Питер Чейни - Считайте дело законченным

— Ну, что ж, хорошо. Я полагаю, что слежку за миссис Шенно вы вели по вечерам? Липскомб кивнул.

— Ну и что же она делала?

— За ней было очень трудно следить. Вообще, мистер Вэллон, для слежки нужно не менее двух-трех агентов. Но мистер Шенно явно не хотел никому сообщать о своих личных делах, поэтому я работал все время один. Чаще всего миссис Шенно ездила в клуб, — ночной клуб около Чертей. Обычно она проводила там время от шести до десяти часов вечера, но один или два раза она ездила туда поздно — около одиннадцати часов вечера, и в эти дни возвращалась в три-четыре часа утра.

— Заходили ли вы когда-нибудь в этот клуб? Как его название?

— Нет, я никогда не был внутри. Миссис Шенно ведь знает меня в лицо и сразу бы меня заметила. Клуб называется “Мэндрейк” и производит наилучшее впечатление. Его посещает первосортная публика, а автомашины, в которых туда приезжают, самые красивые и дорогие.

— Есть ли у клуба какая-нибудь специфика или это обычное место, куда приезжают выпить?

— Насколько мне удалось узнать, большинство приезжает туда пообедать, так как там прекрасный ресторан, и потанцевать. Есть, конечно, и такие, которые приезжают просто выпить.

— Я полагаю, в полночь клуб закрывается? — спросил Вэллон.

— Да, но, как я говорил, миссис Шенно иногда выходила оттуда в два-три часа ночи.

— Как она выглядела, когда выходила оттуда?

— Не совсем уверенно. Я, правда, никогда не подходил к ней близко, но в одну из последних ночей заметил, что она была сильно навеселе. Садясь в машину, она едва не упала. Я обычно прятался в густом кустарнике возле дома и оттуда мог видеть оба выхода из клуба — парадный, главный, и боковой сзади дома, выходящий во двор, где размещались все службы. Кстати, между службами и главным рестораном там расположен небольшой бар: может быть миссис Шенно находилась там.

— Скажите, видели ли вы ее когда-нибудь с мужчиной? Провожал ли ее кто-нибудь?

— Никто и никогда.

— В какую машину она садилась? В такси?

— Нет, никогда. Судя по наружности шофера, это была частная машина.

— Скажите, — спросил Вэллон, — к какому сорту женщин принадлежит, по вашему миссис Шенно?

— Лично я не думаю, чтобы она была темпераментной женщиной. Она любит развлечения, но никогда не имеет дурных намерений. Она просто иногда становится жертвой обстоятельств. Она ведь очень красивая женщина, а мистер Шенно ей, возможно, сильно надоел. Мне кажется, что он и сам так думал. Во всяком случае, мне ни разу не удавалось изобличить ее в чем-нибудь дурном или застать на месте преступления.

— Когда вы видели ее в последний раз?

— На следующий день после смерти мистера Шенно. Она просила меня зайти к ней. Мне кажется, что я ей нравлюсь, во всяком случае, она знает, что я долгие годы был связан с мистером Шенно.

— Ну и что же она хотела от вас?

— Она распределяла вещи своего покойного мужа и хотела что-нибудь подарить мне. Она сказала, что ей претит мысль о распродаже вещей и что она хочет все раздать бесплатно. Мне она подарила булавку для галстука и часы-браслет мистера Шенно, так как я очень много лет проработал у него. Это прекрасные часы, и я теперь ношу их.

— Ну, а его одежда? — спросил Вэллон.

— Она уже приготовила большой узел с его вещами и собиралась отдать кому-то, кто, очевидно, имел такой же рост и объем, как мистер Шенно. Меня это удивило, мистер Вэллон.

— Но почему? — спросил Вэллон.

— Вы ведь знаете, что мистер Шенно мало интересовался своей наружностью. У него было всего 2-3 костюма, и он донашивал старый, пока не покупал нового. Таким образом, его вещи не представляли абсолютно никакой ценности. Быть может их согласился взять кто-нибудь, кто испытывал привязанность к покойному?

— Еще что-нибудь, Липскомб? Еще какие-нибудь факты, которые могли бы мне пригодиться.

— Если бы я знал, о чем вы думаете, мистер Вэллон, я может быть и смог бы вам чем-нибудь помочь. Но я и понятия не имею, что вам нужно и в чем вы заинтересованы.

— Я скажу вам это, — ответил Вэллон. — Я считаю, что кто-то убил Шенно. У него действительно была стенокардия и он перенес уже много тяжелых приступов. А теперь случилось следующее: кто-то, кто знал о тяжелой сердечной болезни мистера Шенно, пришел к нему в контору и выстрелил в него холостым зарядом из автоматического пистолета с глушителем. Убийца прекрасно знал, что Шенно этого не перенесет, что шок убьет его.

