Михаил Болтунов - Альфа - сверхсекретный отряд КГБ
Через несколько минут мы уже были на вилле. Такого скорого возвращения никто не ожидал и один из руководителей даже высказал сомнение, мол, все ли успели сделать.
Но часы уже показывали 19.15. Прозвучал мощный взрыв. Кабул лишился связи.
12 января я возвратился в Москву и прочел в "Известиях" статью под заголовком: "Народ защищает революцию". Корреспондент писал, что он ведет необычный репортаж, поскольку "бандиты провели очередную вылазку и связь со столицей Афганистана прервана".
Министерство внутренних дел (Царандой) Евгений ЧУДЕСНОЙ, "Гром":
- При штурме Царандоя нам поставили задачу охранять Нур Ахмат Нура, который собирался призвать защитников министерства сдаться.
Примерной 18-18,30 к вилле "Зенита" подъехало три грузовика. В кузовах сидели солдаты и несколько бойцов "Зенита". Нура посадили в кабину, Александр Лопанов и я сели по бокам.
Едем по Кабулу. Мирный город, снуют афганцы, повсюду жарятся шашлыки. До сих пор помню удивительный запах тех шашлыков. А мы едем на войну. Все три машины остановились у светофора. Он несколько раз переключился, можно двигаться, а мы стоим, ждем. Наконец двинулись. У здания МВД снова остановились, тут солдаты и "зенитовцы" выскочили из машин. Нуру дали мегафон и он стал призывать сдать оружие, кричал, что пришла законная власть. Из окон министерства ответили автоматным огнем.
Штаб Военно-Воздушных Си-1 Анатолий САВЕЛЬЕВ, "Гром":
- Мне с Виктором Блиновым было поручено захватить штаб ВВС. Дали нам в помощь лейтенанта-десантника и его взвод. Пришли к нашему советнику, который находился в штабе, а тот разработал план: никакого штурма, по два человека проходят в здание, спокойно, без суеты сосредотачиваются в одном из кабинетов.
Вторая половина взвода находится на удалении и, замаскировавшись, ждет сигнала. Они разоружают внешнюю охрану, мы - внутреннюю.
Действительно, афганские солдаты даже внимания не обратили, когда в здание штаба ВВС стали время от времени входить наши десантники.
Отдельный пост полка жандармерии Павел КЛИМОВ, "Гром";
- Я, Дмитрий Волков, двое ребят из "Зенита" и два танковых экипажа из "мусульманского батальона", по пять человек во главе с офицерами получили задание: до начала общего штурма выдвинуться и захватить два танка, находящиеся в прямой видимости из дворца. Из них произвести несколько выстрелов по дворцу.
Погрузились в машину, подъехали к посту. По нашим данным там должно было находиться двое часовых, оказалось - четверо. Это осложняло выполнение задачи. Но отступать нельзя.
Волков и один из "зенитовцев" вышли из машины и пошли в сторону поста, все остальные через задний борт "десантировались" и тут же залегли, спрятавшись за косогор.
Через несколько минут на посту неожиданно раздались выстрелы. Что там случилось, не знаю. Стрельбу услышали в казарме, которая располагалась невдалеке, и мы увидели выбегающих оттуда вооруженных людей. Они поднимались вверх в гору, на господствующую высоту. Еще несколько минут, и наша цепочка, растянувшаяся на снегу, перед ними как на ладони. Танковые экипажи вступили в перестрелку, мы вдвоем с офицером из "Зенита", развернувшись в другую сторону, открыли огонь по дворцу.
Дворец Дар-уль-аман,
Михаил РОМАНОВ, командир группы "Гром":
- Начался штурм. Каждая из нескольких моих подгрупп двигалась на боевой машине пехоты.
Заход в район дворца предполагался с двух сторон - мы "крутимся" по серпантину, а Яша Семенов со своим "Зенитом" выходит к пешеходной лестнице, которая ведет наверх. У фасада соединяемся. Но на войне как на войне. Прорыв группы шел под ураганным огнем, загорелся бронетранспортер.
Яков СЕМЕНОВ, командир группы "Зенит": - Наша колонна - четыре БТР. Когда заговорила "Шилка", ее поддержали пулеметы, стало ясно: игры кончились, началась война.
Я шел на первой машине. Мы успели проскочить. Второй бронетранспортер подожгли, остальные уцелели. Десантировались. А тут ад кромешный! Наша "Шилка" бьет по дворцу, снаряды скачут от стен, как резиновые. Из окон поливают... В общем, прижали нас, пришлось залечь. И поднялись лишь, когда "Шилка" подавила пулемет в одном из окон дворца.
Сергей КУВЫЛИН, "Гром":
- Была некоторая несогласованность в действиях. Мы еще не успели отъехать, я еще двери в БМП закрывал, а "Шилка" открыла огонь. Фактор внезапности оказался потерянным.
Словом, садимся, а в машине людей битком. Все по полной выкладке, в бронежилетах. Смотрю: бежит полковник Бояринов. Я его немножко знал, когда в Высшей школе учился. Кричит: "Ребята, ребята, меня забыли! Куда мне сесть?"
А куда тут сядешь - народу, как селедок в бочке. Но кое-как разместились, пришлось, правда, на пол, спиной к дверям, сесть.
