Галина Полынская - Мальтийский замок
- Он хочет, чтобы мы расследовали это дело? - не поверила я своим шевелящимся от внимания ушам. - Я правильно поняла?
- Наконец-то до тебя дошло!
- Почему именно мы? - Продолжала я задавать тупые вопросы.
- Верит он в нас, верит! Думай, давай, что делать будем?
- Расследовать, конечно! - Я принялась сдирать с ног носки.
- Подожди ты! - остановила Божена. - Текина говорит, что сразу же после похорон Лауры, Александр слинял за границу. Он во Франции, конкретно, в Париже.
- У! - скисла я. - Как же теперь быть?
- Ехать в Париж, ты была в Париже?
- Нет, а ты?
- И я нет, вот видишь, теперь побываем.
- У нас нет денег, - напомнила я прозу жизни, совершенно не вяжущуюся с таким объектом, как Париж.
Блюдце снова задвигалось, и Божена прочитала по складам:
- Деньги есть!
- У него счет в банке? - Совершенно серьезно спросила я.
- Ива, не мешай мне!
Блюдце двигалось долго, Божена шевелила губами почти беззвучно, и я совсем изнылась от нетерпения. Наконец подруга оставила тарелочку в покое, откинулась на спинку кресла и вытерла пот со лба.
- Ну?! Что?!
- Он сказал, что нам надо пойти в подвал и в дальнем левом углу оторвать в полу третью доску от стены.
- И что будет?
- Пойдем, посмотрим, Текина все равно уже ушел.
Мы спустились в подвал, включили свет и принялись за дело. Слава богу, на моих ногах все ещё болтались носки Марка, босиком пришлось бы туго.
Казалось, весь мусор мира собран именно здесь. Мы чихали, плевались и время от времени говорили нехорошие слова. Не прошло и двух часов, как угол был расчищен. Внизу оказался дощатый пол с крепкими, хорошо друг к другу пригнанными досками. Мы призадумались, огляделись по сторонам, отыскали какой-то железный штырь, большое железное блюдо и при помощи нехитрых движений - ударов блюда о штырь, смогли немного покалечить доску, но не более того.
- Черт! Что же делать? - в изнеможении вытерла пот со лба Божена. - У вас случайно топора в доме нет?
- Пока не успели приобрести, но чувствую, вещь в хозяйстве нужная. Давай поищем, вдруг здесь что-нибудь подходящее найдется.
Покопавшись в подвальном имуществе, действительно наткнулись на большой ржавый топор. Он оказался таким здоровенным, что его трудно было поднять, не то что удержать в руках, но нам с Боженой уже любое дело было по плечу. Мы разворотили весь угол, а не только какую-то одну несчастную доску.
Под полом был гравий, под гравием - довольно большое углубление, а в нем - приличных размеров шкатулка. Обломав ногти, мы извлекли бархатную коробку и поволокли её на выход.
Она оказалась такой тяжелой, что тащить её пришлось вдвоем. Шкатулку открыли без труда, внутри обнаружилось множество больших и маленьких мешочков. После физических упражнений с топором, наши руки довольно сильно тряслись, и со стороны могло показаться, что трясутся они от жадности...
Я развязала первый мешочек и высыпала на кухонный стол грамм триста прозрачных зеленых камней, довольно сильно напоминающих бутылочное стекло. В следующем оказались красные камни, потом белые, синие, опять белые.... А в одном мешочке лежал только один большущий красный камень. Божена тоже развязывала мешочки и высыпала в кучу жемчуг, монеты, кольца (боже, какие кольца!!!), брошки (боже, какие...), браслеты (боже...), цепочки (...). Тупо глядя на все это, мы, как заведенные, развязывали и высыпали, развязывали и высыпали... казалось, этим мешочкам не будет ни конца, ни края...
Оцепенение покинуло меня только тогда, когда я вытащила плоский футляр и извлекла из него колье в виде семи орхидей, то самое, с портрета... Тогда я, деревянным шагом, прошествовала к холодильнику, достала бутылку виски и отхлебнула прямо из горлышка.
- И мне... - сдавленно прошептала Божена.
На столе высилась гора сокровищ, примерно такая, какая бывает в фильмах, и обычно вокруг неё бегает множество людей с пистолетами. Не отрывая глаз от этого зрелища, я на ощупь взяла стакан и принялась лить виски мимо него.
- Ива! - стала приходить в себя Божена. - Ива, мы с тобою богатейшие люди! Мы Рокфеллеры! Нет, мы Ротшильды! Нет, мы Онасисы!
- Мы императоры Наполеоны, - подсказала я. - Очнись, это не наши сокровища.
- А чьи же?
- Текины! Он, должно быть, не знает истиной стоимости этого всего! На текущие расходы, даже если мы будем вести расследование до конца своих дней, нам вполне хватит штук пять вот этих разноцветных камешков.
