Мегрэ и его мертвец - Жорж Сименон
Подойдя к кофеварке, она обратилась к мужу:
— Дай спички.
Вспыхнуло пламя газа, и спустя несколько минут дом наполнился ароматом кофе.
Шеврье догадался облачиться в черные брюки и белую сорочку, одевшись для роли, которую ему предстояло сыграть. Встав за стойку, начал все приводить в порядок.
— Открывать?
— Конечно. Пора, наверно.
— Кто будет делать покупки? — осведомилась мадам Шеврье.
— Выберите время, возьмите такси и съездите в ближайшую лавку.
— Телячье фрикандо со щавелем вас устроит?
Молодая женщина захватила с собой даже белый фартук. Она была весела и жизнерадостна. Все походило на игру или пикник.
— Можете открыть ставни, — посоветовал комиссар. — Если клиенты будут задавать вопросы, скажите, что подменяете хозяев.
Поднявшись в спальню, Мегрэ отыскал бритву, крем для бритья и кисточку. Почему бы и нет, в конце-то концов? Маленький Альбер, похоже, был чистоплотен и здоров.
Неспешно закончив туалет, спустился вниз. Мадам Шеврье уже отправилась за покупками. Двое клиентов — речники — пили у стойки кофе с коньяком. Кто владелец заведения, их ничуть не интересовало. Возможно, то были случайные посетители. Они толковали о каком-то шлюзе, который едва не разворотил накануне буксир.
— Чего вам налить, шеф?
Но Мегрэ уже позаботился о себе. Ему впервые доводилось стоять за стойкой и наливать ром из бутылки. Комиссар фыркнул.
— Я подумал о господине Комелио, — объяснил он.
Мегрэ попытался представить себе такую картину: в кафе «Маленький Альбер» входит судебный следователь и обнаруживает за стойкой комиссара и с ним одного из его сыщиков.
И все-таки это единственный способ что-то узнать. Увидев, что бар открыт, как обычно, те, кто убил владельца, будут наверняка озадачены. И Нина тоже. Если она только жива.
Часов девять с продуктовой сумкой в руках несколько раз мимо кафе прошла старуха-прорицательница. Она даже прижалась лицом к оконному стеклу. Под конец удалилась, бормоча что-то под нос.
Позвонила мадам Мегрэ, справляясь о муже.
— Тебе что-нибудь привезти? Например, зубную щетку?
— Нет, спасибо. Я уже послал за щеткой.
— Звонил Комелио.
— Надеюсь, ты не сообщила ему номер телефона?
— Нет. Только сказала, что тебя нет дома со вчерашнего дня.
Вышла из такси мадам Шеврье, неся корзины с овощами и какими-то кульками. Когда Мегрэ назвал ее «мадам», она запротестовала:
— Зовите меня Ирмой. Тогда и посетители будут меня так звать, вот увидите. Ты ведь не против, Эмиль?
Клиентов было немного. Зашли перекусить три подручных каменщика, работавшие на соседней улице. Хлеб и колбасу они принесли с собой и заказали два литра красного.
— Хорошо, что вы опять открыты! А то минут десять приходилось топать, чтобы пропустить стаканчик!
Появление новых лиц их ничуть не удивило.
— А старый хозяин больше не работает?
— Хороший он был малый! — заявил один из рабочих.
— Давно вы с ним познакомились?
— Недели две, как начали тут рядом вкалывать. Понимаете, мы обедаем везде, где придется.
Их, правда, немного заинтриговал Мегрэ, расхаживавший повсюду.
— Кто это? Вроде не здешний.
— Тсс! Это мой тесть… — с простодушным видом отвечал Шеврье.
На плите шипели кастрюли. Заведение оживало. Сквозь широкие, в глубоких проемах окна внутрь помещения стали проникать скупые лучи солнца. Засучив рукава, Шеврье смел опилки.
Телефонный звонок.
— Вас, шеф. Это Мерс.
Бедняга Мерс не сомкнул глаз. Данные дактилоскопической экспертизы не слишком обнадеживали. Обнаруженные на мебели, на бутылках отпечатки оказались старыми, затертыми. Самые отчетливые он передал в антропометрический отдел, но владельца их в картотеке не оказалось.
— Они работали в резиновых перчатках. Единственное, что дало положительный результат, это опилки: анализ показал следы крови.
— Человеческой?
— Через час станет известно наверняка. Но я почти уверен, что это так.
Люка, который в ту ночь тоже внес свою лепту, приехал около одиннадцати, очень оживленный. Мегрэ заметил на нем яркий галстук.
— Один эспор-касси, — воскликнул он, подмигнув Шеврье.
Ирма успела нацепить на двери грифельную доску, на которой мелом было выведено: «Сегодня в меню: телячье фрикандо с приправой из щавеля».
Молодая женщина вся была в хлопотах. Казалось, места своего она теперь не уступит ни за какие коврижки.
— Поднимемся наверх, — предложил Люка комиссар. Расположились возле приоткрытого окна спальной, благо погода выдалась теплая. Извлекая из чрева баржи бочки, на берегу грохотал кран. Свистели гудки, скрежетали цепи, по кипящей от ударов винтов воде сновали, запыхавшись, буксиры.
— Его звали Альбер Рошен. Я был в налоговом управлении. Разрешение на право торговли он получил четыре года назад.
— Фамилию его жены узнал?
— Нет. Разрешение на его имя. Я справлялся в ратуше, но там мне ничего сказать не смогли. Должно быть, он женился до того, как сюда переехал.
— А что сообщили в полицейском участке?
— Ничего. По их словам, заведение приличное. Полиции ни разу не приходилось наводить тут порядок.
Мегрэ то и дело поглядывал на улыбавшийся ему с комода портрет своего мертвеца.
— От клиентов Шеврье узнает остальное.
— Вы останетесь здесь?
— Мы можем пообедать внизу, будто зашли случайно. От Торранса и Жанвье никаких новостей?
— Они все еще возятся с букмекерами.
— Если сумеешь связаться с ними до телефону, скажи, пусть как следует проработают район Венсен.
Логика была прежней: Венсенский ипподром находился, так сказать, в нужном направлении. А маленький Альбер, как и сам Мегрэ, был человеком привычки.
— Неужели посетители не удивлены, что кафе снова открыто?
— Не слишком. Кое-кто из соседей заглядывал в окна. Они, видно, решили, что Альбер продал свое заведение.
В полдень оба сели возле окна. Ирма обслуживала их сама. В кафе за соседними столиками сидело несколько посетителей. Среди них были машинисты с портового крана.
— Что, Альберу наконец-то подфартило? — спросил один из них у Шеврье.
— Он ненадолго уехал в
