколькими наполненными флиртом сообщениями, потом последовали телефонные звонки с разговорами ночь напролет. Мне так нравился его слегка картавый ирландский акцент.
Я открылась ему еще до того, как мы встретились. Рассказала ему все о своей жизни, о работе, о связанных с ней тяжелых переживаниях. Он был таким добрым, таким понимающим. А потом состоялось наше первое свидание, я заглянула в эти шоколадного цвета глаза и буквально утонула в них, сразу почувствовав очень глубокую привязанность. Это даже испугало меня сначала. Я встречалась с парнями и раньше, было даже несколько серьезных отношений, но такое было со мной впервые. Вот так, как с Дэнни. Первое свидание было в сентябре, а в канун Рождества он уже припал на одно колено и сделал мне предложение в нашем любимом итальянском ресторанчике на глазах у официантов, проституток и жующих гостей. А спустя три месяца мы поженились – семнадцатого марта, в День святого Патрика.
– Я всегда его праздновал, и лучшим способом его отпраздновать будет устроить нашу свадьбу в этот день, – сказал он, когда мы выходили из регистрационного бюро Мерилибоуна, держась за руки, со счастливыми улыбками.
Свадебное торжество было скромным и немноголюдным – только мы и несколько наших друзей, и еще мои родители, а от О'Конноров пришли только двоюродный брат Дэнни Куинн и его единственная родственница, жившая в Лондоне. Его мать не смогла приехать из графства Слайго, так как вынуждена была ухаживать за вторым сыном – младшим братом Дэнни Лиамом, который был инвалидом, а отец Дэнни умер за шесть недель до нашей свадьбы, в начале февраля, после продолжительной болезни.
– Мама ненавидит путешествия, а Лиам не очень хорошо переносит поездки и любые изменения привычного уклада его жизни. Даже до смерти отца они редко выезжали за пределы графства, не говоря уже о заграничных поездках, – пояснил Дэнни. – Жаль, конечно, но я вышлю ей фото и видео торжества. В любом случае, она не сильно обеспокоена. Ты знаешь, какая она.
И я ответила, что, учитывая наше скромное празднование, она не так уж много и пропустит. Я видела Бриджит всего один раз, но я знала, что он имел в виду. Дэнни сказал мне, что никогда на самом деле не ладил ни с матерью, ни с отцом, и я поняла, в чем была причина, когда встретилась с ними. И он был прав: наше свадебное торжество хоть и было скромным, но для нас было идеальным вариантом, и мне все понравилось: вечеринка в местном пабе, шампанское, рыба и чипсы, фотографии, снятые на телефоны друзей, которые потом мы поместили в альбом. Дэнни настаивал именно на такой свадьбе, так как, по его словам, он не любил суету, а я с радостью согласилась, потому что те, кто был мне дорог, на свадьбе присутствовали – папа с мамой и мои самые близкие друзья.
На свадьбу я надела белое красивое платье-футляр от Chanel и настояла на том, чтобы он надел костюм и подстриг свои непослушные кудри. Он вздыхал, но все сделал, как я просила. Он никогда не выглядел прекраснее, чем в тот день. А я никогда не чувствовала себя более влюбленной и счастливой. Я и подумать не могла, что год спустя… В горле застрял комок, я с трудом сглотнула слюну и почувствовала тошноту. Мы были счастливы. Мы так подходили друг другу. И я не обманывала, когда говорила полиции, что мы были почти неразлучны.
Пусть Дэнни иногда и хотел немного побыть один и уезжал на велопрогулки на несколько часов, но ведь это естественно – он любил ездить на велосипеде, и у него была напряженная работа в душном кабинете перед монитором компьютера. Я со своим писательским ремеслом очень хорошо его понимала. Со своих велопрогулок он всегда возвращался расслабленный, улыбающийся и помолодевший. Поэтому это таинственное исчезновение было совсем несвойственно Дэнни. Тому Дэнни, которого я знала.
«Он лгал мне, – снова подумала я. – Он лгал. И это была не безобидная ложь, он врал по-крупному».
И если Дэнни солгал мне о своей работе, он мог солгать и о других событиях, и теперь мне казалось наиболее вероятным, что он просто бросил меня и ушел, хотя обещал, что никогда меня не оставит. Мог ли быть у него роман на стороне? Были ли эти его велопрогулки лишь поводом, чтобы уйти из дома и встретиться с кем-то? И может ли такое быть, что теперь он ушел к ней, кем бы она ни была? И все же, – думала я, потирая свои виски, – даже эта версия была неубедительной, потому что если бы это было так, то он забрал бы с собой вещи. Но его паспорт, туалетные принадлежности и одежда до сих пор были здесь. Если кто-то хочет уйти от своего партнера и хочет сделать это быстро, пока тот в отъезде на ночь, разве он не возьмет с собой основные вещи? Хотя бы небольшую сумку со сменой одежды и необходимыми принадлежностями, которые понадобятся на первое время, пока появится подходящий момент, чтобы вернуться за остальными вещами? Я бы так и сделала. Почему же он ничего с собой не взял?
БР-Р-Р-Р…
Я подпрыгнула, когда раздался звонок в дверь, Альберт тотчас же проснулся и забегал по комнате с тревожным лаем. Я застонала: «Ну что там опять? Снова полиция? Может быть, с известиями? Его нашли?»
Я сбросила плед и последовала за своей собакой к входной двери. Я оказалась права. Это снова были они – детектив и сержант Стивенс. Чувствуя слабость в ногах,