- Ива, я тебя что-то не понимаю! Ты говоришь какие-то несусветные глупости! - Божена обхватила гору руками, обнимая сокровища и прижимая их к сердцу. - Текина отдал нам это в уплату за труды! Теперь мы просто обязаны докопаться до сути, тогда наша совесть успокоится, а алмазы будут честно заработаны. Мы летим в Париж, Ива, летим первым классом!
Если меня и кусали ещё какие-то сомнения, то они сразу же отпали при упоминании и Париже. Я потрогала гору сокровищ, боясь, что сейчас это все исчезнет горячечным бредом и, взглянув на подругу, только сейчас поняла, какое мы с ней являем собою зрелище. Для довершения картины нам не хватало ржавого топора и парочки трупов на полу, но нам уже было все равно: подумаешь, выглядим, как опереточные бандитки! Теперь мы богатые светские дамы, мы скоро поедем в Париж!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ: Кес кю се Париж?
До утра естественно не спали, принимали душ, приводили себя в человеческий вид, время от времени, забегая на кухню проверить, не исчезли ли богатства? Они лежали на столе и переливались огнями дорогих магазинов и шикарных ресторанов.
- Слушай, Ива, - сказала Божена, когда мы в очередной раз прибежали на кухню, - а ты какие-нибудь французские слова знаешь?
- Конечно, знаю! - гордо ответила я, и начала перечислять: - Мерси, пардон, мадам, месье, парле ву франсе, бордель и кес кю се.
- А это что такое?
- Именно то, что ты сказала, "кес кю се" означает "что это такое".
- И это все, что ты знаешь?
- Разве мало?
- Я думала, во французском языке гораздо больше слов.
- Ну, я знаю ещё одно ругательство.
- Надеюсь, нам оно не пригодится, теперь мы дамы из высшего общества и ругаться нам не прилично. А с французским надо будет что-нибудь придумать, так не годится...
- Купим разговорник, в крайнем случае, наймем переводчика... Слушай, Божена, а вдруг все это не настоящее? Вдруг это не драгоценности?
- А что же тогда? Ты думаешь, графья, окончательно выжив из ума, попрятали под пол битое, тщательно ограненное стекло? А эти брошки и кольца? Ты посмотри, какая работа! Ты всерьез полагаешь, что эти перстни могут быть сделаны из алюминия?
- Мне просто очень страшно, вдруг это окажется ничем? Я-то уже так размечталась!
- Нет, Текина не может подложить нам такую свинью, а если подложит... тогда... тогда я собственноручно устрою ему публичную реинкарнацию!
С трудом дождавшись утра, мы помчались в город. В сумочке Божены лежал увесистый мешочек с разноцветными камнями. От волнения мы ни о чем не могли говорить до самого ювелирного магазина, в наших душах бушевали цунами и циклоны.
В магазин попытались войти, а не ворваться и это нам почти удалось. Божена протянула мешочек ювелиру и быстро спрятала руки в карманы, чтобы никто не заметил, как они трясутся (и от топора, и от жадности, и от волнения), а я же свои руки и вовсе из карманов не вынимала.
Ювелир долго внимательно изучал наши камни, и эти минуты нам показались самыми длинными и мучительными в жизни. Наконец сообщил, что такого количества наличности у него нет, поэтому часть нам выдадут деньгами, а часть чеком. Бог дал нам сил не заорать от счастья прямо в магазине. Мы сумели выйти на улицу и заорали уже там. На руках у нас было двести тысяч наличными и чек на триста пятьдесят. Нас с Боженой шатало из стороны в сторону, а перед глазами расплывались горы золота и бриллиантов.
- Нам надо приобрести кредитные карточки, - тихо простонала Божена, столько денег нельзя носить при себе...
- А немножечко оставить можно? - Кредитные карточки были для меня понятием абстрактным, а наличные - реальным.
- Оставим тысяч по пятьдесят, нет по сто...
- А может по двести?
- По сто, думаю нам должно хватить... Надо купить одежду для Парижа!
- Надо!
Мы взяли на прокат машину, решив, что все эти маленькие и жалкие магазинчики не смогут дать нам необходимое качество и количество гардероба. Божена села за руль, и мы покатили к огням большого города.
- Божена, это несусветно, несусветно! Значит все это настоящее и все оно наше! Теперь Марк купит себе новую машину, мы приобретем ещё пару замков и дворцов, он будет хоть каждый день устраивать новые экспедиции или прикажет, чтобы все раскопки привезли прямо к нам во двор, я закажу себе бархатную мантию и корону на голову, а ещё мы...
- Подожди, давай думать не о том, как это все поскорее растратить, а о том, как выполнить поручение Текины. Пока мы не проведем расследование, мы не можем считать все эти богатства своими, мы их не заслужили.