- Товарищ полковник, - говорю, взяв его руку, - вот здесь кнопка, рычаг будете открывать, я не дотянусь. "Добро, добро", - отвечает. Едем. Вдруг слышу какой-то дробный стук. Думаю: двигатель, что ли, застучал? Оказывается, осколки и пули по броне. И чем дальше едем, тем больше долбят. Я потом, после боя, фальшборт на своем БМП оглядел - решето! Самое настоящее решето, дуршлаг, хоть макароны отбрасывай.
Едем, вдруг остановка. Никто не знает: вылезать, не вылезать. Командир БМП, офицер из "мусульманского батальона", у которого была связь, кричит: "Сидеть!"
Михаил РОМАНОВ:
- Остановка произошла из-за подбитого афганского автобуса, его пришлось объезжать. Потом была поражена наша БМП. Десантировались. Залегли и начали бой.
"Шилки", к сожалению, нам мало помогали. Их огонь накрывал незначительную часть дворца.
Лежим. Рядом со мной Эвальд Козлов, чуть дальше Саша Репин, Мазаев. Я выбрал два окна и поочередно поливаю: очередь туда, очередь сюда. Расстрелял магазин и, как рачительный командир, чтобы сберечь имущество, бросаю его в открытые двери стоящей рядом БМП. А оттуда дикий крик! Кто-то из экипажа подумал, что влетела граната. Так что трагическое и комическое и тут были рядом. Вдруг рев двигателей, машины пошли. Мы попрыгали в них и стали прорываться ближе к центральному входу, где ребята, двигавшиеся в голове колонны, уже вели бой.
Штаб Военно-воздушных Сил Анатолий САВЕЛЬЕВ:
- Где-то около 19.30 мы разоружили внутреннюю охрану. Забрали автоматы, выставили свои посты. Советник предупредил, что у начальника штаба всегда у стола стоит гранатомет, ну конечно же, есть и личное оружие. Что касается гранатомета, то он не представлял опасности. Кто будет стрелять из гранатомета внутри помещения? Ну а пистолет - тут уж надежда на себя.
В общем, вошли мы в кабинет начальника штаба. Советник говорит: вы арестованы. Он сдал оружие. Были также разоружены все офицеры, их арестовали, посадили в комнату, взяли под охрану. Операция прошла без единого выстрела.
Дворец Дар-уль-аман Валерии ЕМЫШЕВ, "Гром":
- Наша БМП остановилась на углу дворца. Мы выскочили. Перед нами дворец, освещенный прожекторами. И тут боевые машины опять газуют, задние двери захлопываются. Сесть не успеваем. Подаю команду:
- Под прикрытием БМП - вперед!
Бежим. Темно, ничего не видно, только пули свистят над головой. Две передние машины ушли вперед - первая стояла уже у центрального входа, вторая чуть ближе.
Огляделся. Остались мы вдвоем с Якушевым, Поддубный куда-то исчез. Я говорю Якушеву: "Надо пробираться к центральному входу".
Над входом во дворец - козырек, колоннада по кругу. Когда вбежали внутрь, Якушев бросился по лестнице наверх, а я направо, заглянул в дежурную комнату. Она была пуста. Коридор тоже оказался безлюден.
Вижу, Якушев поднимается по лестнице, оборачивается ко мне и кричит:
- ...Твою мать, что же они делают?
А наши "Шилки" и действительно били по дворцу, по своим. Наверное, сигнал "отбой" для них не прошел.
Так вот, он крикнул и упал. Как-то медленно упал, словно не торопясь. Я даже сначала подумал, что он присел или пригнулся. Бросился к нему, и тут, вдруг удар в руку, автомат на полу, сам свалился. Но помню: сознание не потерял.
Ребята говорили потом, что афганцы вниз со второго этажа гранатами нас забросали. Не могу точно сказать. Когда отрывает руку, трудно запомнить детали.
Словом, я оказался на полу и пополз к выходу. Вижу, у дверей наши сосредоточиваются. Кто-то оттащил меня, перевязал.
Николай БЕРЛЕВ, "Гром":
- Наша БМП под номером 36. В десанте - Карпухин, Коломеец, Гришин, Плюснин и я. Остановились перед дворцом, открыли люки. Пули бьются о броню, как мухи о лобовое стекло, носа не высунуть. Но сидеть в боевой машине еще хуже: из окон бьют гранатометчики.
Выбегаем - и к дверям. У входа во дворец лежит Валера Емышев: правая рука оторвана, болтается на жилах.
Рядом вскрикнул Сергей Коломеец: "Дед, мне грудь обожгло". "Тебя ранило, Серега!" Я его оттащил в уголок у парадной двери.
А гранаты сыплются сверху, как огурцы. И шквальный пулеметный огонь отовсюду.
Сергей КУВЫЛИН:
- Когда мы выпрыгнули из БМП, грохот стоял страшный. Не понять: откуда стреляют. Казалось, со всех сторон. Смотрю, Зудин - или, как мы его звали между собой, "Егорыч" - побежал и залег у какого-то постамента. Кубообразныйтакой, железобетонный. Я упал напротив. Лежим с Егорычем. А дворец метрах в двадцати от нас. Как уцелели в эти первые минуты, представить трудно. Если глядеть с верхних этажей, мы просто идеальные мишени.
