Марина Серова - Интрижка с сюрпризом
— Сама подумай, зачем Федору врать? Вот Владу как раз есть смысл выкручиваться. Чего стоит один рассказ Вероники о его шалостях…
— Может быть, Федору просто не хочется таскаться на допросы, потом в суд? — сделала я предположение, которое моя клиентка тотчас же отмела.
— Ты совершенно не знаешь Валевича, — поморщившись, безапелляционно заявила она. — Приведу конкретный пример из его жизни, после которого, я надеюсь, ты все поймешь. Эту историю Федор рассказал мне не сейчас, а несколько дней назад. Не думай, будто он пытался как-то оправдаться за свой поступок по отношению к Владу. Так вот, в Сургуте у него живет друг детства, работает на бурильной установке мастером. Какой там климат, ты представляешь: мороз под пятьдесят градусов — обычное явление. Год назад этот друг по такому вот морозу шел с буровой на базу, и у него прихватило сердце. Он упал в сугроб и непременно замерз бы, если бы его вовремя не обнаружили. В результате он сильно пострадал и очень долго лежал в больнице. Федор, как только узнал о несчастье, сразу же бросил все дела в Тарасове и вылетел в Сургут. Пока друг оставался недееспособным, Федор морально и материально поддерживал и его, и всю его семью, а у того трое детей. Теперь ответь мне, способен ли такой человек не помочь своему знакомому, тем более — моему родственнику, только потому, что он испугался допросов в милиции? Если бы Федор действительно вчера встречался с Владом, неужели он, хотя бы ради меня, не согласился бы помочь Голосовскому?
— Это фамилия твоего дяди?
— Да. И девичья фамилия моей матери.
Я смотрела на Ирму и не понимала, кого она пытается обмануть — меня или себя? Скорее всего — второе. Еще вчера она старалась убедить меня, что Федор нужен ей исключительно как временная игрушка. Надоест — можно выбросить. А сегодня она с такой гордостью рассказывает о доблестях Валевича, как будто он является не меньше, чем ее мужем. Получается, человеку, с которым она знакома без году неделя, она готова верить больше, чем родному дяде. Вывод напрашивается один: Ирма слишком увлеклась Федором, но не готова даже себе самой в этом признаться. Только говорить ей, что таких вот трогательных историй про друзей детства я тоже могу насочинять не один десяток, не стоило. Всему свое время.
— Ты хотела дать мне ключи, — напомнила я ей.
Вчера, уходя, Влад на всякий случай оставил племяннице ключи от своей квартиры. Этот самый случай и произошел с ним сегодня — его отправили в СИЗО.
— Да, сейчас, — хозяйка подошла к книжному шкафу и пробежала глазами по полкам. — Федя сегодня утром перепутал ключи, когда пошел в магазин, и вместо моих взял ключи от квартиры Влада. Куда он их положил, нужно теперь найти.
Связка отыскалась на самом верху шкафа. Протянув ключи мне, Ирма не обошлась без замечания:
— Я, конечно, ничего не смыслю в методах детективного расследования и не хотела бы вмешиваться в твои дела, но мне совершенно непонятно, что ты рассчитываешь обнаружить в квартире Влада.
В более прямой, не завуалированной вежливостью форме то, что думала моя клиентка, звучало бы так: твои методы расследования совершенно бестолковы, ты — никудышный частный детектив. Но Ирма предпочла быть достаточно тактичной и не выражаться столь откровенно, хотя в ее глазах отчетливо читалась язвительная насмешка.
Понимающе усмехнувшись, я решила все-таки ответить ей.
— Да, вижу, твое мнение обо мне опустилось значительно ниже той оценки, которую я на самом деле заслуживаю. Поэтому, чтобы избежать дальнейших недоразумений, давай договоримся. У меня уже есть кое-какие результаты, и, независимо от того, накопаю я сегодня новую информацию или нет, завтра ты узнаешь обо всем, что мне удалось выяснить, во всех подробностях.
— Меня это устраивает, — кивнула Ирма. — А то, кажется, процесс поиска виновного слишком затянулся.
Не очень довольные друг другом, мы расстались. Но последующие события разворачивались таким образом, что расставание продлилось гораздо дольше, чем я рассчитывала.
* * *После светофора на перекрестке мне следовало повернуть направо. Пока я ждала зеленого сигнала, мимо меня пронеслась знакомая красная машина. Наплевав на все правила дорожного движения, я на запрещающий свет светофора помчалась вслед за удаляющимся «Шевроле», стараясь не отставать от него и в то же время не слишком мозолить Валевичу глаза.