— Какая скверная история, мистер Вэллон! Его собственный врач дал справку о смерти и сегодня состоятся похороны. Но, если ваше предположение правильно, то оно сулит нам всем очень много хлопот.

— Что вы имеете в виду? — спросил Вэллон. — Эксгумацию? Липскомб кивнул. Вэллон сказал:

— Абсолютно бесполезная затея. Шенно умер от шока, а отчего произошел шок никто не знает. На теле ведь не может быть никаких следов.

— В таком случае будет чрезвычайно трудно доказать виновность убийцы. Разве только какие-нибудь косвенные улики.

— Косвенные улики могут быть очень убедительными, если только виновные не уничтожат их за время нашего расследования. Пожалуй, Липскомб, вы можете прекратить слежку за миссис Шенно. Я думаю, что и сам мистер Шенно не заинтересовался бы ее поведением в данной ситуации. А вас я прошу проехать в Чертей в этот ночной клуб и собрать там информацию о том, кому принадлежит клуб — какому-нибудь частному лицу или обществу? Узнайте и запишите имена завсегдатаев клуба.

— О'кей, мистер Вэллон. Это нетрудно и завтра же я принесу вам эти сведения.

Вэллон выпил вторую чашку чая и подумал, что этот напиток обладает тонизирующими свойствами, однако не столь сильными, как виски или бакарди. После этого он вынул из кассы конторы шестьдесят три фунта, попрощался с Мэрвином и поехал к мистеру Сэлкину.

В обмен на деньги он получил записку, в которой было сказано:

«Гилифорд, отель Мэйфлай Фишер, комната номер двадцать четыре.»

Сэлкин сказал:

— Вы можете поехать туда в любое время после девяти часов. Скажите, когда вы собираетесь уехать оттуда, завтра утром?

— Не знаю, — ответил Вэллон, — возможно, что это будет зависеть от дамы, которая меня там ожидает.

— Это — дама высшего сорта и кроме того умна, мистер Леннокс.

Вэллон ухмыльнулся и спросил:

— Я хотел бы знать, как ее имя до и после тех 24 часов, когда она будет именоваться миссис Джон Леннокс.

— У нее очень красивое имя — мисс Эванжелина Роберта Триккет. Она красива и отнюдь не болтлива. Я думаю, что к 11 часам утра вы уже уедете из отеля, мистер Леннокс?

— Несомненно, вероятнее всего — гораздо раньше.

— Хорошо, — сказал Сэлкин. — Я пришлю агента к 12 часам, а между тремя и четырьмя часами дня он уже вернется в Лондон со всеми необходимыми документами. После этого я пошлю извещение адвокатам миссис Леннокс, и они могут начать дело.

Вэллон сказал:

— Благодарю вас, до свидания.

— До свидания, мистер Леннокс, — сказал Сэлкин сердечно, — и желаю вам удачи.

Выйдя отсюда, Вэллон поехал к себе домой. Он сидел и пил чай, вспоминая Мадлен. Он подумал, что история с мисс Триккет, пожалуй бы позабавила ее. Он решил, что чай ему полезен и налил еще одну чашку. Однако, взглянув на нее, встал, подошел к буфету, налил большой стакан виски и выпил его. “Удивительно противоречивое животное-человек”, — думал он при этом.

Отель Мэйфлай Фишер выглядел очень уютной старомодной гостиницей, стоял в стороне от шумной дороги и имел такой скромный вид, что поневоле возникал вопрос — как могут хозяева подобной гостиницы сводить концы с концами. Впрочем, в данном случае на этот вопрос может быть смогли бы ответить господа Сэлкин и Фрэш.

Было ровно половина десятого, когда Вэллон подъехал к дому, поставил свою машину на стоянку, вынул свой чемодан и направился ко входу в отель.

В приемной сидела пожилая седая дама и вязала что-то, похожее на джемпер. Вэллон подошел к конторке, улыбнулся даме и сказал:

— Мое имя Джон Леннокс. Я полагаю, что моя жена уже приехала?

Дама отложила вязание и встала:

— Да, мистер Леннокс, она приехала, пообедала, зарегистрировала вас обоих и заняла комнату двадцать четыре. В вашем распоряжении собственная ванная комната и маленькая гостиная. Я пошлю посыльного отнести ваш чемодан.

— Не надо, я понесу его сам. Скажите, заказала ли миссис Леннокс какие-нибудь напитки?

— Она выпила стаканчик джина с лимоном. Вы хотите что-нибудь заказать?

— Да, пошлите бутылку виски, немного содовой и лед. После этого он взял свой чемодан и пошел по устланной ковром лестнице по направлению к номерам. Он размышлял, как прореагирует мисс Триккет, узнав о его деле, и решил, что, в сущности, это его вовсе не интересует.

Подойдя к номеру двадцать четыре, открыл дверь и оказался в маленькой гостиной, очень уютной и опрятной. В дальнем углу была видна другая дверь, к которой он и направился. Слегка постучав, открыл ее и очутился в спальне.