Проехав несколько кварталов, Федор остановился у палатки, в которой торговал пивом молодой веселый парень. Даря улыбки всем без исключения покупателям, он производил приятное впечатление на окружающих.
Федор поздоровался с ним за руку, и некоторое время они непринужденно болтали о чем-то. Потом улыбчивый парень залез в карман, достал пачку денег и протянул Федору. Небрежно кинув рубли в бумажник, Валевич махнул рукой, сел в машину и скрылся за поворотом. На этот раз я не стала его догонять, а, выйдя из «девятки», подошла к палатке.
— Бутылку «Сокола», безалкогольного.
Продавец окинул меня быстрым оценивающим взглядом и улыбнулся пошире.
— Правильно, — поддержал он мой выбор, — за рулем накачиваться градусами небезопасно. — Открыть?
Отсчитав мне сдачу и не переставая улыбаться, парень поправил на лотке бутылки.
— Да, пожалуй, — согласилась я и тут же, без перехода, «закинула удочку» на другую тему: — А интересные мужчины встречаются около пивных палаток…
— Вы о ком? — Парень сделал непонимающее выражение лица, хотя наверняка подумал, что я намекаю на его персону.
— О том, кто стоял здесь передо мной, — развеяла я его иллюзии.
Прочитав в глазах продавца немой вопрос, подтвердила свой ответ:
— Да, только что отошедший от вас жгучий брюнет мне понравился.
Сообщив это, я отхлебнула пиво прямо из горла, как заправский любитель спиртного.
Удостоверившись, что красивая покупательница не его имеет в виду, парень немного разочаровался, но виду не подал.
— А, мой бывший сменщик… — не очень охотно поделился он информацией. — Я познакомил бы вас с ним, но, к сожалению, не знаю, когда теперь его увижу.
Я профессионально скрыла свое удивление.
— Он что, больше не торгует пивом? — как бы невзначай спросила я.
— Да, бросил это занятие, — ответил продавец, — две недели назад уволился. А сейчас заезжал за деньгами, которые хозяин остался ему должен.
— Неужели он на пиве так поднялся, что смог «Шевроле» купить?
— Не-ет, — протянул весельчак, — родственник его за границу отдыхать уехал и попросил присмотреть за квартирой и машиной. Мало того, что он разрешил Федору всем этим пользоваться, так еще и денег отстегнул. Мне бы такого родственничка…
— Не везет мне, — состроила я огорченное лицо. — Только увижу интересного мужчину, так нет возможности с ним познакомиться…
— А как я, не подхожу? — игриво спросил парень, склонив голову набок.
— Вот если бы ты был не блондином, а брюнетом, тогда был бы другой разговор, — мечтательно произнесла я, томно опустив глаза и делая шаг в сторону.
— Ради такой женщины я бы покрасился! — крикнул мне вдогонку продавец.
— О нет, я не приму такой жертвы! — в тон ему отозвалась я и села за руль.
Теперь завоевательные поступки Валевича по отношению к Ирме получили объяснение. Желание Федора получше устроить свою жизнь было вполне понятно. Кому же не хочется скакнуть, как говорится, из грязи в князи? Присмотрел мужик состоятельную женщину и приступил к детальной обработке ее жизни, стараясь приспособить эту самую жизнь под свой размер. Похоже, все оказывалось значительно проще, чем я думала. Очень кстати Валевичу подвернулся родственник, уехавший за границу. Теперь Федор со всеми необходимыми атрибутами, включавшими шикарную квартиру и машину, мог разыгрывать из себя совладельца боулинг-клуба. Расчет у него был простой. Если женщина при деньгах будет уверена, что ее избранник вовсе не нуждается в материальной поддержке, а сам кого хочешь поддержит — например, друга детства из Сургута, — то ей гораздо легче дойти с таким человеком до загса.
Что же касается странного поступка Федора по отношению к Владу, то здесь может быть множество причин. Одна из них — личная неприязнь Валевича к Голосовскому. Возможно, отказавшись составить своему знакомому алиби, Федор таким образом решил свести с ним счеты.
Оставалось только сообщить Ирме о некоторых специфических особенностях ее избранника — и дело с концом. Но я почему-то не чувствовала никакого удовлетворения от проделанной работы. Когда ожидаешь от дела чего-то большего, а получаешь по минимуму, наступает разочарование.
Несмотря на принятое решение завершить дело, дав отчет Ирме, мне по-прежнему не давало покоя письмо, написанное на немецком языке, о котором упоминала Ника. Испуг, который овладел Владом при упоминании послания, был более чем подозрителен. Его расширенные от страха глаза стояли передо мной до сих пор. Именно поэтому я решила все-таки посетить квартиру, в которой еще так недавно жила Вероника.
